Вино в потоке образов
Шрифт:
Архаический симпосий –это замкнутая среда, состав его участников сводится к небольшому числу равных между собой пирующих, которым достаточно общества друг друга. [203] Удовольствие от симпосияассоциируется с вином, музыкой, речью и зрелищем – в сочетании друг с другом. Но зрелище не привносится кем-то извне, как в «Пире» Ксенофонта или в современных кабаре; зрелище устраивают сами пирующие, зрелище – это убранство зала, в котором они собрались, и, конечно же, сами сосуды, которые переходят из рук в руки.
203
См.: Rossi L.Il simposio greco arcaico е classico соте spectacolo а se stresso, in Atti del VII convegno di studio: Spettacoli conviviali…, Viterbo maggio 198з, р. 41–50 и исследования М. Марри: MurrayМ. The Greek Symposion in Нistory, in Tria Corda (M'elanges Momigliano), Соте, 198з, р. 257–272; id.,The Symposion as Social Organisation, in The Greek Renaissance ofthe Eight CenturyВ.С, R. Hagg ed., Stockholm, 1983, р. 195–199
Большая часть сосудов, которые мы до сих пор видели в кругу симпосиастов, были не расписанными; иногда кратеры были украшены плющом, но изображений на них мы не встречали. Можно подумать, что это металлические сосуды, хотя их тоже часто украшали рельефными фигурами; вернее
На чернофигурном сосуде [77], [204] подписанном художником Клейсофом и гончаром Ксеноклом, вокруг катера собрался весьма необычный комос. Комасты едва держатся на ногах; тот, что слева, сидит на земле и пьет; его соседа, уперевшего руку в поясницу, по-видимому, шатает. Рядом с кратером находится флейтист, он стоит перед комастом, который облокотился о подушку и лежит прямо на земле. Еще правее, один пирующий держит на спине своего товарища, который раздвинул ноги и совсем по-раблезиански «баритонит задницей». Действие вина совершенно очевидно; как далека эта картина от сократической безмятежности. В центре изображения, в окружении гуляк, расположен кратер, из которого мальчик зачерпывает вино. Он украшен изображением лошади, искусно процарапанным по черной глазури сосуда; использованная здесь графическая техника отличается от техники самого изображения, здесь применен принцип чернофигурной вазописи, когда все второстепенные детали не прорисовываются, а процарапываются.
204
Чернофигурная ойнохоя; Афины, 1045; Beazley, AВV 186. Также ср. чернофигурную гидрию; Базелъ м.и. М. Auktion 34, NQ 122, pl. 31 (в данный момент в Музее Дж. Пола Гетти). Чернофигурная амфора; Самос; Beazley, ABV151/18.
78. Краснофигурная гидрия, m. н. художник Никоксена, ок. 500 г.
Симпосиасты ведут себя развязно, в противоположность им само изображение проработано довольно тонко: помимо указанной детали – рисунка на изображенном предмете и его иконографического значения – лошадь означает принадлежность к аристократическому классу всадников; отметим сосуд, который виден над верхним урезом кратера: это охлаждающий сосуд (псиктер),его ставят в кратер [76]; именно в нем содержится разбавленное вино, сам кратер заполнен ледяной водой или снегом [88]. [205] Изысканность этих предметов, свидетельствующая о развитом искусстве винопития, не противоречит самому что ни на есть распущенному телесному поведению пирующих. Симпосий –это как раз то самое время, когда возможны свободные переходы от крайней утонченности к крайней развязности, от наивысшей мудрости к полному безрассудству.
205
Об этом сосуде см.: DrogouS. Der attische Psykter, Berlin, 1975.
Сцена на краснофигурной гидрии [78], [206] где на матрасах, лежащих на земле, пируют два симпосиаста, более сдержанна. Перед ними лежат хлебцы, прорисованные черным. Бородатый пирующий слева совершает характерный для коттаба жест, развернувшись лицом к молодому симпосиасту, который держит чашу и протягивает кувшин. В центре – кратер, украшенный плющом, из которого торчит горлышко псиктера;на кратере изображен бегущий сатир. Это вставное изображение отсылает к воображаемому миру, который окружает Диониса и предлагает пирующему модель дионисийской инаковости.
206
Краснофигурная гидрия; Кассель, колл. п. Дирихса; GerckeР. Funde aus der Antike, Kassel, 1981, NQ 56, р. 107–111.
Подобный же эффект мы встречаем на кратере [79]. · Брюшко разрисовано в шашечку, что подчеркивает объемность сосуда. [207] Горлышко декорировано сценой с изображением троих полулежащих симпосиастов и pais’а,находящегося возле огромного кратера в центре фриза; дерево указывает на то, что действие происходит под открытым небом. На горлышке кратера – пунктирный орнамент, по всей видимости надпись; на брюшке нарисован силуэт сидящего Диониса, который держит рог и ветви. Бог присутствует среди пирующих в двух ипостасях: как изображение и как напиток. Избыточность данного образа возрастет еще на порядок, если этот кратер в шашечку тоже, в свою очередь, поместить среди пирующих. Изображение Диониса функционирует по принципу фрактала, отталкиваясь от этой отправной точки, образ бога умножается до бесконечности. Визуальный эффект вскрывает условную природу изображения, усиливая его воздействие. Дионис присутствует здесь, на симпосии,в виде напитка, содержащегося в кратере реальном и, визуально, в качестве изображения на кратере нарисованном, и снова в виде напитка в сосуде, который он держит. Применяя различные графические техники (красно-фигурная сцена, черный силуэт, шашечка), художник выделяет различные изобразительные планы и наглядно показывает, как они иерархически вписаны один в другой. [208] Цветовой код находит отражение в игре визуальных перекличек.
207
Краснофигурный кратер; Нью-Йорк, выставлено на продажу; SchauenburgК. Zueinem sp"atarchaischen Kolonettenkrater in Lugano, NAC11,1982, s. 9-31; БазелъМ.и. М., Auktion 70, № 207, pl. 44·
208
Остальное пространство сосуда декорировано так: горлышко – краснофигурной пальметтой; плоскость закраины – черными силуэтами скачущих всадников и колесниц; под ручками – фигурами сатира и Диониса, также в виде черных силуэтов.
79. Краснофигурный кратер; ок. 510 г.
80. Краснофигурная пелика; т. н. художник Сомзе; ок. 450 г.
Подобные графические изыски встречаются не часто. Неудивительно, что они почти всегда связаны с Дионисом или с его окружением. Так, на пелике[80] [209] изображен сам Дионис, которого можно опознать по канфару в руке, он пирует под виноградным кустом на фоне горного пейзажа, намеченного несколькими штрихами. Справа от него стоит менада с подносом, на котором лежат грозди винограда, а слева – седовласый сатир, опирающийся на палку. У ног Диониса стоит мальчик, в одной руке у него цедилка, а в другой – ойнохоя,он повернулся лицом к кратеру, из которого собирается зачерпнуть вино. На самом кратере изображены силуэты менады с тирсом и танцующего
209
Краснофигурная пелика; Нью-Йорк, 75.2.27 (GR 593); Beazley, ARV1159/2.
210
В оригинале стоит слово enthousiasme, отсылающее к греческому enthousiasmos,которое обозначает акт «вхождения» бога в человека, «одержимость богом». (Примеч. пер.)
81. Краснофигурная чаша; Макрон, подписана гончаром Иероном; ок. 480 г.
На другом сосуде [81] [211] предметом изображения становится экстатическое состояние (enthousiasme) менад, выраженное в их коллективном танце вокруг кумира Диониса. По всей поверхности чаши, под мелодию флейтистки, десять женщин неистово пляшут вокруг неподвижной точки – жертвенника и статуи-колонны. Статуя сделана из столба, основание которого едва заметно из-под одежды бога, и закрепленной на нем маски бородатого Диониса. [212] На статуе одежда, ниспадающая складками; на высоте плеч на ветвях висят большие круглые лепешки. Справа от этого разборного изображения бога стоит жертвенник, видимый сбоку, над ним возвышается треугольный фронтон с пальметтой. Под ручкой, рядом с подписью гончара Иерона [9], стоит украшенный плющом кратер. Пространство, сконструированное на этом изображении, не является симпосиастическим, это пространство женского праздника, связанного с Дионисом и вином. На другой стороне чаши три менады держат в руках палки, украшенные плющом (тирсы); одна из них размахивает рукой, в которой держит маленького олененка; четвертая менада играет на кроталах; пятая держит скифос,который подтверждает присутствие вина в этом ритуале. Скифосукрашен силуэтным бордюром из плюща, двумя пальметтами и фигурой сатира, которая, в рамках вставного изображения, составляет мужское сопровождение женской свите Диониса.
211
Краснофигурная чаша; Берлин, 2290; Beazley, ARV462/ 48.
212
См.: Durandj.L., Frontisi·Ducroux F.Idoles, figures, images: autour de Dionysos, RA,1982, р. 81–108.
Заметим, что изображение на жертвеннике аналогично изображению «второй степени»: и действительно, фронтон украшен сидящей фигурой, которая держит жезл и ветви: это Дионис. Таким образом, бог представлен на этой чаше дважды: в виде статуи-колонны и в виде изображения на жертвеннике. И еще одна деталь: одежда статуи богато украшена вышивкой – в нижней части можно увидеть квадриги, а в верхней – дельфинов; у нас еще будет возможность подробнее остановиться на связи между этими дружественными к человеку существами, Дионисом и морем – в следующей главе.
Пока же обратим внимание на исключительное богатство этой игры образами, которая отсылает, в рамках дионисийского праздника, и к сатирам, и к самому богу, и к морскому пространству. Прорисовка всех этих деталей, объединение в едином художественном пространстве разных типов изображения (статуя, рисунок на жертвеннике, вышивка на ткани и разрисованный сосуд) напоминают в конечном итоге о значении, которое греки придают визуальной культуре. Все эти объекты отсылают друг к другу и явно пронизаны единым иконографическим замыслом, ненавязчиво оттеняющим изображенную на чаше сцену.
82. Краснофигурная чаша; т. н. художник Посейдона; ок. 500 г.
Видимо, греков увлекали художественные возможности подобного рода вставных изображений и, в частности, рисунков на воинских щитах – episemes.В сцене выступления в поход в трагедии Эсхила «Семеро против Фив» семантической значимости рисунков на воинских щитах отведено особое место: каждый отдельный мотив, изображенный на щите, что-то проясняет в образе его владельца, а совокупность мотивов образует единое целое. [213] Весьма примечательный с этой точки зрения образец мы находим на медальоне краснофигурной чаши [82]. [214] Мы видим на нем молодого эфеба, который кружится под звуки флейты [58]. Вооруженный легким щитом пелтаста, с копьем в руке, он исполняет военный танец, пиррику. [215] Этот танец исполняется во время некоторых ритуальных празднеств; по всей видимости, рисунок на щите юного эфеба как раз и отсылает к обстановке такого праздника: на нем изображен танцующий, как на симпосии,персонаж, у ног которого стоит большой кратер. Таким образом, в изобразительном пространстве этого продолговатого по форме щита представлена картина пира, с которым иногда ассоциируется танец эфебов. На этом медальоне игра отражений между пирующим и изображением пирующего ведется не напрямую, через сосуд, а посредством изображения «второй степени» – через отсылку к воинскому танцу эфебов. И снова семантика зрительного образа представляется исключительно богатой и проработанной, свидетельствуя не только о том, сколь важную роль изображение играло на симпосии,но также и о том, насколько хорошо это осознавали художники.
213
См.: Zeitlin F.Underthe Sign ofthe Shield. Rome,1982, и Vidal Naquet P.Les Boucliers des heros / / Vernantj.·P., Vidal NaquetР. Mythe et tragedie, deux. Paris, 1986. Р. 115–147.
214
Краснофигурная чаша; Люцерн, выставлено на продажу; Beazley, АRV136/10.
215
О пиррике см.: Scarpi Р. La Pirricheо [е armi della persuasione,DArch., 1979, р. 78–97, и Poursаt J.-С. Les Representations de 'а danse агmее dans 'а ceramique attique / / ВСН 92, 1968. Р. 550–615