Вера, Надежда, Виктория
Шрифт:
Чего дождется – новой мишени или пули в лоб, – пока не знает никто, даже сам Василий Геннадьевич. Смотря в какую сторону развернутся события.
Но дело свое он сделал отменно. Одним словом – специалист.
Так что, даст бог, все будет пучком.
Бориска с Ванечкой въехали в «прифронтовой» город довольно спокойно. На подъезде их шмонали трижды, но ничего странного или подозрительного не обнаружили.
Прибыли они, как Вера Ивановна и Вичка, тоже на рефрижераторе фирмы Борщева. Правда, крошечном, менее тонны грузоподъемностью. И, соответственно, с двухместной кабиной.
Ничего не поделаешь, у Бориски были права только категории «В». А у Ванечки, как выяснилось, их вообще не было. Никогда.
Брать же третьего водителя в столь специфический рейс не хотелось. Вот и поехали на полуигрушечном городском «Хёндае».
Надо отдать должное местным ребятам – один из них заметил-таки несоответствие.
– В такую даль – за полтонной мяса? – недоверчиво спросил он у Ванечки, предъявлявшего на постах необходимые документы: путевой лист и договор поставки.
– Оно ж не простое мясо, – степенно объяснил Ванечка, – а экологически чистое. Мы ж не сардельки делаем. Мы людей в ресторанах кормим. Причем в недешевых.
– Ясно, – недовольно пробурчал капитан, но все же какую-то пометку себе в блокноте сделал.
– Не нашлет проблем на нашу голову? – спросил Бориска.
– Не знаю, – ответил Ванечка. Ему тоже не понравился интерес, проявленный к их персонам человеком со столь внимательными глазами.
Но дело не ждет, надо действовать.
В город въехали примерно в полдень.
Грузовичок припарковали на окраине, предварительно забрав из кузова два довольно увесистых чемодана и аккуратно переодевшись.
Теперь они сразу приобрели признаки декларируемой специализации.
Ванечка под зимнюю куртку надел белую поварскую – ее хорошо было видно, если немного расстегнуть молнию. А Бориска стал сантехником. Ровно таким, каким их рисовали в советское время в журнале «Крокодил». Не первой свежести, а говоря откровенно, просто замызганная телогрейка. В руке – старинный чемоданчик для инструментов. На лице – двухдневная небритость.
Из грамотно выстроенного образа несколько выбивались очки. Но тут уж ничего не поделаешь. Зато маленькие поросячьи глазки с рыжими ресницами вполне компенсировали появившийся – и в данном контексте полностью ненужный – налет интеллигентности.
Солнышко светило вовсю, раскрашивая светом и тенью заснеженные скверы и невысокие старинные, с деревянным верхом, дома.
– Погода за нас, так, Иван Сергеевич? – разулыбался Бориска, щуря засвеченные глазки.
– Закончим дело – увидим, – немногословно ответил Ванечка. Он был мужчина тертый и перед мероприятием, тем более таким, которое им предстояло, к сантиментам не склонный.
– А меня предчувствие никогда не обманывает, – гнул свое упорный Савченко. – Быть нам миллионерами!
– Ты в зеркало на себя посмотри, миллионер! – Ванечка тоже не выдержал, заулыбался.
Они поймали машину – не такси, обычного бомбилу – и рванули к Дому правительства.
Вышли загодя, примерно за квартал. Зашли, как истинные партизаны, с тылу, к одному из многочисленных служебных входов. И не вместе, а по одному. С интервалом примерно в пять минут.
Обычно на охране сидели сотрудницы Дома правительства, как правило, пенсионерки. Сейчас и тут, кроме тетечки, стоял милиционер с пистолетом в кобуре.
– На работу, – буркнул Ванечка, вытаскивая пропуск с фотографией.
Его повертела в руках сначала штатная тетечка, потом – сверхштатный милиционер. Не найдя ничего подозрительного, пропустили.
Ефим Аркадьевич мог гордиться собой. Именно он, через своих друзей из Приволжска, как настоящая спецслужба, организовал «доставание» реального документа. А потом – уже через московских специалистов – последующую его доводку под все требуемые стандарты.
Ванечка, пройдя лифтовый холл, поднялся по лестнице на второй этаж и перешел в крыло, где размещалась приемная будущей тендерной комиссии.
Внутрь не пошел. Остался ждать, запершись в кабинке в мужском туалете.
У Бориски пропуска не было. Зато была заявка на ремонт сантехнического оборудования, поданная действительно хозяйственным управлением Дома правительства. И действительно в контору, которая его обслуживала. За немалые, надо сказать, деньги. Кстати, Василий Геннадьевич имел в этой конторе изрядную долю.
Это было слабое звено в подготовленной операции.
На всякий случай у Ванечки имелся весь комплект документов, и если бы Бориска застрял на входе, пришлось бы действовать в одиночку. Однако с Савченко проблем не случилось – уж слишком характерный он имел вид. Особенно с чемоданчиком.
Бориска направился по уже пройденному Ванечкой пути, радуясь скорости и простоте проникновения. До туалета, где обитал Ванечка, Савченко добрался без приключений. Они наконец воссоединились и на историческом фоне замызганных писсуаров приняли не менее исторические решения.
Документы будет сдавать Ванечка.
Бориска – непосредственно фиксировать процесс на камеру. А из нее изображение уже будет, автоматически и синхронно, грузиться на соответствующий сайт – об этом позаботились местные товарищи из группы технической поддержки. Они с аппаратурой размещались неподалеку, за двухэтажным домиком девятнадцатого века, в стареньком «Фольксвагене-транспортере».
Савченко оставил свои телогрейку и чемоданчик с разводными ключами, герметиком и запасным комплектом документов в сортире, после чего мужчины молча и сосредоточенно пошли на дело.
До заветного кабинета оставалось не более сотни шагов.
– Представляю, как вытянутся их рожи! – злорадно сказал Бориска. – Только говори громче, здесь микрофон слабый.
Они свернули за угол. По инерции сделали еще пару шагов.
И все. Финита ля комедиа.
На них набросились с двух сторон, не дав и секунды на осознание ситуации.