Убийственный пароход
Шрифт:
– Пожалуй, я согласна, - сказала дочь.
– Умница!
– Отец поцеловал её в лоб.
– Я ведь и отправился в плавание, чтобы познакомить тебя с этим замечательным человеком, преданным другом и отличным семьянином.
– Но ему не нравится Дима, - вспомнила вдруг Катенька.
– А я без него не могу идти замуж.
– Ничего, потерпи всего полгода. Больше старый козел не протянет. Это уж я беру на себя.
Они вернулись в гостиную, где стюарды уже накрывали праздничный стол.
– А куда делся молодой?
– спросил Флюгов, испугавшись, что Лукомский, как гоголевский Подколесин, выпрыгнул в окно, то есть в иллюминатор.
– В спальне. С вашей женой, - ответили Кока с Микой.
– Отлично, - успокоился Август Соломонович.
– Она ему вправит мозги.
Что уж там вправляла Лукомскому банкирша, осталось невыясненным, но, появившись в растерзанном виде, он вновь потребовал хор цыган. Телохранители бросились выполнять приказ, оставив на страже Анну Флюгову. Банкирша не впустила бы в свадебные чертоги не только Юлию Полужанскую, но и всю личную гвардию президента Туркменистана. Жених и невеста обменялись пылкими поцелуями.
Каюты цыган оказались опечатанными, но рядом, при входе в матросский кубрик, стоял боцман, пояснивший, что ромалы тяжело больны, и ещё неизвестно, поправятся ли они до Астрахани или придется готовить ледник.
– Щас они у меня быстренько на ноги вскочут, - сказал Мика, отталкивая боцмана.
– Нельзя! Лазарет! Карантин!
– заорал тот, поднимая пудовые кулаки.
Завязалась молниеносная драка. Вдвоем телохранители смогли одолеть строптивого боцмана и вломить ему по первое число григорианского календаря. Поверженный противник пополз звать на подмогу матросов, а Кока с Микой ворвались в лазарет.
На стульчике возле постели мужа сидела Глаша. Другие пациенты лежали на кроватях, впритык. Кое у кого были связаны руки и ноги.
– Всем встать!
– заорал Кока, выхватив для большей убедительности пистолет.
Поднялась одна Глаша, ничуть не испуганная.
– Чего кричишь?
– спросила она.
– Кого надо?
– Цыган! Хозяин требует.
– Немощные все. Иди, золотой, обратно.
Мика тем временем освобождал пациентов от пут.
– Ежели через две минуты не соберетесь, всех перестреляю к ежовой матери, - предупредил Кока.
– Последняя гастроль, поняла?
– Как не понять, янтарный. Мы сейчас. Мигом!
– Изловчившись, Глаша нанесла телохранителю удар острым каблуком в пах.
А с лестницы уже доносился топот матросов.
4
Все-таки это был очень необычный пароход. На "Коломбине" все самые странные и интересные дела происходили не днем, а ночью. Ночью готовился свадебный пир в апартаментах Флюгова, куда был неожиданно приглашен "помилованный" Лукомским капитан Бурмистров-Цимбалюк. Ночью матросы в охотку попинали ногами Мику и Коку, а затем сбросили их в трюм. Ночью из лазарета разбежались развязанные телохранителями больные, попрятавшись по разным отсекам. Ночью кавказские террористы решили захватить пароход, приготовив оружие к бою. Ночью мадам Ле Чанг отправилась "на дело", захватив с собой мопса и браунинг. Ночью у штурвала "Коломбины" встала опытная морячка Сарра Шиншилова, ведя корабль прямым курсом к Луне. И ночью же Алиса Ширшинадзе пришла к своему любовнику, застукав его с законной женой.
– Так-так, - сказала она.
– Я-то думала, ты один. Ну, извини.
– Вы нам не мешаете, - ответила за Второва Полужанская.
– Ночная татарка, как он выражается, лучше дневного грузина.
– Кто хочет выпить?
– произнес Гай.
– Есть цианистый чай с цейлонским калием. Еще горячий.
Девушки придирчиво разглядывали друг друга, испытывая некую природную ревность. Юлия, как настоящая собака на сене, колко заметила:
– Вам, милочка, не холодно босиком? Или вы сняли тапочки в коридоре?
– Нет, дорогуша. А я вас и не узнала без косметики.
Обменявшись любезностями, они взяли из рук Второва по бокалу вина. Ни та ни другая не собирались уходить. Полужанская щелкнула кнопкой магнитофона, усилив громкость. Раздался голос Гибралтарова: "Во сколько вы оцениваете мои услуги?" "Я не пожалею ничего", - ответил Захир Мезари. Второв реактивно вырубил звук, покосившись на ночных бабочек.
– Слов из песни не выкинешь, - вздохнул он.
– Бракованная запись.
– Кажется, это голос моего бывшего мужа?
– спросила Алиса.
– А другой - нашего экстрасенса, - добавила Юлия.
– Вы что, шпион?
– Матерый, - согласился Второв.
– Я их третий год выслеживаю, наконец-то добрался. Сегодня ночью буду брать за жабры. С минуты на минуту прилетит вертолет со спецназом.
– Странно, - хором сказали девушки.
В каюту без стука вошла ещё одна женщина - мадам Ле Чанг со своим неразлучным мопсом. Второв договорился встретиться с ней именно в это время, но сделал вид, что чрезвычайно удивлен появлением новой гостьи. Лицо вдовы осталось непроницаемым.
– У вас продается собачий корм?
– невозмутимо спросила она, глядя на босые ноги Алисы.
– Говорят, вы везете с собой консервы для животных.
– Мы уже все съели, - первой ответила Юлия.
– Бокал вина?
– Не откажусь. И не задавайте нескромных вопросов, у меня бессонница.
– У всех нынче эта штуковина, - согласилась Алиса.
– Кто же придет еще?
Второв пожал плечами, чувствуя себя хозяином женского ночного клуба. По идее, теперь сюда должна была забрести лунатичка.
Но Сарра Шиншилова, вцепившись в штурвал и подставив лицо желтому диску на небе, продолжала вести пароход правильным курсом. За её плечами стояли пуштун и маг-волшебник, советуясь, как быть.
– Надо предупредить капитана и его помощника, - шептал Гибралтаров. Куда они, задери их в бок, подевались? Эта психичка отправит "Коломбину" на дно.
– Тише! Лунатиков нельзя пугать. Опасности пока нет, берега далеко. Нужно спокойно увести её отсюда.
– А кто останется за штурвалом? Пусть уж она ведет пароход и дальше. Наверное, в прошлой жизни она была капитаном Флинтом. Или корабельной крысой.