Вино в потоке образов

Лиссарраг Франсуа

Иногда гончары придают сосуду весьма отчетливую форму корабля. Так, геометрический фигурный сосуд [84] [241] сделан в форме корабельного корпуса на трех ножках. Носовая часть, наподобие некоторых чаш, украшена глазом-оберегом. На палубе на месте мачты располагается горлышко, через которое сосуд можно наполнить вином, а корма представляет собой носик. Таким образом, порядок вещей перевернулся; теперь не корабль плавает по морю, теперь из корабля вытекает вино.

241

Бостон, 99.515. FairbanksA.Catalogue, 1928, NQ 227, р. 83. Ср. Париж, Лувр, СА 577; CVA17 (26), pl. 22 (1145), 3–4 et р. 27–28.

В свою очередь, Геракл, большой любитель выпивки, с которым никто не мог сравняться, оказывается в такого рода корабле во время своего очередного подвига, десятого по списку Аполлодора. [242] Герой должен доставить коров трехтуловищного великана Гериона с лежащего за океаном острова Эрифия. Страдая от палящих лучей солнца, нетерпеливый Геракл прицелился, чтобы пронзить небесное светило стрелой; и Гелиос, восхитившись его смелостью,

подарил ему золотой кубок, в котором Геракл и пересек океан. Мы видим его плывущим по обильному рыбой морю в большом диносе[10], с луком в руке и с палицей, закинутой на плечо [85]. [243] И снова визуальный эффект этого изображения создается путем смешения разных регистров: на медальоне чаши изображен сосуд для смешивания вина с водой; но никакого смешивания нет и в помине, вместо этого мы видим в сосуде Геракла, плывущего по «виноцветному» морю. В этом чудесном плавании емкость и ее содержимое, вопреки всем ожиданиям, меняются местами.

242

Аполлодор. Мифологическая библиотека, II, 10,4.

243

Краснофигурная чаша; Ватикан; Beazley, ARV 449/2.

88. Краснофигурный псиктер; Ольт; ок. 510 г.

Иногда художники воспринимают метафору буквально, превращая вино в сосудах в настоящее морское пространство. Действительно, горлышко некоторых кратеров украшено – не с внешней стороны, обращенной ко всем пирующим, а с внутренней, со стороны напитка – фризом из длинных кораблей, которые плывут по кругу, прямо по разбавленному вину [86]; [244] когда сосуд заполнен вином вровень с нарисованными триерами, создается впечатление, что они плывут по вину, в котором еще и отражаются. Вино становится зеркалом, которое удваивает изображение и делает художественную иллюзию еще более выразительной. Вино оборачивается морем, и метафора становится реальностью; вино и рисунок совместными усилиями превращают гомеровский эпитет в образ, оживающий прямо на глазах у симпосиастов.

244

Чернофигурный динос; Бостон, 90.154; CVA2 (19), pl. 66 (900), и текст на с. 9–10.

Тот же эффект встречается на чаше, предназначенной для одного пирующего. На ней, с внутренней стороны, изображены четыре корабля, которые плывут по кругу один за другим, а на медальоне – молодой комаст с амфорой [87]. [245] Между кораблями, придавая изображению еще большую динамику, ныряют дельфины. Можно представить себе, какое впечатление производят корабли, плывущие по вину, налитому в такую чашу. Смешение разных графических техник – чернофигурные корабли, краснофигурный юноша с амфорой – позволяет разграничить различные изобразительные планы. Черный цвет поверхности этой чаши, которому темное вино придает еще более насыщенный оттенок, не прерываясь, переходит на корабли. Юноша, отделенный от остального изображения медальоном, выполнен в значительно более крупном масштабе. Эти два плана, объединяющие мореплавание и транспортировку вина в амфоре, перекликаются друг с другом, но не смешиваются. Поэтическая заряженность соположенных таким образом элементов достаточна для реализации метафоры. Художник ассоциирует с вином корабли и юношу, несущего амфору; стоит лишь налить в чашу вина, и изображение тут же заиграет на глазах у пирующего.

245

Краснофигурная чаша; Лондон, ВМ Е2; Beazley, ARV225/1. См.: SchauenburgК. Zu attisch-schwarzfigurigen Schalen mit Innenfriesen, AntK Beibeft7, 1970, s. 33–40 (и о кратерах с изображением кораблей с. 34, прим. 21).

89. Чернофигурный лекиф; т. н. художник Тесея; ок. 510 г.

со. Чернофигурный лекиф; ок. 510 г.

Другие сосуды позволяют иначе обыгрывать отражение в вине. Так, псиктердля охлаждения вина погружают в кратер [77, 78]· Его брюшко, почти сферической формы, держится на достаточно высокой цилиндрической ножке, которая придает ему устойчивость и выполняет роль киля. Псиктерывстречаются редко. Мода на этот сосуд продержалась недолго, видимо, это был в некотором роде предмет роскоши, свидетельствующий о развитом искусстве винопития, об особой утонченности застольной культуры. Псиктерыиногда бывают украшены изображениями атлетов, редко – мифологическими сценами, но чаще всего – изображениями Диониса, пира или комоса.

Псиктер,приписываемый художнику Ольту [88], [246] свидетельствует о высоком мастерстве организации изображения. Мы видим шестерых бородатых персонажей, которые едут верхом на дельфинах: в шлемах, кирасах и кнемидах, вооруженные щитами и копьями, и у каждого впереди, рядом со ртом, надпись – epidelphinos,«оседлавший дельфина». Экипированные как гоплиты воины сами себе дают определение, именуя себя всадниками необычного рода. Если поместить этот псиктерв кратер, воины отразятся в жидкости, и возникнет впечатление, что дельфины тоже плывут по винному морю. И круг пирующих, афинских граждан-воинов встретится со своим собственным отображением: не со всадниками из афинской аристократии, а с хороводом из шести воинов, которые плывут один вслед

за другим по хмельному морю. [247] Рисунки у них на щитах можно распределить по двум категориям: сосуды (чаша, кратер и канфар) и круговые меандры (меандр из трех ног, крылатый трехголовый зверь – лев, конь, грифон, и колесо с четырьмя спицами, обод которого состоит из дельфинов). [248] Здесь мы обнаруживаем дельфина в качестве вставного изображения: он вертится колесом, как будто подчеркивая «круговую» тему вращающихся меандров на щитах.

246

Краснофигурный псиктер; Нью-Йорк, колл. Шиммеля, на хранении в ММА, L. 1979.17.1; Beazley, ARV1622/7bis, Para326. Greifenhagen A.Delphinreiter auf einem Psykter des Oltos, Pantheon23, 1965, р. 1–7. См. здесь в целом главу 5, прим. 20.

247

Греческий глагол thoresso,«одевать в броню», также употребляется в среднем залоге/пассиве для обозначения пьяного человека; см. Феогнид 470 и 413.

248

О рисунках на щитах см.: ChaseС. Н. Тhе Shield Devices of the Greek, Cambridge Mass., 1902. О круговых меандрах см.: Beazley.An Anlphora bу the Berlin Painter, AntK,4, 1961, s. 58–67.

91. Краснофигурная чаша; ок. 500 г.

92. Краснофигурный лекиф; т. н. художник Бодуэна; ок. 490 г.

Серия винных сосудов охватывает все аспекты симпосия:кратер напоминает о смешивании вина с водой, чаша – о винопитии, канфар – о присутствии Диониса. Сосуды так же значимы, как и круговые меандры, потому что напоминают о циркуляции и равном распределении вина между пирующими, под эгидой Диониса. Эта двойная серия изображений отнюдь не носит чисто декоративного характера и совмещает два плана – пространство симпосияи пространство войны, совсем как на чаше с изображением юноши, танцующего пиррику [82], или на сосудах с изображением сатиров [58]. Сообщество мужчин – граждан – предстает, таким образом, то в одном, то в другом качестве, участвуя в двух коллективных практиках – войне и сгшпосии, –между которыми есть сходные, а отчасти и общие моменты и которые отсылают друг к другу, отражаясь в вине. Наконец, в изображении актуализируются различные виды круговращения: меандров на щитах, самих щитов, а также плывущих на дельфинах воинов. Это круговращение напоминает воинскому сообществу о фундаментальном аспекте симпосия:о равенстве пирующих, которое подобно равенству гоплитов в строю.

Эта компания всадников, плывущих на дельфинах, далеко не единственная в своем роде. В некоторых случаях [89] [249] воины движутся под звуки флейты, совсем как гоплиты, шагающие по полю сражения. Но играет здесь не флейтистка, которую мы встречаем в составе комоса, а флейтист в длинных одеждах, как на атлетических состязаниях или музыкальных соревнованиях. Данная группа воинов напоминает хор: вроде тех, что известны нам из древнеаттических комедий и составлены, к примеру, из птиц или всадников. [250] Впрочем, нет никакой необходимости всякий раз сопоставлять дельфиньих наездников именно с театральным хором. Большой псиктерс изображением хоровода из шестерых всадников, будучи помещен в стоящий среди симпосиастов сосуд с вином, увлекает зрителя совсем другой дорогой, не той, что ведет на театральную сцену, а той, что уводит его в фантазийное пространство винного моря.

249

Чернофигурный лекиф; Палермо, Банко ди Сицилиа; Odeon,pl. 51 и pl. XI. См. чернофигурный лекиф; Афины; Beazley, AВV518/2.

250

См.: SifakisС.М. Parabasis and Animal Choruses, London, 1971, И недавно опубликованную статью: GreenJ./R.А Representation of the Birds of Aristophanes in GreekVasesintheJ. РаulGettyMuseum2, 1985, р. 95–118.

Чернофигурная чаша; ок.579 г.

Такое пространство изображено на лекифе [90], [251] где двое обнаженных эфебов, сидящих верхом на дельфинах, проплывают один за другим мимо некоего скалистого островка, на котором восседает припавший на одно колено сатир. Спутник Диониса протягивает кувшин и наливает вино в фиал всадника, изображенного слева; распределение вина происходит как бы по кругу, осью которого является островок, занимающий в этом воображаемом пространстве то же место, что и кратер среди пирующих.

251

Чернофигурный лекиф; Балтимор; CVA1 (4), pl. 37 (170), 3.

Не случайно в качестве проводника в этот фантазийный мир выбран дельфин. В ряде сюжетов дельфин является дружественным человеку животным; он указывает дорогу морякам и часто спасает тонущих, доставляя их к берегу. Поэт Арион, схваченный морскими разбойниками, просит, чтобы ему позволили спеть в последний раз перед смертью: дельфины, более восприимчивые к музыке, чем разбойники, подбирают Ариона и доставляют его целым и невредимым до мыса Тенар. [252] Плутарх так говорит о сообразительности этих животных:

252

Геродот, 1, 23–24.