Утро вечера мудренее
Шрифт:
– Если надо, мы можем и свое... А! Придумал. Есть!
Все с опаской посмотрели на него. А Лысюра вылез на парту и замахал руками.
– Надо добавить еще и "почему"!
– выкрикнул он, как на общешкольном митинге.
– Что - почему?
– не понял Макар.
– Ну, у них называется: "Что, где, когда?". А у нас будет называться: "Что, где, когда, почему?". Сила!
Наступила тишина. Лысюра осторожно слез с парты.
– А что?
– Олег встряхнул чубчиком, будто отгонял назойливую муху.
–
Лысюра ударился в пояснения:
– Они ведь отвечают только на вопросы: что произошло, где и когда. А мы еще должны ответить и почему.
– А зачем?
– спросил Макар.
– Как зачем?
– загорячился Генка.
– Что, где и когда - это каждый знает. А вот почему - не знает.
– Не понял, - сказал Живцов.
– Например?
– Н-ну... например, - промямлил Генка, и глаза его забегали, например...
– Например, - вмешалась Даша, - все мы знаем, что: тебя избрали старостой класса; где: вот здесь; когда: после уроков, в начале учебного года; а почему - никто не знает.
– Потому что очень любит командовать!
– подхватил Макар.
– Ну, ты...
– надвинулся на него Лысюра.
– Поосторожнее!
– Ладно, ладно, - успокоил их Живцов.
– Так и назовем команду знатоков и находчивых. А турниры будут называться: "Что, где, когда?".
– И "почему"!
– опять добавил Генка.
Долго спорили и голосовали, и каждый раз Лысюра настырно лез со своим "почему", так что в конце концов его стали называть "Почемучкой". Все это вспомнилось Макару, пока он читал объявление. Тут на него откуда ни возьмись налетел Зина Живцов.
– Готовься к турниру! Будешь защищать честь класса.
Макар отшатнулся:
– А почему я... должен защищать? Других нету, что ли?
– Эх ты! А мне еще Поспелова расписывала: "Синицын покажет!" Прямо наседала. И мы решили записать тебя в команду, как знатока... то есть как знающего... Ты ведь в последнее время стал очень знающим!
– Постой!
– схватил его за рукав Макар.
– Поспелова... так говорила?
– А то кто же? Но видно, плохо еще тебя знает, - Зина пренебрежительно махнул рукой.
– Ну ладно, ладно, - оборвал его Синицын.
– Нельзя уж и пошутить. Нервные все стали... Я ж не отказываюсь. Записывай в свой "Любознательный".
– Вот это другое дело!
– обрадовался Живцов.
– Давно бы так. Готовься с сегодняшнего дня. А то знаешь они какие, "альбатросовцы"?
– Какие?
– насторожился Макар.
– Таких вопросов насуют - у-у-у! Только держись. И где они их откапывают? Даже в "Детской энциклопедии" такого не найдешь. Так что берись за дело.
– А зачем мне браться?
– хмыкнул ему вслед Синицын.
– Я на любой вопрос отвечу не глядя.
И довольный собой, подался в класс. А увидев Дашу, небрежно
– Тут только что Живцов ко мне привязался...
– Почему?
– остановилась Поспелова.
– Выручай, говорит, иначе положит нас четвертый "Б" на обе лопатки.
– Ну, а ты что?
– Дашины глаза блеснули.
Синицын пожал плечами.
– Пришлось согласиться. Ладно, говорю, разделаю их...
– И хвастун же ты!
– Чего хвастун, чего хвастун?
– закипятился Синицын.
– Сама увидишь!
– Уви-и-идим, - протянула многозначительно Даша.
КОТ ВЕЛИЧИНОЙ С КИТА
Пионерская комната гудела, как перед началом киноутренника. Старшая пионервожатая Влада Изотовна, румяная, с веселыми ямочками на щеках, наводила порядок:
– Четвертый "А" садится у этой стены, а четвертый "Б" - сюда. Лысюра, Лысюра, ваше место там.
Наконец команды разместились и начали сверлить друг друга глазами.
– Начинаем!
– объявила Влада Изотовна.
– Капитаны команд, жребий.
В команде "Альбатрос" поднялся длинный Пашка Многолет. Живцов и Пашка подошли к вожатой.
– Белые начинают, - сказала она, чуть приоткрывая шахматную коробку, где тарахтели две пешки. Живцов с усилием просунул в щель руку и вытянул черную. "Альбатросовцы" заревели.
Многолет улыбался до ушей. Он пошептался о чем-то с командой и вышел на середину.
– Первый вопрос!
– крикнул он хрипло и зачем-то вытаращил глаза.
– Сколько всего воды на Земле?
Наступила тишина, как в пустом зале.
– Вот это да...
– протянул кто-то.
– Уточняю вопрос, - продолжал Пашка, откашлявшись.
– Нужно ответить, сколько воды всего, включая воду океанов, озер и рек, в облаках и ледниках.
Синицыну показалось, что вместе с секундомером Влада Изотовна включила и шум в комнате. Все загудели с удвоенной силой, зашевелились, стали толкать друг друга локтями.
К Синицыну подбежал Зина Живцов:
– Ну, знаешь?
Макар с усилием наморщил лоб. Он ожидал: сейчас появится волшебная надпись. Но никаких надписей не появлялось, только перед глазами качалось красное и встревоженное лицо Живцова.
– Вспоминай, вспоминай!
– торопил он плачущим голосом.
– Время идет. Что придумали, ловкачи, почешешься тут...
– Время истекает, - напомнила Влада Изотовна.
Живцов шумно задышал:
– Ну что же ты!
И тут поднялся Олег Черепанов, тоже какой-то всклокоченный, с красными пятнами на щеках.
– Всей воды на Земле, - начал он, неловко пряча руки за спину, шестьдесят семь миллионов кубических километров.
Влада Изотовна еще не успела утвердительно кивнуть головой, как по вытянувшимся лицам "альбатросовцев" стало понятно: ответ правильный. Разразилась буря криков.