Тимьян и розмарин
Шрифт:
– Холодно, – произнес он, когда Ри повернулась налево.
«И штормит неловкой ситуацией, – подумала она, – вновь. Да что же это с тобой такое, Рина? Неужели первого принца из неоткуда было мало?» Проблема в том, что этому она уже пообещала помочь.
– Ночью было, – огрызнулась она, но повернулась в противоположную сторону и тут же наткнулась на сложенные аккуратной стопочкой вещи. – А сейчас можешь попить кофе и в доме.
– А еще ночью кто-то был в лучшем расположении духа, – ответил он и протянул ей вещи, за которыми Ри безуспешно тянулась из своего одеяльного вигвама. Она приняла знак примирения и демонстративно отвернулась,
– Если бы я выпила еще с полбутылки вина, то возлюбила бы всех людей на земле без исключения.
Девушка на мгновение совсем исчезла под одеялом, и что она там ворчала, было не разобрать.
– Будет тебе, Ри, – сказал Лейфур совсем близко, она от неожиданности отшатнулась. Только упустила его из поля зрения – и хватайся за сердце. Ни разу не жаловалась. Теперь самое время. – Что случилось?
– Лейфур Норманнсон, – сообщила она диагноз.
– Всего-то? Это не заразно, дорогая, я такой единственный и неповторимый. – Мужчина гордо задрал голову и засмеялся.
– Да я и не сомневаюсь. Все мы особенные и неповторимые. И те, кто приходит за снами, и те, кто их видит. Неужели тебе этого было мало? Всем всегда мало, – Ри почти плакала, а ведь утро началось так хорошо, все это казалось правильным и прекрасным. Так почему сейчас? – Это потому что я не могу запомнить ни черта из того, что вижу во сне?
– Пускай эти твои видения провалятся куда подальше, Рина!
Лейфур попробовал обнять девушку за плечи, но она увернулась и отскочила в сторону, как дикая кошка.
– Поздно, Норманнсон! Сначала твой чертов пиджак и запах заблудились в розмарине. Теперь же я насквозь твоя. И провалюсь вместе с видениями. Если бы от них хоть какой-то толк был!
Рина в сердцах оттолкнула сандалию.
– Держись за меня крепко, и ты никуда не провалишься. Обещаю.
Она хотела поверить и согласиться, но была слишком уязвлена, чтобы успокоиться и поставить точку, где полагается.
– Прости, Лейфур, но нет. Оставь меня, я должна успокоиться и подумать, как выполнить данное тебе обещание.
Комментарий к Halt Mich
* (нем.) держи меня
http://vk.com/doyoubelieveinfaeries
Хештэг к главе #TuR_Halt
========== My Ivory Fairy ==========
Elane – My Ivory Fairy
Как только Лейфур скрылся из виду, Рина опустошенная опустилась на порог, Плут свернулся клубочком у нее на коленях и вперил в девушку недовольный взгляд. Казалось, что Ри пригвоздили к месту не килограммы отъевшегося за ее счет кота, а ушедший Норманнсон. Сама же его прогнала, тут же начала сожалеть об этом и, того хуже, винить его в том, что он уважил ее недвусмысленное «Пошел вон».
Тяжесть его обиды одолела девушку, вытесняя и радость, которую она чувствовала по утру, и собственную тревогу, даже ответственность и долг, которыми красиво прикрыла свою трусость и подозрительность. Каждый раз, когда Ри сближалась с человеком, ей предстояла битва с этим коварным змеем, который уютно поселился глубоко внутри с тех самых пор, как ее сердце подвело с выбором. Поверить Лейфуру было тем сложнее, что он, раскрывая одну из тайн, оставлял лишь еще больше вопросов.
С самой первой их встречи она знала, что так и будет. Он был тайной за семью печатями, таким и останется, а ей придется или принять загадку, не надеясь получить к ней ключ раньше, чем он сам позволит, или отвергнуть, навредив обоим. Но почему он до сих пор ни словом не обмолвился о себе, когда она рассказала больше,
И угораздило же тебя, Ри? Она тяжело вздохнула и погладила кота. Вот бы просидеть так с Плутом на коленях и ни о чем не беспокоиться до того дня, как Лейфур потеряет терпение и уедет, тем самым решив все ее насущные проблемы разом. Мечтать не вредно, но стараться не попадать ему в поле зрения в трех домишках, хоть и казалось безумием, а было принято Риной как стратегический план на ближайшее будущее. Закрыться в доме и совершать варварские набеги за продуктами. Без особой надобности не совать носа в деревню. Она знала, что он не переступит незримую границу. Лесной домик – ее территория, селение – его. Теперь она – вражеский шпион на чужой территории. А простой поход за едой – партизанская вылазка. Что ж, как только не сбрендишь в гордом одиночестве. С котом-то она уже давно разговаривает.
– Правда, пушистый? – спросила девушка, почесывая его холку.
Лейфур вернулся в гостиницу тоже далеко не в самом радужном настроении. Он вежливо здоровался и улыбался встречным, которые уже стали его знакомыми, но не задерживался, чтобы, как бывало, перекинуться парой-тройкой слов с констеблем или подшутить над Мари. Они в свою очередь тоже решили не обременять мужчину любопытством.
Ничтожно мало понадобилось незнакомцу и иностранцу, чтобы завоевать симпатии местных. Несколько добрых слов и улыбка Лейфура способны были расположить к себе даже самых недоверчивых и стойких к обольстительным речам старожилов. Он завоевал доверие всех и каждого, только Рина в который раз оттолкнула его, и он боялся, что на этот раз куда дальше, чем обычно. А ведь время уже на исходе.
Она способна переупрямить даже осла. Упереться, и ее сопротивление уже не пробьешь. Рина остается на своем, а ты спускайся в самый низ и вновь начинай по крупице собирать рассыпавшееся. Только вот долго ли он сможет проделывать все с самого начала? Иногда казалось, что вечность превратила ее в неразрешимую головоломку. Или его в бесполезную рухлядь. О последнем он не хотел даже и думать, ведь это означало бы настоящую смерть.
Как бы Лейфуру не хотелось нарушить это однообразное восхождение-падение, он понимал, что пока лучшим решением будет оставить ее в покое, как она того и желала. Затаиться и ждать. Рина не сможет вечность сидеть затворницей в лесной хижине. Она выйдет, а он будет готов невзначай наткнуться на нее. Мужчина улыбнулся той самой улыбкой, которая словно излучала древнее волшебство. Он будет ждать и подготовит благодатную почву.
Ри оттягивала день «икс» как могла долго, но голод не тетка, особенно когда он не собственный. Заунывные гортанные серенады Плута вот уже три дня как стояли ей поперек горла противной рыбной косточкой. На четвертый она не выдержала и отправилась в деревню, чтобы заткнуть обнаглевшую животину.
– Рина Уэллс в «О’Райли», – наконец прозвучали слова, которых Лейфур боялся, что уже и не дождется. Он думал даже нарушить данное себе обещание и проверить, не заморила ли она себя голодом. С нее станется, уж очень хорошо он ее знал.