Телохранитель моего мужа
Шрифт:
Артём
— Где она? — мне хотелось встряхнуть хорошенько эту бездушную куклу Лялю.
— Откуда мне знать? — пожала она плечами и уставилась в окно. — Мы гуляли в парке. К нам подошёл мужик. Красивый такой. Холёный. Под полтос. Может, чуть меньше, не знаю. Рина увидела его и в обморок хлопнулась. Он к ней кинулся. На руки подхватил. Тут его телохранители набежали. Тот её в машину — и уехал. А меня почётный эскорт домой
Она оборачивается, улыбка у неё нехорошая, глаза лихорадочно блестят.
— Или ты тоже не в курсе обратной стороны медали Екатерины Марковой?
Я в курсе. Но почему она такая спокойная и равнодушная? Не беспокоится, не переживает? Не меряет шагами комнату?
— Может, всё же объяснишь, почему ты относишься к ней так, словно она тебя чем-то обидела? И тогда легче будет понять твои скачки и желание пнуть её побольнее.
— Зачем что-то объяснять? — отводит она глаза. Снова пялится в чёртово окно. — Если бы это могло повернуть время вспять, то ещё понятно, а так — только сотрясать воздух.
Понятно, что я ничего от неё не добьюсь. Ухожу, стараясь не хлопнуть дверью. Она казалась мне другой, когда я нёс её на руках в машину. Другой, когда она лежала на постели рядом с дедом, положив ему руку на грудь. Тогда она была просто потерянной девочкой, что, заблудившись в лесу, не может найти дорогу назад.
А сейчас в ней всколыхнулось нечто тёмное, застарелое, пропитанное обидой и призраками прошлого. Но сейчас я был не готов сражаться с её монстрами. Мне нужно найти Рину, и я знаю, кто уносил её на руках из парка.
Юджин. Какого рожна? Что за дурацкие игры? Я уже жалел, что приходил к нему. Делаю звонок, второй, третий, но абонент не отвечает. Гудки проходят — он тупо меня игнорирует. Уволок мою Рину и молчит. От этого становится ещё страшнее.
Барабаня пальцами по рулю авто, я пытаюсь придумать план. Или что-то подобное. Снова ехать в «Зажигалку»? Вряд ли я его там найду.
Кое-что мне удалось на него нарыть, но такие тёмные и мутные личности никогда не оставляли достаточно жирного хвоста, чтобы всякие ищейки могли за него ухватиться.
Точнее, хвататься там было за что, но все, кто не дураки, понимали: это фальшивый след. Он отстегнёт его и выбросит, как только кто-то попытается подобраться поближе.
Пока я раздумывал, он перезвонил сам.
— Бабочка в больнице, — сказал он, не размениваясь на приветствия, и у меня всё внутри оборвалось. Я с трудом понимал, что он говорит. Стало плохо. Неважнецкие анализы. Одна. Конечно, я еду, что за идиотские вопросы?
Адрес я всё же запомнил. Мозг, даже если его прибили, успевал запоминать главное.
Юджин ждал меня возле клиники. Курил, красиво пуская дым в небо.
— Седьмая палата, — он снова не разменивался на приветствия. — И пойдёшь ты туда, если действительно готов.
Я готов. И не понимал, что он от меня хочет.
— Она беременная, Стоянов, — выдал он душевно и прочертил насмешливыми глазами кровавую борозду в моём сердце. — Возможно, не от тебя.
56. Рина
Я проснулась оттого, что кто-то смотрел на меня. Почувствовала взгляд спиной и не знала: пугаться или подождать.
За окном плескались сумерки, в палате царил полумрак. Свет никто не включал, меня никто не беспокоил. Ни лекарствами, ни капельницами. Возможно, Юджин распорядился, чтобы меня не тревожили, дали выспаться.
Но сейчас кто-то сидел за моей спиной, и я боялась повернуться.
— Рина, — позвал меня бесконечно дорогой голос. Настолько близкий, что хотелось расплакаться.
— Ты откуда знаешь, что я проснулась? — спросила, не оборачиваясь.
— Ты дышишь по-другому, когда спишь. А я… кажется, я изучил все нюансы твоего дыхания.
Я слышу, как он возится, снимая обувь, а затем ложится рядом. Прижимается к моей спине и вздыхает с облегчением. Рука его ложится на живот. Поверх моей.
— Я беременна, Тём, — произношу вслух главную новость.
— Знаю, — прикасается он губами к моему плечу.
— Это может быть не твой ребёнок, — лучше сразу сказать то, что меня мучает. Я не хочу оставлять место иллюзиям и домыслам.
Артём хмыкает и зарывается лицом в мои волосы.
— Я смотрю, Юджин старается. Вбивает клин между нами. Помнишь нашу первую встречу?
— О таком вряд ли забудешь, — невольно улыбаюсь в ответ.
— Я тогда сказал тебе: если ты забеременеешь, я на тебе женюсь. Кажется, пора покупать свадебное платье.
Я почему-то подумала, что вдова. Не очень долго. И, наверное, неприлично будет вот так быстро выскакивать замуж, а тем более, щеголять в белом платье. Я вообще не хочу всех этих атрибутов: платье, фата, кольца. Мне достаточно, что он любит меня, хочет быть со мной. А ещё — хочется плакать, потому что и Алексей, и Юджин остались позади, в прошлом. И, кажется, я сейчас бы согласилась, если б кто-то очень большой и сильный, вычеркнул из памяти несколько лет жизни, убрал всё, что мешает мне быть счастливой сегодня.
— А если он не твой, Тём? — я должна знать чётко. Понимать, что ждёт моего ребёнка, от которого я ни за что не откажусь.
— Повернись ко мне, Рина, — это не просьба, а приказ. Я поворачиваюсь, но зажмуриваюсь, чтобы не видеть его лица.
— Нет, — проводит он пальцами по моим губам. — Так не пойдёт. Открой глаза, моя пугливая девочка. И приходится подчиниться, потому что от его шёпота становится жарко и стыдно. Волна возбуждения накрывает меня с головой. — А теперь смотри мне в глаза, Рина.