Вера, Надежда, Виктория
Шрифт:
– Хочу. – До Василия Геннадьевича начало доходить, в какое дерьмо он вляпался.
Позвонили с генеральского сотового – у «партизан» телефоны отобрали при задержании.
– Алло, – отозвался профессор.
– Ефим, нас поймали, – виновато сказал Ванечка. – Так что капец тендеру.
– Хрен с ним, с тендером! – заорал Ефим Аркадьевич. – Где вы сами?
– Сидим в гостях у Сухова, он хочет с тобой поболтать.
– О,кей, – согласился Береславский.
Ванечка передал телефон генералу. Тот взял трубку не очень
– Привет с того света! – жизнерадостно поздоровался профессор.
– Здравствуйте, – ответил Василий Геннадьевич.
– Вы там моих друзей не обижайте, ладно? – попросил Ефим.
– Ладно, – машинально согласился генерал.
– А за это я дам вам совет, хотите?
– Хочу, – как зомби, повторил Сухов. Он был уверен, что это будет важный совет.
– Отпускайте ребят – и бегите.
– Куда? – спросил генерал.
– Куда паспорт пустит. Я-то живой, а Игумнов – нет. Поверьте, это лучший совет на данную минуту.
– Верю, – ответил Сухов.
Когда-то он действительно был очень способным офицером. В другое время и в другом месте вполне мог прославить себя и страну. Но эта возможность была катастрофически упущена.
Генерал принял решение.
Сухов лично проводил «партизан» до выхода.
Наглый Бориска даже забрал из сортира свою телогрейку и чемоданчик.
Генерала тянуло сбежать сразу – на окончательные сборы хватило бы десяти минут, много чего нужного уже лежало в заветном «тревожном» портфеле. Но следовало дождаться конца этого бесконечного дня: тогда хоть Синегоров не пустит за ним погоню.
По крайней мере – сразу не пустит.
Сухов подошел к окну и успел разглядеть, как «партизаны» словили на площади вольного «бомбилу». Значит, скоро будут у своего рефрижератора: Василий Геннадьевич уже сопоставил сигнал про слишком маленький грузовичок и его пассажиров с последующими событиями – когда-то он действительно был оперативник от бога.
Черт с ними, пусть бегут. Ему самому придется бежать гораздо дальше.
А освобожденные узники тендера размышляли, что делать дальше.
Было чертовски обидно наблюдать развал такой большой, серьезной работы. Но спорт есть спорт. Ванечка же относился к бизнесу именно как к спорту. Главное, не струсили и поучаствовали.
– Слушай, а может, к Вичке с Верой Ивановной рванем? – вдруг предложил Бориска. – Один черт, все закончилось. Никто никому теперь не нужен.
– А ты адрес знаешь? – спросил Ванечка.
– Я телефон знаю. Я с ней разговаривал.
– Ефим же запретил, – укорил его Борщев.
– Это чистый телефон. Я сам купил его Вере Ивановне в день отъезда.
– Ладно, оправдан, – ухмыльнулся Ванечка.
Он ли не знал, что чувствует влюбленный мужчина? Тем более Бориска не имел за спиной опыта трех женитьб…
Поразмыслив, решили, что ничем больше не рискуют.
Вызвонили Веру Ивановну,
Все были дома: и Вера Ивановна с Вичкой, и Николай Владленович с Аленой и Маргариткой.
И все страшно обрадовались гостям.
– Как же мы напугались! – трещала Вичка, обнимая Рыжего. – Мы ж видели, как вас схватили!
– Я сразу камеру включил! – похвастался Бориска. – Как из сортира вышли.
Как выяснилось, не зря включил – за это время количество посетителей далеко не центрового сайта перескочило семитысячный рубеж. Похоже, пиар-деятельность Ефима и Ко сработала: горожан взволновал медицинский тендер со всеми примыкающими к нему проблемами.
– Неужели после всего случившегося эти подонки так и сопрут деньги? – Вера Ивановна была взволнована не меньше прямых участников действа.
– Бабуль, а что случилось-то? – Вичка сегодня была настроена скептически. – Нового точно ничего не случилось. Как воровали, так и будут воровать.
– Но полгорода в курсе. – Даже в кругловский, обособленно стоящий дом вчера утром безымянный боец местного сопротивления тоже закинул двухцветную листовку-газету. – Если все знают, что их губернатор – вор, то неужели ничего нельзя сделать? – Вера Ивановна так и не могла взять в толк очевидные вещи.
– От знать до хотеть что-то изменить есть расстояние. А от хотеть до действовать – еще большее, – рассудительно заметил Ванечка. – Желающих грудью на амбразуру пока немного. И вообще, нужно уметь проигрывать. В данном случае мы проиграли.
– А что говорит Ефим Аркадьевич? – не унималась старая докторша.
– Давайте ему позвоним, – сказала Вичка.
Савченко мгновенно набрал номер.
– Как вы там? – раздался встревоженный голос Береславского.
– Мы-то хорошо, – сказал Ванечка. – А вот что с тендером делать, товарищ маршал?
– Забыть, – отрезал профессор, он же маршал. – И уносить оттуда ноги.
– И дать им обокрасть губернию? – взвилась Вера Ивановна, добравшись до трубки.
– Наши возможности не безграничны, – грустно вздохнул предводитель. – Теперь это дело только Перова.
– Ну уж нет, – сказала Семенова-старшая, предварительно вежливо попрощавшись с капитулянтом-начальником.
– А что ты предлагаешь, Бабуль? – заинтересовалась Вичка. На ее памяти Бабуля никогда ничего не говорила просто так.
– Сколько сейчас времени? – спросила старая докторша.
– Четверть пятого, – ответил Круглов. Он тоже воспринимал Веру Ивановну максимально серьезно.
– Значит, у нас в запасе полный час плюс сорок пять минут, – подытожила она.
– Бабуль, ты что задумала? – Вичка обрадовалась и испугалась одновременно.