Тысяча городов
Шрифт:
Когда Царь Царей не ответил сразу, Абивард осознал свою дилемму. Армия, которая чего-то стоит как щит, чего-то стоит и как меч. Шарбараз не просто боялся Маниакеса и видессиан; он также боялся любой армии, которую Абивард мог создать достаточно эффективной, чтобы противостоять захватчикам. Армия, достаточно эффективная для этого, сама по себе могла бы угрожать Машизу.
Наконец Шарбараз, царь Царей, сказал: «Я верю, что у вас есть офицеры, которые знают свое дело. Если бы вы этого не сделали, вы не смогли бы сделать то, что вы сделали против видессиан. Они
«Да будет так», - эхом повторил Абивард, кланяясь и соглашаясь. Шарбараз все еще не доверял ему настолько, насколько должен был, но он доверял ему больше, чем прошлой зимой. Абивард решил рассматривать это как прогресс - не в последнюю очередь потому, что любой другой взгляд на это заставил бы его закричать от разочарования, или отчаяния, или ярости, или, может быть, от всех трех сразу.
Он ожидал, что Царь Царей уволит его после вынесения своего решения. Вместо этого, после очередного колебания Шарбараз сказал: «Мой шурин, Динак, моя главная жена - твоя сестра, - попросила меня сказать тебе, что она ждет ребенка. Ее роды должны состояться весной ».
Абивард снова поклонился, на этот раз с удивлением и восторгом. Из того, что сказала Динак, Шарбараз редко приглашал ее в свою спальню в эти дни. Однако один из этих призывов, похоже, принес плоды.
«Пусть она подарит вам сына, ваше величество», - сказал Абивард - обычная вещь, вежливая вещь, которую принято говорить.
Но ничто не было простым, не тогда, когда он имел дело с Шарбаразом. Царь Царей бросил на него исподлобья взгляд, хотя то, что он сказал - "Да исполнит Бог твою молитву" - было подходящим ответом. Здесь, на этот раз, Абиварду не понадобилось времени, чтобы понять, как он допустил ошибку. Ответ был прост: он этого не делал.
Но беременность Динак осложнила жизнь Шарбараза. Если его главная жена действительно рожала сына, мальчик автоматически становился предполагаемым наследником. И если Динак родит мальчика, Абивард станет дядей предполагаемого наследника. Если Шарбараз умрет, это сделает Абиварда дядей нового Царя Царей и действительно очень важным человеком. Перспектива стать дядей нового Царя Царей могла бы даже - вероятно, стала бы в глазах нынешнего Царя Царей - дать Абиварду стимул желать смерти Шарбаразу.
Абивард почти пожелал, чтобы Динак представила Царю Царей другую девушку. Почти.
Теперь Шарбараз отпустил Абиварда из зала. Абивард еще раз пал ниц, затем удалился, и в этот момент рядом с ним, словно по волшебству, появился Елииф. Прекрасный евнух хранил молчание, пока они не покинули тронный зал, и это вполне устраивало Абиварда.
Позже, в коридоре, Елииф прошипел: «Тебе повезло больше, чем ты заслуживаешь, шурин Царя Царей.» Он превратил титул Абиварда, в устах большинства людей означающий уважение, в упрек.
Абивард не ожидал ничего лучшего. Вежливо поклонившись, он сказал: «Элииф, ты можешь обвинять меня во многих вещах, и в некоторых из них ты, несомненно, будешь прав, но то, что моя сестра
Судя по тому, как Елииф посмотрел на него, это была его вина во всем. Евнух сказал: «Это заставит Шарбараза, царя царей, да продлятся его дни и увеличится его царство, слишком легко простить твои попытки подорвать его положение на троне».
«Какие усилия?» - Спросил Абивард. «Мы пережили это прошлой зимой, и никто, как бы ни старались все здесь, в Машизе, не смог показать, что я был чем-то иным, кроме лояльности Царю Царей, причина в том, что я лоялен».
«Так ты говоришь», Ядовито ответил Елииф. «Так ты утверждаешь».
Абивард хотел поднять его и разбить о камень стены, как будто он был насекомым, которое можно раздавить ногами. «Теперь ты послушай меня», - рявкнул он, как мог бы поступить с солдатом, который не решался подчиниться приказу. «У тебя в голове все устроено так, что если я одерживаю победы для Царя Царей, я предатель, потому что я слишком успешен, и ты думаешь, что победы возвеличивают меня, а не Шарбараза, тогда как если я проигрываю, я предатель, потому что я отдал победу врагам Царя Царей.»
«Совершенно верно», - сказал Елииф. «Совершенно верно».
«Тогда сбрось меня в Пустоту!» Воскликнул Абивард. «Как я могу что-то сделать правильно, если все, что я могу сделать, оказывается неправильным до того, как я попробую это сделать?»
«Ты не можешь», - сказал прекрасный евнух. «Величайшей услугой, которую ты мог бы оказать Шарбаразу, Царю Царей, было бы, как ты говоришь, упасть в Пустоту и больше не беспокоить королевство».
«Насколько я могу судить, следующий раз, когда я потревожу королевство, будет первым», - упрямо сказал Абивард. «И если ты спросишь меня, может быть разница между служением Царю Царей и служением королевству».
«Тебя никто не спрашивал», - сказал Елииф. «Это хорошо, потому что ты лжешь».
«Неужели я?» Такое оскорбление от цельного человека заставило бы Абиварда бросить ему вызов. Вместо этого он остановился и изучающе посмотрел на Елиифа. Возраст евнухов, как правило, трудно определить, и Елииф припудрил лицо, что еще больше усложнило задачу, но Абивард подумал, что он, возможно, старше, чем кажется на первый взгляд. Изо всех сил стараясь казаться невинным, он сказал: «Скажи мне, ты был здесь, во дворце, чтобы служить Перозу, Царю Царей?»
«Да, я был.» В голосе Елиифа звенела гордость.
«Ах. Как тебе повезло.» Абивард снова поклонился. «А скажи мне, когда Смердис узурпировал трон после смерти Пероза, ты тоже служил ему, пока он удерживал Машиза и Шарбараза в плену?»
Глаза Елиифа полыхнули ненавистью. Он не ответил, что, по мнению Абиварда, означало, что он выиграл спор. Как он понял мгновение спустя, это могло принести ему больше вреда, чем пользы.
«Все не так плохо, как могло бы быть», - сказала Рошнани однажды, примерно через неделю после аудиенции Абиварда у Царя Царей.