Вино фей
Шрифт:
Что делать, всем не угодишь.
Вчерашняя помолвка приблизила его к мечте о собственном доме, любимой жене, сельских радостях и детишках, правда, не обошлось без дурных случайностей. С чего бы этому зеркалу треснуть?
– Дорогой Филип, мы зашли поздравить тебя, - насмешливо начал Фредерик Крайтон, но сразу сбавил тон, заметив недоброжелательный взгляд жениха.
– Желаю счастья. Но когда свадьба?
– В конце июня, - медленно проговорил Филип.
– Поздравляю, Филип, - торопливо присоединился к Крайтону Стэнбридж.- Ты должен устроить нам на
Про себя Остин посмеивался над глупостью Филипа, влюбившегося в порченную Крайтоном девчонку, но в присутствии самого Филипа никогда не позволил бы себе ничего недостойного. Нрав у младшего Кассиди был неровный, упрямый и непредсказуемый, с таким глупо шутить. Узнай он обо всём -- Бог весть, что сделает с невестой, а вот Крайтона точно вызовет. Впрочем, скорее, и не вызовет, а просто пристрелит как собаку -- с такого станется.
– Конечно, соберёмся перед свадьбой.
Они попрощались с женихом и направились к Крайтон-мэнор, возле которого остановились.
– Слушай, Фрэдди, а сам-то ты думаешь жениться?
– спросил Стэнбридж.
– Мне папаша в этом году угрожает подобрать невесту. И матушка настаивает на браке.
– Пока не думаю, не вижу подходящей. Да и что за необходимость? О, посмотри-ка, кто идёт...
По бульвару медленно шёл Винсент Хейвуд.
– Винс, ты откуда?
– Из банка, а вас где носило? Небось, торчали в пабе?
– Нет, поздравляли Филипа с помолвкой, он обещал устроить мальчишник. А ты женишься одновременно с ним? Тоже на Троицу?
– Да, в конце июня, но помолвка будет в начале месяца.
Стэнбридж молча озирал Винсента Хейвуда. Рослый и худой, он выглядел старше своих лет и уже начал лысеть. Очками, которые никогда не снимал, Винс походил на банковского клерка, щеки его пересекали поперечные углубления, придававшие ему унылый и постный вид, глубоко посаженные глаза горели холодным и каким-то голодным блеском.
Остин никогда не знал, как и о чем с ним говорить: Винсент всегда был серьёзен и трезв, плохо понимал шутки, прекрасно знал котировки акций, свободно перемножал в уме трёхзначные цифры, но больше ничем не интересовался. Стэнбридж понимал, что брак с мисс Кассиди нужен Винсенту только ради пятидесяти тысяч приданого, девица же жениху совершенно безразлична.
Сам Остин мог себе представить, что будет, если он проболтается Филипу Кассиди о его невесте, но тут он понимал, что, проговорись он хоть сто раз - это ничего не изменит. Винсент наверняка окинет его пустым голодным взглядом, думал Остин, и спросит, не следует ли ему из-за связи невесты на стороне потребовать надбавки к приданому из расчёта дополнительных пяти процентов годовых? И это хладнокровие Винсента Хейвуда пугало Стэнбриджа, пожалуй, даже больше непредсказуемости Филипа Кассиди.
Неожиданно Стэнбридж услышал заданный странно лёгким тоном вопрос Крайтона.
– Слушай, Винс, а что собой представляет твоя кузина?
Винсент Хейвуд несколько секунд смотрел на Крайтона, точно пытался понять, о чем тот спрашивает.
– Кузина?
– И, хотя у него была только одна кузина, он педантично
– Ну, да.
Хейвуд брезгливо поморщился.
– Когда умерла моя тётка Эмили, она оставила только две тысячи. На что там рассчитывать?
Крайтон вздохнул.
– Я не спрашиваю, сколько за ней дают. Я спрашиваю, что она за девица?
Увы, Винсент Хейвуд был не более описать нрав девицы, чем сочинить поэму. Однако он ответил.
– Она недорого обходится, отец говорит, за прошлый год на неё ушло пятьдесят три фунта. Кстати, она хорошо шьёт, - неожиданно вспомнил он.
– А что тебе до неё?
Крайтон понял, что зря затеял этот разговор.
– О, ничего, просто любопытно.
Винсент пожал плечами. Любопытство явно не было его пороком.
Глава 5. Приезжие
Созданьем зыбкой красоты
Казались мне её черты,
А май беспечный и рассвет
Дополнили её портрет
У. Вордсворт "Созданьем зыбкой красоты..."
Пятница и суббота в поместье Хейвудов были небогаты событиями. Приглашённый живописец за четыре сеанса написал невесту и перекочевал в дом Кассиди - писать портрет Филипа. Черити, узнав об этом, осторожно пробралась в малую гостиную - посмотреть на работу художника.
В гостиной никого не было, портрет стоял, повёрнутый к стене, и Черри, осторожно подойдя, перевернула его. Картина, ещё не была оправленная в раму, казалась больше семейных портретов Хейвудов, где-то пять футов на три с небольшим. За окном собирался дождь, на полотно не падали солнечные лучи, хоть тонкий слой лака на картине всё равно бледно серебрился на свету. Водрузив картину на кресло, Черри отошла к дивану. Внимательно вгляделась.
Казалось, будто краски легли на холст будто по волшебству, в один миг, словно инкрустация, вделанная в фактуру полотна, где поразительно сочетались свет и тени. Картина отличалась нежностью и вместе с тем редкой насыщенностью, различия в оттенках были едва заметны глазу, причём вначале взгляд Черити упал на тонкий узор вышитого батиста на воротнике Вирджинии, потом она рассмотрела лицо кузины и удивилась. В круге света сидела хорошенькая девица с волшебно-нежным выражением лица, и лишь водянистый взгляд, устремлённый в пустоту, таил в своей неподвижности что-то пугающее.