Велики амбиции, да мала амуниция
Шрифт:
В последний год Александр Карлович поселился в просторной квартире на Неглинной, но уклад жизни оставался прежним, и всем хозяйством заправляла та же старая служанка по имени Акулина…
Пообедав у Дюссо, Гинц наведался в несколько мест по делам своих подзащитных и лишь к вечеру вернулся домой. Навстречу ему вышла, шаркая ногами, Акулина:
– Что же это мне за мука до ночи тебя, батюшка, ждать, – покачала она головой.
Александр Карлович чмокнул старуху в сморщенную щёку:
– Не сердись, Акулина.
– Всё-то дела у тебя, дела… Ты бы о себе лучше подумал.
– Что ты имеешь ввиду?
– Жена тебе нужна, вот что. Чтобы детишки по дому… Ведь ты же совсем один… Сердце разрывается… Куда, в самом деле, годится? Вот, помру я, как жить станешь?
– Так не помирай, Акулина, – попытался отшутиться Гинц, уходя от неприятного разговора. – Ужинать я не буду. Так что можешь ложиться спать.
– Я у матушки твоей нонеча была, – сказала Акулина. – Совсем она нехороша… Видно, не долго ей осталось… Да и то сказать, хоть и грех, да скорее бы уж Господь прибрал её… Там хоть отдохнёт её душенька… Ты бы навестил её…
– Навещу, – пообещал Гинц. – Я очень устал сегодня. Спокойной ночи!
Александр Карлович скрылся в своей комнате. Несколько минут слышались ещё шаркающие шаги Акулины, её вздохи и бормотания, потом всё стихло. Гинц сменил сюртук на халат, прилёг на диван-оттоманку, закурил… Спать ему не хотелось, а хотелось думать о таинственной княжне Омар-бек. Александру Карловичу вдруг пришло в голову, что, если бы его жена была похожа на неё, он был бы самым счастливым человеком. И тотчас припомнились последние слова княжны:
– Я знаю. Прошу вас не приходите ко мне больше. А лучше и вовсе позабудьте обо мне. Прощайте, милостивый государь!
Неужели и впрямь узнала, поняла, разгадала?..
***
Извозчик остановился в Газетном переулке. Николай Степанович легко спрыгнул на землю и направился к крайнему дому. Ему не составило труда узнать, в каком номере проживает Людмила Михайловна Арепьева, и через несколько минут он уже представлялся юной белокурой девушке с немного испуганными глазами:
– Статский советник Немировский, Николай Степанович. Следователь.
– Проходите… – растерянно произнесла Людочка.
Николай Степанович вошёл в светлую, чистую комнату, свидетельствующей своим видом об аккуратности хозяйки.
– Людмила Михайловна, я должен вам сообщить весьма прискорбную весть, за что заранее приношу свои извинения…
– Я вас слушаю, – Людочка опустилась на край стула и взглянула на следователя.
– Месяц тому назад в своём доме был застрелен Михаил Осипович Лаврович.
Людочка тихо вскрикнула и закрыла лицо руками.
– Это ведь ваш отец, я не ошибаюсь? – уточнил Немировский.
Девушка кивнула.
– Примите мои соболезнования… Я расследую дело об убийстве вашего отца, и мне необходимо задать вам несколько вопросов.
Людочка утёрла платком глаза и сказала приглушённым голосом:
– Задавайте…
– Давно ли вы познакомились с вашим отцом?
– Полгода назад… Он приехал в Москву год назад, чтобы найти меня. Вначале он не решился прийти сам и посылал мне деньги и подарки… А потом уже пришёл сам…
– Вы часто виделись с ним?
– Нет… У отца было много работы… Но мы бывали с ним в балаганах, в ресторациях, даже в театре однажды…
– Он бывал у вас здесь?
– Нет… Он подвозил меня, но никогда не заходил. Говорил, что это могут неверно истолковать… Ведь никто же не знает, что он мой отец…
– А кто же снял для вас этот номер? Кто помог устроиться? Ведь вы очень молоды…
– Друг отца. Очень добрый и хороший человек. Из порядочных…
– Как его имя?
– Георгий. А фамилии не знаю…
– Георгий? А можете ли вы описать его внешность?
– Очень хорош собой, темноволос, элегантен… Очень благородные манеры. И плащ белый… Он так сочетался с его чёрными кудрями и глазами!
– Белый бурнус… – пробормотал Немировский.
– Что вы сказали?
– Нет-нет, ничего. Что же, он был очень в большой дружбе с вашим отцом?
– А разве могло быть иначе? – Людочка мечтательно закатила глаза. – Георгий был таким благородным, таким необыкновенным! Отец меня познакомил с ним… Мы даже иногда встречались втроём…
– А каковы были ваши отношения с Георгием?
Девушка покраснела и опустила глаза:
– Мне казалось, что мы любили друг друга… Мы часто виделись. Я ему всё-всё рассказывала. Он был такой заботливый!
– А теперь вам так не кажется?
– Я не знаю… – Людочка вздохнула. – Вот, уже месяц, как он пропал… Может быть, с ним что-то случилось? Вы ничего о нём не знаете?
– Признаться, больше всего я хотел бы именно о нём знать всё…
– Почему? – насторожилась девушка.
– Есть причины… Например, он не забрал свои вещи из закладных в полиции… – солгал Николай Степанович. – Значит, ни фамилии, ни адреса его вы не знаете?
– Нет…
– Скажите, а почему за целый месяц вы не поинтересовались судьбой отца? Вам не показалось странным, что он так вдруг исчез?
– Отец и прежде иногда подолгу не давал о себе знать. Он запретил мне искать себя, приходить к себе. Говорил, что так нужно для нашего общего спокойствия. Однажды, когда его долго не было, я пришла к нему, и он очень рассердился. Единственный раз на меня рассердился! Правда, потом просил прощения, напоил меня чаем, мы долго разговаривали… Но приходить вновь отец запретил… Вот, я и не приходила… – Людочка всхлипнула. – Господи, что же теперь будет? Отца убили, Георгий пропал, тётушка больна… Нет, я в монастырь уйду! Ей– Богу…