Великий магистр
Шрифт:
Поспешно развернув коня, Пильгрим крикнул сопровождавшим его мамлюкам:
– Закрыть ворота! Оцепите весь рынок! Здесь вражеские лазутчики, я узнал их!
– выхватив меч, он помчался за своими врагами, которые не стали терять времени даром. Поднырнув под лотки с фруктами и опрокинув арбузы и дыни под копыта лошадей мамлюков, они понеслись по рядам, толкая и сшибая людей. Подскальзываясь на арбузных корках, лошади заваливались, падали, давя торговцев и зевак. На рынке началась настоящая паника, когда от громких криков и визга все начинали метаться и бежать не зная куда. Но центральные ворота уже были закрыты и возле них встали два рослых мамлюка с обнаженными мечами. Пильгрим, между тем, преследовал троих беглецов, пытающихся затеряться в толпе. Позади них опрокидывались лотки с черносливом, летели на землю подносы с орехами и курагой, щелкали под копытами лошадей фрукты, летели по воздуху шелковые покрывала и занавеси, облепляя мамлюков и Пильгрима.
– Взять их живыми! Обходите слева!
– кричал лже-рыцарь, желавший прежде всего отомстить Милану Гораджичу за свое унижение под Ульмом, в замке старика Агуциора. Он уже предчувствовал, как медленно станет делать надрезы на его коже, сдирая ее с плеч, как завоет князь и Агуциор, когда их начнут поджаривать на раскаленных углях, а затем... о! затем их зашьют в бычью кожу, приложив ушные раковины к рогам и подвесят здесь же, на рынке, под палящим солнцем, и они будут висеть день, два, неделю, пока не умрут в страшных мучениях!
Несколько мамлюков выскочили наперерез беглецам, рассекая окружавшую их, мечущуюся толпу. В воздухе свистели плетки, которыми наемники нещадно лупили по головам зевак.
– Сюда!
– крикнул Гораджич, увлекая друзей в барахольную лавку, на ходу срывая бурнус и одежду бедуина. Через пару минут из заднего окошка лавки вылезли три странных человека: один из них выглядел как нищий дервиш - в чалме и драном халате на голое тело, другой - как купец-иудей, в ермолке и желтом плаще, а третий, узкоглазый и маленький, был одет в женскую византийскую далматику с длинными рукавами, концы которых чуть не касались земли. Бросившись в толпу, они затерялись в ней, и вместе с людским потоком понеслись к запасным воротам, где еще не успели выстроиться мамлюки. Но Пильгрим со своим отрядом уже врезался в задние ряды и пробивался туда же.
– Хватайте дервиша и иудея!
– заорал он, узрев своих врагов и указывая на них мечом.
– Вон они!
Но Гораджич, Агуциор и Джан уже проскочили узкие ворота и понеслись по улице. Сзади разносилось лошадиное ржанье и топот копыт. Свернув в переулок, беглецы побежали вдоль высокой каменной стены, а впереди - через несколько десятков метров они уткнулись в тупик. Лишь небольшая, заросшая зеленью калитка виднелась слева.
– Попробуем?
– предложил Гораджич и толкнул ее плечом. Калитка на их счастье оказалась незаперта, и они очутились в благоухающем акациями саду. За кронами деревьев виднелась куполообразная крыша беломраморного дома. Никого из охранников или прислуги поблизости не было.
– Чует мое сердце - в стенах этого дворца мы найдем приют!
– воскликнул князь Гораджич, поправляя чалму.
– Или смерть, - добавил Рихард, оглядываясь. Китаец лишь улыбнулся, обнажив мелкие желтые зубы. Пригнувшись, все трое побежали вперед и выскочили к небольшой беседке, возле которой журчал искусственный ручей, ниспадая из каменного грота. На бережке играл маленький смуглый мальчик, а в самой беседке сидели два человека: белокурая дама, поспешно набросившая чадру при виде трех выскочивших из зарослей мужчин, и безбородый, с мучнистым цветом лица евнух, выхвативший меч.
– Кто вы, негодяи, и как посмели проникнуть во дворец посла султана Магриба Юсуфа ибн-Ташфина?
– выкрикнул он.
– Успокойтесь, благородные дамы и господа, - отозвался Гораджич, пряча кинжал.
– Мы не причиним вам вреда. Но будем вам крайне признательны, если вы потерпите наше присутствие часика два-три.
– Сейчас я позову слуг и вас скормят леопардам, - нахмурился евнух, поднося к губам золоченый свисток. За стеной в это время разнесся громкий голос Пильгрима:
– Оцепите весь квартал! Они не могли уйти далеко. Проверьте все дома, каждый закоулок!
– Погоди, Бензуф!
– остановила евнуха дама.
– Не торопись. Мне кажется, эти люди попали в беду.
– Вы совершенно правы, прекрасная госпожа!
– поклонился Агуциор, при этом его ермолка свалилась на землю.
– Молчи, иудей!
– пригрозил Бензуф.
– Ты не смеешь разговаривать с моей повелительницей.
– Думаю, Бензуф, ты не прав, - произнесла дама.
– Я вижу в лицах наших гостей европейские черты. Ведь вы рыцари?
– прямо спросила она.
– Переодетые в маскарадные костюмы?
– Да, черт побери!
– воскликнул Гораджич.
– И просим у вас укрытия от преследования. Я смею надеяться на вашу благосклонность, поскольку то, что я успел разглядеть, наводит меня на мысль, что и в вас течет не восточная кровь.
– Вы наблюдательны, - согласилась Катрин де Монморанси, поднимая чадру. На ее красивом, освещенном солнечными лучами лице играла легкая улыбка. Однако, поспешим в дом. Я с удовольствием окажу услугу соотечественникам, которых не видела... десять лет.
Перепоручив ребенка Бензуфу, графиня повела трех неожиданных гостей в свой флигель, примыкавший к дворцу посланника. Введя их в свои покои, Катрин пригласила их сесть, а сама полуулеглась на низеньком, покрытом персидским ковром диване, поджав под себя по восточному обычаю ноги.
– Что привело вас в Каир?
– спросила она, соскучившись в обществе молчаливого Бензуфа.
– Откуда вы родом? Как вас зовут? Были ли вы в Константинополе? Где теперь центр европейской моды? Что носят дамы во Франции? Какова длина поясов? Кто правит в Труа и Шампани? Не встречался ли вам рыцарь по имени Гуго де Пейн?
– Сударыня, мы ответим на все ваши вопросы - только по порядку и не сразу, - любезно ответил князь Гораджич.
– Скажу лишь, что славный рыцарь Гуго де Пейн - мой друг, и мы вместе прибыли в Палестину около двух лет назад, - при этих словах лицо графини вздрогнуло.
– А пока, не позволите ли нам всем забраться вон в тот громадный сундук?
– Но... почему?
– изумилась графиня.
– Не из любопытства к вашим нарядам, а потому лишь, что я слышу за окнами голос нашего недруга - Пильгрима.