Тень Одержимого

Эйли Феликс

— А ты забавный, — сказала она Деннису. — О твоей, так сказать, личной жизни и убеждениях мы поговорили, а теперь перейдём непосредственно к делу. Ты с друзьями действовал сам или выполнял чей-то приказ?

Разрушитель молчал.

— Отвечай!

— Я предан делу восстания! — он старался придать значимости своим словам, но выходило плохо. — Я… я не окончил Замок и не стал Лордом! Но у меня были товарищи, которые за меня вступились, и мы собрали ячейку! На моём родном Альберике!

Всё правда. Но не факт, что это была вся правда. И стоило отметить, что

держался он неплохо для недоучки, который не выпустился даже из своей сектантской академии. И который лишился ног и был подвергнут пыткам.

— Хм… — задумалась Ефросинья. — А эта ячейка — кто ей руководил?

Деннис рассмеялся.

— Орана, — сказал он. — Моя давняя приятельница Орана. Вы её уже убили.

Пронина нахмурилась. Он не лгал.

— А кто стоял за ней? Кто был выше?

— Никто! — проорал Деннис. — Мы действовали сами по себе, без поддержки Совета, во имя революции в Галактике!

— Ложь, — процедила Ефросинья.

Это было понятно и без красного огонька на приборе. Она встретилась взглядом с предателем: он смотрел на неё, словно загнанное в угол животное. Охранительница вынула из кармана брюк небольшой голографический проектор. Пальцем активировала устройство, и над ним выросла прозрачная фигура, закутанная в длинный плащ с высоким воротником. На месте лица сияла блестящая золотистая маска.

— Нам поступили данные, что ваша группировка связана вот с этим человеком, — начала Пронина. — Это объёмная реконструкция на основе снимка Охранительного Бюро Альберика IV. Ты его знаешь?

— Нет, — Деннис покачал головой.

Ефросинья лениво бросила взгляд на детектор лжи. Красный.

— Повторяю для слабоумных: ты его знаешь?

— Говорю же — нет! Я в первый раз его вижу!

Пронина пустила ток. Тело Денниса снова затряслось в конвульсиях, а глотка широко открылась, извергая душераздирающие вопли.

— Ещё раз, — сказала Ефросинья, убрав напряжение. — Ты знаешь, кто это такой? — Она поднесла голограмму к носу разрушителя. — Или такая?

В последнее она слабо верила, ведь фигура была явно мужская. Но эксперты могли ошибочно нарисовать модель, и к тому же разрушители очень любили отрицать качества, от рождения заложенные Господом-Императором вместе с полом.

— Нет! Говорю же — нет! Это клевета! Мы с ним не связаны! А-А-А-А-А!!!

Пронина выкрутила регулятор на полную мощность. Она испытывала безмерное удовольствие, выжигая электричеством слабость. Изничтожая те недостатки, которые презирала в Мэтте и Дарси. Которые презирала в себе самой…

— Как прошло? — спросила Надя Мышкина.

— Он пока держится, — устало ответила Фрося. — На удивление крепкий орешек.

Они сидели за длинным лабораторным столом в отделе исследований и пили чай. Вокруг была просторная комната с белыми стенами, по которой перемещались научные сотрудники и сотрудницы в белых халатах. Они смешивали вещества в пробирках, рассматривали образцы под микроскопом и проводили эксперименты в стеклянных боксах, пока их начальница отдыхала с гостьей.

— О как, —

удивилась Надя. — Я думала, этот тщедушный шпендрик быстро расколется.

— Да и я, — согласилась Фрося. — Он рано слился на личных вопросах, но о своём боссе говорил крайне неохотно.

Пронина вернулась из пыточной очень измотанной, будто на неё свалился груз вселенских бед. Надя же, по своему обыкновению, оставалась бодрой и энергичной даже после часов напряжённой научной работы.

— Ему наверняка обработали мозги, — предположила Мышкина, хлебнув чая из белой кружки с эмблемой Бюро. — Я изучала техники гипноза, которые изобрёл Высший Лорд Корвинус. Даже сами разрушители признали их неэтичными, но что им мешает воспользоваться этим вновь?

— Ничего, — согласилась Пронина. — Но я уверена — мы быстро доберёмся до правды.

— Смотри, не спали ему все внутренности током, — улыбнулась Надя.

Она знала, что Фрося могла в этом переборщить.

— Уж постараюсь, — ответила охранительница, отпив чай.

— Хочешь? — учёная протянула ей блестящую, аппетитную на вид булку.

— Нет, — отказалась Фрося. — Смотри, какая я жирная.

— Ну ладно, — пожала плечами Надя и откусила от булочки сама, обнажив начинку с вишнёвым вареньем.

Пронина тяжело вздохнула. Она могла бы расслабиться в тёплых объятьях Мэтта, но…

— А ещё я с Мэттом рассталась, — вдруг выдала она.

— Я тебе говорила, что вам давно пора разбежаться.

— Ты как всегда права, подруга — что бы я делала с этим недомужчиной? Он же не Зимний Джим.

— Хе, опять ты со своим Джимом! — отпрянула Надя. — Ты же знаешь, его не существует!

— Увы.

— Не переживай, будет и на твоей улице праздник.

— Ты говоришь мне это не помню сколько лет, — с горечью произнесла Ефросинья. — Почти с тех пор, как мы познакомились в Академии.

— Вечно ты пессимистка, — махнула рукой подруга. — Хочешь, покажу новинки нашего отдела? Вдруг это тебе поможет?

— Давай, — безразлично ответила Фрося.

И вяло побрела за подругой к стеклянным боксам. За прозрачными стенками, поглощавшими звук, механические руки и молоты усердно били броневые пластины. В разрезе материал был многослойным.

— Новая разработка, — похвасталась Надя. — Сверхпрочный композит на основе металлокерамики и углепластика. Если наденешь такую броню, то тебе не понадобится тратить аккумулятор на силовое поле.

Ефросинья немного расслабилась, наблюдая за точными движениями манипуляторов. Увесистые молоты били по пластине, но ей было всё равно. Автоматы пускали очереди, но пули отскакивали от брони.

— А если мне попадут в голову? — спросила Пронина.

— Так надень шлем! — возразила Мышкина. — Сколько я тебе говорила?

— Я люблю, когда враги видят лицо своей смерти, — Фрося была непреклонна.

— Ты безнадёжно театральна, подруга, — вздохнула Надя. — Иди сюда.

Ефросинья проследовала за Мышкиной в длинный зал, на другом конце которого находились мишени в форме человеческих торсов.