Весна в душе
Шрифт:
– Но Вы ставите непосильную задачу, миледи! Вообразить то, чего нет!
– И всё же потрудись вообразить.
– Ну хорошо...
– вздохнул Блаунт.
– Только скажите, если Сьюзен окажется действительно замешанной в какой-то интриге, то это же не значит, что я должен буду следовать за ней?
– Это решать только тебе, Джордж.
Паж стал нервно расхаживать по маленькой комнате влево и вправо, на его хорошеньком личике отразились муки раздумий.
– Так что же ты сделаешь?
– Из ссылки её можно и достать... если знать, куда увезли. Но нужны влиятельные друзья, которые смогли бы прикрыть моё исчезновение от двора. А если я уже взрослый?
– мальчик встал, словно вкопанный, и обернулся к королеве.
– Если я уже капрал Его Величества? Связь с интриганкой кинет тень на мою карьеру! Действовать нужно тайно и осмотрительно. Я даже не знаю, как...
– Ты уже сомневаешься в необходимости иметь отношения с женщиной, репутация которой под угрозой?
– повела бровями Мария-Луиза.
– Я очень хорошо помню, что принято делать с обвиняемыми в государственной измене, - ответил паж, не сводя взора с лица королевы.
– Предположим, что твоя любимая ничего такого не замышляла, а просто оказалась в неподходящее время рядом с разгневанным королём и впала в немилость.
– Это уже проще. Рано или поздно король её простит, и тогда будет можно привезти Сью в своё родовое поместье.
– Ах, Джордж...
– покачала головой дама.
– Вся твоя «любовь» сводится лишь к тому, чтобы затащить девушку в постель, а не спасти её честное имя, не защитить её перед обвинителями.
– И что это значит?
– Это значит, что ты не дорос ещё до любви.
– А Вы что бы сделали на моём месте?
– сузил глаза Блаунт.
– Всеми силами постаралась бы оправдать любимого человека, даже если ради этого пришлось бы принять смерть самой.
– Как это?
– искренне удивился мальчик.
– Пожалуй, это ты поймёшь нескоро, Джордж. О каком самопожертвовании может идти речь, если ты даже о венчании с возлюбленной не заикнулся. Впрочем, твоя мать тебе этого всё равно не позволит - это означало бы окончательное отдаление тебя от возможности получить титулы при дворе. Именно поэтому не видать тебе Сьюзен Бенсон, как своих ушей, - ответила королева и снова принялась за шитьё.
– Я украду её!
– выпалил покрасневший от гнева паж.
– Я знала, что ты это скажешь, - не поднимая головы, ответила Мария-Луиза.
– Именно поэтому позаботилась о добром имени моей камеристки и отослала её подальше от тебя.
– Куда?!
Королева подняла бирюзовый взгляд на Блаунта, и ему показалось, что она пронзила его душу двумя ледяными лезвиями:
– В Шотландию, - последовал короткий ответ.
Мальчик взвыл: он прекрасно понимал, что пересечь границу не сможет, но страсть, заполонившая мозг, диктовала иные действия. Пулей вылетев из комнаты Марии-Луизы, юный Блаунт понёсся вниз по лестнице, на ходу вытирая непрошеные скупые слёзы.
Не задумываясь о том, сколько скакать до Шотландии, он запрыгнул на первого попавшегося жеребца и начал безумную погоню. Только к утру силы отказали ему, и мальчик упал в придорожную траву, чтобы выспаться. Перед глазами стоял образ златовласой камеристки королевы, считавшейся самой красивой девушкой среди прислуги. Её испуганный взгляд, взметнувшиеся юбки, мягкие губы... Если бы не излишний шум, привлёкший внимание лакеев, он испытал бы счастье первой любви позапрошлой ночью. Но в комнату ворвались, его выгнали, пригрозив розгами. Ему - сыну Пенелопы Рич, троюродной племянницы короля, и графа Девоншира[2]! Пусть незаконному, не признанному церковью, но всё же принадлежавшему к столь знатному роду!..
Обида и ярость брали верх. К разговору с королевой юноша готовился весь день и, едва стемнело, ворвался в её покои полный решимости требовать отдать ему такую трепетную и такую вожделенную Сьюзен Бенсон.
Приём Марии-Луизы Алансонской изрядно охладил его пыл, но настойчивости и упорства не умалил. Лишь к вечеру Джордж Блаунт понял, что гоняться за призраками любимой бессмысленно, и разумно решил вернуться на озеро. Тем более что денег у него не было, а голод стал давать о себе знать безжалостными муками.
К своему удивлению, вернувшись на Лох-Ломонд, мальчик встретил совершенно вымерший дом: тихий и беззвучный. Так юный паж стал вторым человеком, кто избежал массового отравления всей королевской дворни вместе с венценосными сёстрами.
...Кристофер Рич коснулся плеча приятеля и родственника. Джордж Браунт оглянулся на него.
– Она поступает, как мать, - произнёс почти протрезвевший офицер.
– Мне вот тоже интересно, знает ли она о том, что, спасая от меня старшую сестру Мери, королева Мария-Луиза отправила её точно так же в Шотландию. И тем самым спасла жизнь не только ей, но и мне, безумно влюблённому идиоту. Я того дня вовек не забуду. Рассудительность королевы стала для меня спасением.
Рич опёрся рукой на проём окна:
– Интересно, к чему приведёт рассудительность её дочери...
– Не знаю. За Мери я готов был побороться. И она уже начала смотреть на меня благосклонно. За прошедшие годы я научился правильно подходить к женщинам. Даже к служанкам. И она стала бы моей, не помышляя о замужестве, если бы не тот глупый случай с Питерсоном из караула леди Линкольн...
– Я помню, ты рассказывал, - отхлебнув из бутылки вина, ответил Рич.
– Они похожи?
– Как две капли воды, - признался Блаунт.
– Может быть, потому я и не смог пройти мимо Мери Бенсон... Сердце хочет взять реванш. Только снова королевские особы на моём пути.
– Родственнички... Остаётся надеяться, что её не выдадут там замуж, как Сью, и она вернётся в Англию, - проговорил Кристофер Рич и, отвернувшись от окна, посмотрел в глаза своему приятелю и кузену.
– Хотя, честно признаться, лучше тебе забыть про этих сестёр. Неужели других нет при дворе? Не сошёлся мир клином на Бенсонах.
– Это да...
– ответил Блаунт, прислонившись к окошку.
– Но ты же понимаешь, что у нас в крови идти поперёк закона... Что мама, что бабушка...[3]
– Это точно, - ответил Рич и завалился на свою кровать, понимая, что Блаунт говорит о своём незаконном происхождении.