В когтях у сказки
Шрифт:
Девушка почти не удивилась, когда, подойдя к двери, через которую только что вошла и, толкнув ее, обнаружила, что дверь заперта. Чего-то похожего она и ожидала. Каждая ловушка рано или поздно должна захлопнуться. Значит, пришло и ее время.
Разумнее всего было бы сесть и посмотреть, как будут дальше развиваться события, но Анна никогда не отличалась особенным терпением. Понимая, что дверь все равно не открыть, она попробовала приналечь на створку всем телом, потом для приличия попинала дверь ногами – хоть бы хны! Хорошенькая, розового цвета, дверка даже не шелохнулась.
Анна придирчиво осмотрела детскую на предмет чего-нибудь
Девушка чувствовала, что за ней наблюдают, и не могла себе позволить впасть в панику, хотя вообще-то было самое время. Внутри она вся дрожала, желудок неприятно сжимался, едва просохшие после дождя волосы на затылке взмокли от пота. Не в силах усидеть на месте, Анна присела на корточки и попыталась тщательно рассмотреть дверной замок. Первое, что она обнаружила – в замочной скважине не было ключа. Это еще ничего не значило: заперли и ключик забрали, всего и делов, но язычок замка тоже не просматривался. Это что же получается? Дверь не открывается, в то время, как никто и не думал ее запирать? Как же тогда она… От одной только догадки о том, почему держится дверь, Анна похолодела. Она прислонилась спиной к двери, чтобы немного унять дрожь, потом медленно повернулась и еще раз осторожно заглянула в замочную скважину и тут же, резко отпрянув, шлепнулась на попу с криком:
– Черт! Черт!! Черт!!! Что это за тварь?!!!
У твари был ярко-желтый глаз, как у ящерицы, с черным, длинным, вертикальным зрачком. И еще, что куда хуже, тварь обладала разумом – как бы иначе она догадалась подсматривать в замочную скважину? Ничего кроме глаза разглядеть было невозможно, да Анна и не пыталась пока повторить попытку. Ей за глаза хватило и одного раза.
На всякий случай девушка прислонилась спиной к двери из опасения, что звероящер – или кто там оно – надумает проникнуть внутрь. Она понимала, что ее усилия тут вряд ли помогут, но просто не могла себя заставить отойти.
Минуты текли, но ничего не происходило. Если бы Анна не боялась отойти от двери, она бы попыталась отломать какую-нибудь увесистую детальку от карусели, – она уже присмотрела парочку – чтобы обрадовать возможную гостью, но пока она просто сидела на месте и пыталась понять, что произошло. Зачем она здесь? Если для того, чтобы умереть, так что зря время терять? Желтоглазая зверюга давно бы могла покончить с этим делом, но отчего-то медлила.
Кто автор затеи? Опять одни догадки. Свен? Ромола? Патриция? Но зачем? Адвокат ясно дал понять, что, кроме Анны получить наследство может только государство, а любое государство слишком медлительно, чтобы даже ради наживы так быстро примчаться ее убивать. Да и навряд ли правительство использовало бы для этих целей неведомую тварь.
Так что же получается? Ничего. Ей остается сидеть и ждать, когда ее кто-нибудь хватится. Легко сказать, когда мерзкий монстр сопит за дверью.
Анна собрала мозги в кучку и сконцентрировалась, чтобы представить себе существо, пленившее её.
– Кто ты, чёрт возьми, кто? – крепко зажмурившись, бормотала она, сжимая руками виски. – Покажись!
Ничего не получалось, зато спина, плотно прижатая к двери, получила мощный толчок, от которого девушка кубарем выкатилась на самую середину комнаты.
– Ого! – потирая бока, прошептала Анна. – Тебе не нравится? – Она нахмурилась: – Ты чувствуешь мои
Девушка с досады стукнула кулаком по полу и замерла, не сводя глаз с замочной скважины. Из маленькой, черной дырочки сочилась какая-то субстанция, похожая на густую черную смолу. Под дверью уже успела натечь лужица приличных размеров. Смола на полу шевелилась и двигалась, как живая, медленно подбираясь к пленнице.
Анна сощурилась, разглядывая непонятное вещество, и ей на мгновение стало дурно. Это была не смола, нет! Глянцевый блеск создавали хитиновые покровы тысячи насекомых!
Пауки!
Шустро перебирая лапками, они стекали по деревянной створке вниз, некоторое время копошились под дверью и затем устремлялись в ее сторону, будто направляемые чьим-то приказом. Паучки были мелкие и по отдельности совершенно нестрашные, но армия в миллион голов внушала ужас. Те, что уже скопились на полу, неожиданно перестроились «свиньей» и перли на Анну.
– Мама, – прошептала она, пытаясь отодвинуться. Передний фланг паучьей армии уже подобрался вплотную к ее брюкам. Лужица под дверью уже разрослась до целого озера и Анна всерьез боялась захлебнуться в этой «живой» воде.
– Как говаривал незабвенный Остап: «вечер перестает быть томным», – пробормотала девушка, медленно поднимаясь и занося ногу для решительного удара. Она готовилась принять бой.
У ведьм существует проблема – они никогда не бегут от того, что по-настоящему ненавидят. Анна терпеть не могла пауков, а они окружали ее со всех сторон: ползли по ногам, забирались под рубашку, щекотали мохнатыми лапами голую шею. Визжа от отвращения, девушка завертелась волчком, пытаясь стряхнуть с себя насекомых, но их было слишком много. Волосы у нее на голове шевелились от копошащихся в них мерзких тварей, всё тело зудело и чесалось. Она перестала кричать, так как пауки норовили забраться в рот.
Мотая головой, Анна прижала к лицу ладони и попыталась взять себя в руки. Она уже поняла, что давить насекомых бесполезно: на место сотни убитых приползут десять тысяч новобранцев. Замок так стар, что этой нечисти тут – хоть жопой жуй. Единственный способ остановить их – уничтожить того, кто натравил их на нее. Но кто это? Она до сих пор этого не знала. Все ее попытки проникнуть в мозг противника потерпели неудачу. Но она все еще пыталась, хотя отдавала себе отчет, насколько опасен этот таинственный мозг. Техника безопасности колдовства предупреждала: присутствие ведьмы в некоторых мозгах приводит к тому, что никто не скажет наверняка, кто вернется обратно. Не факт, что это по-прежнему будешь ты. Но другого выхода не оставалось и Анне пришлось рискнуть.
«Глаза-зеркало души», – припомнилось ей расхожее выражение, и девушка невольно усмехнулась. Вот они, ворота! Я не могу увидеть тебя снаружи, но уж внутри-то похозяйничаю.
Анна отчетливо представила желтый глаз и скользнула в прорезь зрачка, словно сквозь неплотно прикрытую штору. Очертания предметов вокруг нее расплылись, затем исчезли вовсе. Она будто угодила в зловонное болото. Черепушка Свена по сравнению с этим скоплением черной слизи теперь казалась Ривьерой. Анна очутилась в кромешной тьме. Это была не просто темнота – абсолютный мрак преисподней! Здесь не было ни мыслей, ни желаний, ни воспоминаний-ни-че-го! Припекало. Девушка кожей чувствовала жар, будто поблизости бушевал пожар. Адское пекло! Это было невыносимо. Казалось, кожа на ее руках покрывается волдырями и вот-вот лопнет.