Ты умрёшь завтра
Шрифт:
— Но ведь этот дом кирпичный, — заметил Аркадий Юрьевич, — отчего же жильцы его покинули?
— Очевидно, меня они опасаются больше медведей, — юноша пожал плечами, отвернулся и направился в кухню, давая понять, что тема исчерпана. Мужчинам ничего не оставалось, как проследовать за ним.
— Итак, я вас слушаю, — позволил Никодим изложить суть проблемы, усевшись за стол напротив гостей.
— Мы ищем свиток. Свиток отца Сергия, в котором упоминается град Ирий. Мы думаем, что он у тебя, — осторожно произнес Семыгин и вопросительно приподнял брови.
Никодим ждал продолжения, но его не последовало. Он перевел взгляд на доктора Чеха, вернулся к Семыгину, сказал:
— Это конец истории. Начало и развитие, очевидно, я должен додумать сам. Что ж, попробую. Отца Сергия я помню, он меня крестил, но вскоре отправился в загробную жизнь, о существовании которой учил граждан нашего города. Жаль нельзя теперь уточнить, действительно ли она имеет место быть… Далее, набожность Марии намекает на то, что она часто посещала церковь — это верно, как и то, что в день смерти иерея Сергия также посетила храм господен. Следовательно, могла прихватить какой-то документ и принести его домой. Я правильно трактую вашу мысль, товарищи?
— Да, к такому выводу мы и пришли, — уверенно согласился Аркадий Юрьевич, полагая, что разглагольствования Никодима подтверждают его правоту.
— Вы меня заинтриговали. Пожалуй, я даже сделаю вам чаю.
Никодим порывисто поднялся, водрузил на плиту чайник. Аркадий Юрьевич посмотрел на Антона Павлович, тот едва заметно покачал головой, выражая отрицание — у Никодима не было свитка, и узнал о его существовании он только что. Тем временем Никодим продолжил:
— Положим, Мария в самом деле принесла домой свиток, но в таком случае я рано или поздно его обнаружил бы, все таки девятнадцать лет прошло, а свое жилище я обследовал неоднократно и скрупулезно. Из этого вытекает четыре предположения. Первое: Мария забрала свиток, но унесла его с собой в тайгу. Увы, это вариант один из худших, так как в этом случае искать документ бесполезно.
Аркадий Юрьевич обреченно вздохнул.
— Предположение второе: Мария не забирала свиток, значит, его забрал кто-то еще. Третье: документ по-прежнему в церкви, если только его не уничтожило время. Тоже вариант не из лучших. И последнее, самое опасное: не было никакого свитка, а вы решили поиграть со мной в какую-то глупую игру.
Никодим резко обернулся к гостям и по очереди заглянул каждому в глаза. От этого взгляда и Антон Павлович и Аркадий Юрьевич отшатнулись, как от порыва ледяного ветра.
— Нет, Никодим, никаких игр, — тяжело произнес Антон Павлович. — Аркадий Юрьевич, вам стоит рассказать все, я полагаю.
— Да, извини, я просто был уверен, что… — поспешно начал Семыгин. — Ну да теперь не важно, — и он изложил полную версию своего исторического расследования, включая содержимое неотправленного письма отца Сергия и церковно-приходской книги, правда, ссылки на мифологию древних славян историк Семыгин опустил.
За это время Никодим успел заварить чай, разлить его по чашкам и вернуться на свое место. После того, как Аркадий Юрьевич закончил, Никодим еще некоторое время в задумчивости болтал ложкой чай, затем поднялся и молча вышел. Друзья снова переглянулись, но никто из них понятия не имел, что происходит. Но вскоре Никодим вернулся и положил перед Семыгиным наполовину исписанный тетрадный лист. Аркадий Юрьевич пробежал глазами текст, вопросительно поднял на Никодима глаза.
— Пока еще почта работает, не так ли? Я хочу, чтобы ты заказал мне эти книги. Взамен, я расскажу вам, что думаю о вашем деле. Фактов у меня нет, предупреждаю, потому что эта история для меня новость, я бы даже сказал — неожиданность. Но дедукция, дочь математики, вещь весьма ценная, согласны? В противном случае Дойль не уделил бы ей столько времени, и мы лишились бы такого чудесного образа Шерлока Холмса, которым нас порадовал Ливанов. Вам нравится Шерлок Холмс в исполнении Ливанова, товарищи?
— Да, конечно, — автоматически отозвался Аркадий Юрьевич, вернувшись к изучению страницы. — Великолепный актер…
— Что там? — спросил доктор Чех.
— Учебник сербского языка, и куча специализированной литературы на английском и сербском языке, — растерянно отозвался Аркадий Юрьевич и передел другу тетрадный лист.
— Специализированной литературы по электродинамике, — уточнил Никодим.
— На сербском? — удивился Антон Павлович, внимательно рассматривая список. — Зачем тебе сербский язык?
— Так что, мы договорились? — беззаботно поинтересовался Никодим, проигнорировав вопрос доктора Чеха. — Тебя же не беспокоит стоимость этих книг, верно, Аркадий? Двадцать пять процентов от самоцветов наверняка не растрачены…
— Меня не беспокоит стоимость этих книг, я все закажу! — вдруг разозлился Аркадий Юрьевич. — Что тебе нужно?! Подписать договор кровью?!
Антон Павлович с испугом посмотрел на друга, затем покосился на Никодима, но тот улыбался.
— Ты меня путаешь с кем-то, у кого есть рога и копыта, — все еще улыбаясь, отозвался юноша. — Ну, раз сделка состоялась, вот моя теория: ты хочешь вернуть Камень.
У историка Семыгина отвисла челюсть, Антон Павлович напрягся, а Никодим откинулся на спинку стула и любовался эффектом. Затем он снял улыбку с губ, подался вперед, и, глядя Семыгину прямо в глаза, уже серьезно произнес: