Уильям Шекспир — образы чести и благородства
Шрифт:
Критик Батлер (Butler) дал объяснение фразы «I bore the canopy» так: «Есть ссылка на ношение определенного балдахина, по-видимому, по какому-то очень важному случаю, над какой-то великой личностью: Шекспир, по-видимому, либо он принимал какое-то участие в ношении этого балдахина, что вызвало недоброжелательные замечания, либо был злонамеренно сорван в попытке быть включённым в число носителей; (он был склонен так думать, потому что поводом являлось прибытие королевы в собор Святого Павла 24 ноября 1588 года» (см. стр. 112). Поэтому Крейтон предположил, что: «...(отрывок) напоминал о каких-то грандиозных
Критик Бичинг по поводу символической фразы «outward honouring», «внешнего почитанья». Рольф: 15 марта 1604 года, когда Джеймс совершил официальный марш из Тауэра в Вестминстер, девять актёров (включая Шекспира), которым он выдал специальную лицензию на выступления в Лондоне и провинциях, находились в королевской процессии ....были ли актёры, которые «несли балдахин» по этому поводу, я не нахожу никаких записей; но я сомневаюсь, есть ли здесь ссылка на это».
Х. Пембертон (H. Pemberton) («Новая Шекспировская эпоха», 8: 61), следуя предложению преподобного У. Бегли, в «Is it Sh.» (см. стр. 231), приводит доводы в пользу отождествления этого балдахина с тем, который несли над королевой ряд дворян, среди которых был Уильям Герберт, по случаю свадьбы госпожи Энн Рассел 16 июня 1600 года.
Эдвард Дауден (Edward Dowden) отпарировал эти попытки датировать сонет с помощью современных аллюзий, этаким замечательным доведением (их) до абсурда: «Я убежден, что сонет 125... на самом деле был написан Шекспиром в Дублине в 1685 году, вскоре после визита принца Уэльского в столицу Ирландии, когда несли навес».
Критик Мэсси (Massey) о фразе «suborn’d informer» внёс своё предположение: «Камден рассказывал нам, что среди союзников Эссекса один из них, находясь в тюрьме, стал информатором и рассказал о том, что происходило на собраниях, проводимых в доме графа Саутгемптона» (см. стр. 209).
Однако, критик Тайлер (Tyler) посчитал, что «...этот информатор намекнул, что Шекспир не был приверженцем верности партии при дворе, из-за его предыдущих отношений с Саутгемптоном». Он косвенно отрицал, что когда-либо был в близких отношениях ни с Эссексом, ни с Саутгемптоном (см. вступление, стр. 31-32): «Это слово с насильственным апострофом относится к какому-то человеку, чья личность была очевидна для объекта стиха Шекспира. Это можно сравнить с «хилыми шпионами» из сонета 121». Где по определению, Брэдли (Bradley): «... (в этом сонете) поэт отвергает обвинение в том, что его дружба (с адресатом сонетов была) слишком преувеличена и была основана на (его) красоте» (Oxford Led., p. 333).
(«Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).
Примечание: рассматривая раздел «Критики о связи контекста сонета с хронологическими событиями», хочу отметить, что многочисленные критические замечания и версии, изложенные и описанные в мельчайших деталях основывались на не вполне достоверном факте, что величайшим гением драматургии Уильямом Шекспиром, был продавец солода и ростовщик сын перчаточника Джона Шекспира, от роду не умевший писать.
Во время написания
Переходя к переводу сонета 25, который связан с сонетом 125 подобными символическими литературными образами, невозможно было снова не возвратиться к поэзии Эдмунда Спенсера, а именно «Аморетти и Эпиталамион».
В поэме «Аморетти и Эпиталамион» присутствуют темы, которые читателю дают представление о композиционных привычках и стилевых предпочтений Эдмунда Спенсера при написании лирических произведений. Несомненно, в «Аморетти и Эпиталамион» Спенсером были представлены сонеты в наиболее интимном свете, показавшие сформировавшийся стиль и характерную незабываемость. Где автором был продемонстрирован диапазон поэтических тональностей, зачастую деликатный и нежный, в тоже время лирический, а порой абсолютно раскованный.
Краткая справка.
Эпиталамион — это ода, написанная Эдмундом Спенсером своей невесте Элизабет Бойл, была приурочена ко дню их свадьбы в 1594 году. Впервые поэма «Эпиталамион» была опубликована в 1595 году в Лондоне Уильямом Понсонби (William Ponsonby), как часть тома под названием «Аморетти и Эпиталамион», написанного год назад Эдмундом Спенсером. Том включал последовательность из 89 сонетов «Аморетти», а также серию коротких стихотворений под названием «Анакреонтика» и «Эпиталамион», в память о публичное поэтическое празднование своего брака. На сегодня, сохранилось только шесть полных экземпляров этого первого издания, в том числе один в шекспировской библиотеке Фолгера и один — в Бодлианской библиотеке.
Бодлианская библиотека — главная научно-исследовательская библиотека Оксфордского университета, одна из старейших библиотек в Европе, получившая свое название в честь своего основателя сэра Томаса Бодли (Thomas Bodle). Располагая более чем 13 миллионами печатных изданий, она является второй по величине библиотекой в Великобритании после Британской библиотеки.
Критик Кеннет Ларсен с восхищением писал об «Эпиталамионе» в своём издании критических заметок: «Эпиталамион — это поэма, которая придаёт ритуализованное и публичное влияние на несколько уровнях персонального: космографическом, личном молитвенном и на евхологическом».
(Larsen, Kenneth (1997). «Edmund Spener's «Amoretti and Epithalamion» A Critical Edition». United States of America: Arizona Board of Regents for Arizona State University, p. 2. ISBN 0-86698-186-1).
Прочитав текст оригинала «Эпиталамиона», читатель может воочию найти подтверждение поэтической преемственности поэзии Шекспира, у его предшественника Эдмунда Спенсера. Согласно утверждению литературоведа Мюррея Кригера (Murray Krieger), «...Шекспир вряд ли, упустит из виду возможности метафорического расширения».