Тысяча городов
Шрифт:
Вдали от армии Абивард был просто еще одним путешественником, въезжающим в Машиз. Никто не обратил особого внимания на его фургон, который был всего лишь одним из многих, запруживавших узкие улочки города. Водители, прогрессу которых он препятствовал, проклинали его с большим удовольствием.
Абивард издалека изучал дворцы в Видессосе -городе. Они занимали целый район, здания стояли среди деревьев, лужаек и садов. Но тогда, как он слишком хорошо знал, город Видесс был крепостью, самой могущественной крепостью в мире. Машизу повезло меньше, и дворцу
Колеса повозки загрохотали по булыжникам открытой площади, окружавшей стену вокруг дворца. Как и прошлой зимой, Абивард представился стражникам у ворот. Как и прежде, створки ворот широко распахнулись, пропуская его и его семью, а затем закрылись с глухим стуком, который показался ему зловещим.
И, как и прежде, и даже более зловеще, конюхи увели лошадей из конюшен, в то время как толстый евнух в кафтане, прошитом серебряными нитями, взял на себя заботу о Пашанге. Возница послал Абиварду взгляд, полный жалобной мольбы. «Куда ты его ведешь?» - Потребовал ответа Абивард.
«Там, где ему и место», - ответил евнух, бесполый голос был холоднее, чем пронизывающий ветер, который гнал по булыжникам мертвые коричневые листья.
«Поклянись Богом, что ты не отведешь его в темницу», - сказал Абивард.
«Не твое дело, куда он идет», - сказал ему евнух.
«Я решил сделать это своим делом.» Абивард положил руку на рукоять своего меча. Даже когда он делал этот жест, он знал, насколько это было глупо. Если бы евнух хотя бы пальцем пошевелил, дворцовая стража убила бы его. Шарбараз, вероятно, вознаградил бы их за это
Палец не был поднят. Евнух облизал губы; его язык был очень розовым на фоне бледной, не покрытой влагой плоти его лица. Он перевел взгляд с Абиварда на Пашанга и обратно. Наконец он сказал: «Очень хорошо. Он будет жить в конюшнях с твоими лошадьми. Богом клянусь, что это правда; пусть это сбросит меня в Пустоту, если я лгу. Там. Ты доволен?»
«Я удовлетворен», Абивард ответил официально. Мужчины использовали местоимения мужского рода, говоря о Боге, женщины женского рода; Абиварду никогда не приходило в голову, что евнухи будут обращаться к нему - ибо так Абивард представлял свое божество - в среднем роде. Он повернулся к Пашангу. «Убедись, что тебя кормят чем-нибудь получше овса».
«Да пребудет с тобой Бог и сохранит тебя в безопасности, господин», - сказал Пашанг и начал падать ниц, как будто Абивард был Царем Царей. С отвращением фыркнув, евнух поднял его на ноги и повел прочь. Пашанг неуклюже помахал рукой, как медведь, натренированный делать то же самое в надежде выиграть пару медяков.
Еще один евнух вышел из каменной твердыни дворца. «Ты пойдешь со мной», - объявил он Абиварду.
«Смогу ли я?» Пробормотал Абивард. Но на этот вопрос был только один возможный ответ. Его семья следовала за ним, он действительно последовал за слугой в бьющееся сердце королевства Макуран.
Он знал - знал слишком хорошо -
Покои, в которые их привел парень, находились в крыле, гораздо ближе к тронному залу, чем то место, где они были раньше. Абивард воспринял бы это как лучший знак, если бы перед дверным проемом не стояли двое высоких мускулистых мужчин в кольчугах и шлемах с плюмажами.
«Мы здесь пленники?» - спросил он у евнуха.
«Нет», - ответил этот достойный человек. «Эти люди - всего лишь ваша почетная стража».
Абивард выдернул волос из бороды, обдумывая это. Прошлой зимой никто во дворце не притворялся, что он кто угодно, только не пленник. Которые обладали достоинством честности, если не чем иным. Стал бы Шарбараз лгать, если бы думал, что это послужит его цели? Ответ казался достаточно очевидным.
«Предположим, мы войдем туда», - сказал Абивард. «Тогда предположим, что мы захотим выйти и прогуляться по залам дворца здесь. Что сделали бы стражники? Клянусь Богом».
Прежде чем ответить, евнух провел краткую, негромкую беседу с солдатами. «Они говорят мне, » осторожно начал он, « что, если вы выйдете прогуляться, как вы говорите, один из них будет сопровождать вас, в то время как другой останется на страже перед вашей дверью. Клянусь Богом, лорд, это то, что они говорят ».
Гвардейцы кивнули и сделали жест левой рукой в подтверждение его слов. «У нас нет выбора», - сказала Рошнани. Она подобрала Гульшар, которая устала от долгой ходьбы, которую она проделала.
«Ты прав», - сказал Абивард, хотя у них был невысказанный выбор: восстать, а не приходить в Машиз во второй раз после того, что случилось раньше. Но восстание было больше невозможно, не здесь, не сейчас. Дрессировщики львов, чтобы поразить толпу, день за днем засовывали головы в пасти своих зверей. Но львы, с которыми они работали, были ручными. Можно было составить довольно хорошее представление о том, что они будут делать изо дня в день. С Шарбаразом-
«Это устраивает тебя, господин?» спросил евнух.
«На данный момент меня это устраивает, » сказал Абивард, « но я хочу аудиенции у Царя Царей как можно скорее».
Поклонившись, евнух сказал: «Я передам твою просьбу тем, кто лучше меня сможет убедиться, что она будет удовлетворена».
Абивард без труда перевел это для себя. Возможно, он добьется аудиенции у Шарбараза завтра, или ему, возможно, придется подождать до следующей весны. Невозможно угадать, какой именно - пока.
«Пожалуйста, дай мне или другому из слуг знать, чего тебе может не хватать или что может способствовать твоему удовольствию», - сказал евнух. «Будьте уверены, что если это будет в наших силах, это будет вашим».