Том 4 . Произведения Севастопольского периода. Утро помещика
Шрифт:
На паперти толпа заколебалась и раздалась на дв стороны: человкъ въ синей ливрейной шинели, съ салопомъ на рук, стараясь, должно быть, показать свое усердіе, крпко и безъ всякой надобности толкалъ и безъ того съ торопливостью и почтительностью разступавшихся прихожанъ; за лакеемъ слдовала довольно смазливая и нарядная барынька, лтъ 30, съ лицомъ полнымъ и улыбающимся. За веселой барыней слдовалъ супругъ ея, Михаилъ Ивановичь Михайловъ, человкъ лтъ 40. На немъ былъ черный фракъ, клетчатыя брюки съ лампасами, цвтной пестрый жилетъ и цвтной, очень пестрый шарфъ, на которомъ лежалъ огромной величины выпущенный не крахмаленный воротникъ рубашки. Въ наружности его не замчалось ничего особеннаго, исключая нешто длинныхъ, курчавыхъ, рыжеватыхъ волосъ съ проборомъ по середин, которые чрезвычайно отчетливо лежали съ обихъ сторонъ его блесоваго, ровнаго и спокойнаго лица. Вообще
Прибывшіе супруги стали около амвона. Прихожане съ почтительнымъ любопытствомъ смотрли на нихъ: они съ спокойнымъ равнодушіемъ смотрли на прихожанъ. – Обдня все еще не начиналась.
– Гаврило, – сказала шопотомъ барыня.
Гаврило выдвинулся впередъ и почтительно пригнулъ свое ухо съ серьгой къ устамъ барыни.
– Попроси батюшку вынуть за упокой, вотъ по этой записк; да спроси отца Поликарпія, скоро-ли начнется служба?
Гаврило живо растолкалъ набожныхъ старушекъ съ книжечками и пятаками, столпившихся у боковыхъ дверей, и скрылся.
– Батюшка веллъ сказать, что очень хорошо-съ, а начнется скоро, – сказалъ онъ, возвратившись. – Кривой пономарь, хотя нетвердою отъ старости, но самоувренною походкою, съ такимъ-же точно видомъ сознанія своего значенія, съ какимъ ходитъ Секретарь по Присутствію и актеръ за кулисами, вышелъ за лакеемъ и сталъ продираться сквозь толпу. Уже много пятаковъ и грошей изъ узелковъ въ клетчатыхъ платкахъ и мошонъ перешло въ потертый комодъ, изъ котораго отставной солдатъ давалъ свчи, и уже свчи эти, переходя изъ рукъ въ руки, давно плыли передъ иконами Николая и Богоматери, a обдня все не начиналась. – Отецъ Поликарпій дожидался молодаго Князя Нехлюдова. Онъ привыкъ ожидать его матушку, ддушку, бабушку; поэтому, несмотря на то, что молодой Князь не разъ просилъ его не заботиться о немъ, отецъ Поликарпій никакъ не могъ допустить, чтобы Хабаровскій помщикъ, – самый значительный помщикъ въ его приход, – могъ дожидаться или опоздать.
Кривой пономарь вышелъ за церковь и, приставивъ руку ко лбу, сталъ съ усиліемъ смотрть на Хабаровскую дорогу. По ней тянулись волы, но не было видно внской голубой коляски, въ которой онъ привыкъ видть полвка Хабаровскихъ Князей.
– Что, врно ужъ къ достойной? – спросилъ пономаря молодой человкъ, проходя мимо него.
Замтно было, что пономарь былъ опечаленъ и изумленъ появленіемъ Князя не въ внской коляск, a пшкомъ, съ запыленными сапогами, въ широкополой шляп и парусинномъ пальто. <Можетъ быть, даже онъ раскаивался въ томъ, что такъ долго поджидалъ такого непышнаго Князя.>
– Нтъ, батюшка, ваше сіятельство, все васъ дожидали, – и онъ принялся звонить.
Молодой человкъ покраснлъ, пожалъ плечьми и скорыми шагами пошелъ въ церковь, ломая на каждомъ шагу свою шляпу, чтобы отдавать поклоны направо и налво мужикамъ, снявшимъ передъ нимъ шапки. Толпа на паперти опять заколебалась, и супруги оглянулись назадъ, но любопытная барыня ничего не увидала, кром мелькнувшей выше другихъ коротко обстриженной русой головы, которая тотчасъ же скрылась отъ ея взоровъ въ углу за клиросомъ. Михаилъ Ивановичь не оглядывался больше, но его супруга нсколько разъ посматривала по тому направленію, по которому во время обдни, которая тотчасъ-же и началась, преимущественно кадилъ отецъ Дьяконъ.
Молодой человкъ стоялъ совершенно прямо, крестился во всю грудь и съ набожностью преклонялъ голову, и все это онъ длалъ даже съ нкоторою афектаціею. Онъ съ вниманіемъ, казалось, слдилъ за службой, но иногда задумывался и заглядывался. Разъ онъ такъ засмотрлся на 6-лтняго мальчика, который стоялъ подл него, что повернулся бокомъ къ иконамъ и сталъ ковырять пальцемъ воскъ съ высокаго подсвчника. Хорошенькій мальчикъ съ свтлыми, какъ ленъ, волосами, поднявъ кверху головку, разинувъ ротъ, смотрлъ своими голубыми глазенками на все его окружающее.
– А это что? – говорилъ онъ, дергая за сарафанъ подл него стоящую женщину и указывая на Дьякона.
Молодаго человка вывели изъ задумчивости слова: «Микол». Онъ оборотился и, какъ видно было, съ величайшимъ удовольствіемъ принялъ подаваемую ему свчу. Дотронувшись ею до плеча какого-то мужика, онъ передалъ ее, прибавивъ твердо и громко: «Микол».
Пвчіе пли прекрасно, исключая концерта, который совсмъ было упалъ отъ несогласія отца Игната съ Митинькой; даже бабуринскій прикащикъ, покраснвъ отъ напряженія, не могъ покрыть своей октавой страшную разладицу. Нсколько стариковъ, старухъ и крикливыхъ дтей причащались
Священникъ показался съ крестомъ въ царскихъ дверяхъ.
Господа Михайловы и за ними люди позначительне – прикащики, однодворцы, дворовые, дворники – подвинулись ближе къ амвону, чтобы, какъ водится, приложиться къ кресту однимъ прежде другихъ. Молодой человкъ вмст съ толпой тоже невольно придвинулся къ амвону. Отецъ Поликарпій обратился съ крестомъ къ нему, какъ будто не замчая Г-жу Михайлову, которая уже крестилась, быстро пододвинувшись къ нему такъ близко, что касалась его ризы.
Молодой человкъ, замтивъ ея движеніе и краску досады, которая покрыла ея лицо, вспыхнулъ и не трогался съ мста, но отецъ Поликарпій упорствовалъ. – Нечего было длать: онъ торопливо подошелъ къ кресту и, совершенно растерявшись, не отвчая на поздравленіе съ праздникомъ Священника, не оглядываясь, протснился сквозь толпу и вышелъ на паперть.
Хабаровскій Князь, котораго родные звали Николинькой, и котораго я впредь буду называть также, былъ еще очень, очень молодъ: ему было 22 года, пушокъ такой-же свтлый, какъ волосы мальчика, на котораго онъ заглядлся въ церкви, покрывалъ его подбородокъ, и трудно даже было предположить, чтобы пушокъ этотъ когда-нибудь превратился въ щетину. Онъ былъ выше обыкновеннаго роста, сильно и пріятно сложенъ. (Въ сложеніи, какъ и въ лиц, есть неуловимыя, неопредлимыя черты красоты, которыя отталкиваютъ или привлекаютъ насъ.) Но, не смотря на этотъ ростъ, на нсколько горделивую походку и осанку (онъ высоко носилъ голову) и на выраженіе твердости или упрямства, которое замтно было въ его небольшихъ, но живыхъ и срыхъ глазахъ, только издалека и съ перваго взгляда его можно было принять за мужа; ясно было, что онъ еще почти ребенокъ, но милый ребенокъ. Это замтно было и по плоскости груди и по длин рукъ и по слишкомъ нжнымъ очертаніямъ около глазъ и по свтло-красному недавнему загару, покрывавшему его лицо, и по нжности кожи на ше, а въ особенности по неутвердившейся и совершенно дтской добродушной улыбк. Въ одежд его, какъ ни мало употребила времени для наблюденій Г-жа Михайлова, она замтила непростительное неряшество. Пальто въ пятнахъ, шейный платокъ, Богъ знаетъ, какъ повязанъ, на панталонахъ пятна: ясно, что запачкано дегтемъ и не отмыто. Сапоги съ заплатками. А руки-то? Красныя, загорлыя, безъ перчатокъ. И Г-жа Михайлова ршила, что въ молодомъ княз есть что-то очень, очень странное.
Глава 2. Шкаликъ. [86]
Сойдя съ паперти Николинька набожно перекрестился и, надвъ шляпу, собирался было отправиться домой, какъ въ толп выходящаго народа замтилъ маленькаго плотнаго краснорожаго мужичка въ синемъ кафтан. Это былъ дворникъ съ большой дороги, занимающійся лугами, скотиной, хлбомъ, отчасти и рощами, но преимущественно всякаго рода плутовствомъ, как-то: кормчествомъ [?], даваніемъ денегъ и хлба въ ростъ бднымъ мужичкамъ, кляузничествомъ и т. п. Когда можно, грубіянъ, когда нужно, маленькій, ничтожный человкъ, иногда пьяный и распутный, иног[да] притворно набожный и смирный, но всегда сколдырникъ и кляузникъ. – Дворникъ съ большой дороги всегда человкъ опытный въ житейскомъ дл и говорить мастеръ. Онъ отъ другихъ всегда получаетъ деньжонки, а платитъ деньги, онъ пріятель со всми сусдскими прикащиками, со всми мужичками зажиточными и съ Становымъ ладитъ, но бдный мужикъ – это природный врагъ его. Ужъ попадись онъ только ему въ передлъ. «Народъ оголтлый, необузданный, неотесанный». Онъ цлый вкъ или дома всыпаетъ и пересыпаетъ разный хлбъ у амбара, и, перетянувшись ремнемъ, разъзжаетъ верхомъ на гндой мохнатой лошади, которую купилъ у гуртовщиковъ, по разнымъ длишкамъ въ околотк. Часто лошадь эту можно видть безъ сдока, привязанной у крыльца домика съ вывской.
86
Позднейшая помета Толстого.