Весна в душе

Аньярская Рина

На берегу появился взвод гвардейцев во главе с герцогом Ландешотом. Стражи поняли, что «чёрные» будут арестованы, как и обещала Ирена, - именем короля.

Красный Джон, барон Эшер подошёл к наследнице. На ней не было ни царапинки.

– Ты отлично держалась, Дочь Англии, - искренне похвалил девушку Райт.

– У меня выбора не было, - монотонно отозвалась принцесса.

– Да, этот негодяй мог бы взять тебя в заложники.

– Джон, не говори о нём плохо. Токкинс вовсе не такой, каким Вы его видите. Вы говорили, что он трус, а я тебе могу

доказать, что это не так. Вы считаете, что он с чёрным Джоном одного поля ягода - пусть. Но мы сейчас защищаем Кеннеди, так почему нужно всю вину переложить на Токкинса? Он ничуть не хуже его. И ввязался в это дело не из-за денег вовсе...

– А отчего же?
– развёл руками мужчина.

– Из-за любви, Джон, - грустно смотря на волны Темзы, ответила наследница.
– Из-за любви к женщине. Но Вашему Одиночеству этого не понять. Он не рассуждает, что хорошо, что плохо, когда его о чём-то просит возлюбленная, а просто делает.

Райт нахмурился.

Ирена обратила внимание на отряд гвардии, во главе которого на белом коне в горностаевой мантии ехал сам король.

– Джон... там отец, - голос принцессы дрогнул, она обернулась к рыцарю.
– Я не хочу с ним встречаться сейчас. Для него меня тут не было. Уведи меня отсюда.

Барон Эшер молча протянул девушке руку, откинув мысли о собственных чувствах, и пара быстро скрылась за скалами.

Джером окинул взглядом друзей и, приложив палец к губам, дал понять стражам, что нужно молчать о произошедшей на берегу дуэли.

Взобравшись на лошадей, наследная принцесса и Красный Джон шагом ехали по берегу реки, удаляясь от того места, где происходили странные события этого воскресенья.

– Ты ещё не всё сказала о Джиме, Ирен.

– Ты уверен, что хочешь знать абсолютно всё?
– прикрыв на миг ресницы, осведомилась девушка.
– Тебе обычно моя правда не нравится.

– Кто-то обещал доказать, что он не трус и достоин сожаления, - напомнил Райт.

– Хорошо, я расскажу тебе всё, - вздохнула наследница.
– Несколько дней назад произошло кое-что, о чём я не рассказывала никому, даже Джерому. Это было после первого заседания суда, когда я мучилась от подозрений и сомнений. Мне было неясно, что происходит с кузиной, и как попал в эту историю Токкинс. Я твёрдо решила с ним поговорить. И представь себе, мне посчастливилось найти логово «чёрных».

Джон едва заметно дрогнул, внутренне поражаясь отваге наследной принцессы.

– В ту ночь между мной и атаманом разбойников произошло нечто такое, о чём мы оба не забудем, - ровным голосом продолжала рассказ принцесса, глядя меж ушей своего коня.
– Мы пытались говорить об одном, а получалось о разном. А когда мы молчали, то понимали больше сказанного.

Райт почувствовал, как холодный трепет проникает в душу: воображение рыцаря вмиг нарисовало жуткие картины объяснения между принцессой и Преподобным, почему-то неуклонно приобретающие интимный характер. Джон стал внимательно всматриваться в низко опущенное лицо наследницы, раскрывающей ему свои козырные карты:

– Мы

были одни и говорили откровенно. Обо всём. Я знала, что он будет исполнителем воли моей кузины, что именно он должен увезти меня из страны...
– Ирена тяжело вздохнула, и Райт заметил, как содрогнулась её грудь.
– Но я не могу называть его трусом, Джон. Что стоило Джиму Токкинсу тогда, ночью взять меня в плен? Но он этого не сделал. Он сказал мне: возвращайтесь в Виндзор. Он отпустил меня... Понимаешь?
– девушка взглянула в лицо Красного Джона.
– Он не за деньги работал, ему вовсе не моя голова была нужна! И это благородный поступок. Я тогда прониклась к нему уважением. Он выше всей этой суеты, Джон... У Токкинса свои идеалы. За что его и уважаю.

– Послушай... Если так, то мы и ему поможем, - отозвался барон Эшер, заставляя себя подавить родившуюся к груди ревность.
– Надо выкрасть его из Тауэра? Или с казни?

– Нет, - покачала головой Ирена.
– Я сделаю всё, чтобы их судили вместе с Кеннеди и всё, чтобы оправдать обоих.

– Каким образом?

– Ещё не знаю. Но я это сделаю.

– Я с тобой, - через силу улыбнулся Райт.
– Чтобы ни случилось, можешь рассчитывать на мою шпагу.

Ирена лишь бессильно прикрыла веки.

Принцесса наскоро переоделась в амазонку с юбкой, чтобы никто не заподозрил её в присутствии на берегу Темзы, и снова спустилась к конюшням. Добраться до Тауэра и вернуться к ночи назад было делом непростым. Конь нёсся галопом.

У ворот королевской тюрьмы стояли угрюмые бифитеры. Комендант, возвращающийся с опроса нового подопечного, решил выйти и подышать свежим воздухом.

– Сэр Ричмонд, я ищу Вас!
– окликнула его девушка.

– Ваше Высочество?
– остолбенел мужчина.

– Вы уже приняли сегодняшнего арестанта?

– Да, Ваше Высочество, не беспокойтесь. Вся шайка надёжно заперта.

– Меня волнует только один человек: тот, кого Вам назвали как главного. Где он?

– Он отказывается отвечать на вопросы, не называет своего имени. Мы поместили его в одиночке.

– Я спешу сообщить Вам, сэр Ричмонд, что этот человек - потомок очень знатной испанской фамилии. И Вы должны содержать его в соответствии с происхождением. Пометьте это в деле и сообщите непременно прокурору, что испанец, именуемый в народе Джимом Токкинсом, должен проходить в суде по делу вместе с Джоном Кеннеди, виконтом Грендбером.

Констебль стоял перед принцессой на вытяжку и молча таращился на неё - он плохо понимал, что происходит.

– Откуда Вам это всё известно, Ваше Высочество?..

– Я не могу ответить на Ваш вопрос. Так же, как и новый арестант не сможет назвать Вам своего истинного имени.

– Но Вы уверены в его высоком происхождении, миледи?

– У меня нет оснований в этом сомневаться.

– Вашего слова мне вполне достаточно, Ваше Высочество.

– Не требуйте от него больше, чем он уже сказал. У нас сложные отношения с Испанией. Это политика, сэр Ричмонд. Здесь всё очень запутано.