Воистину

Бахман Ингеборг

CURRICULUM VITAE ^{11} [30]

Ночь нестерпимо долга, невыносимо долга тому, кто никак умереть не может. Мечется средь фонарей осоловелый глаз, прокуренный, выцветший глаз. Мысль вопреки всему ярится, пульсирует, бьется. О боже! Что-то волосы мои не седеют. Взвизгнули тормоза. Я выпросталась из-под шипящих колес. Заря измарала мой лоб метой черного дегтя. Но с бесшабашностью заправилы я зашагала по городу, где ютились сотни тысяч сердец, словно мокриц, топча их ногами или залихватски подбрасывая их к низкому кожаному небу, с которого нелепо свисали трубки мира. Холодно. Зябко. Как давно мне мечталось поохотиться вволю, вскрикивая от дикой радости. Распластав крылья, не по годам мудрая, на меня навалилась юность. Жасмин… Навозная жижа… Огромные ночи… Квадратные корни таинств… Сага смерти часами дышит в мое окно. Волчье молоко и смех моих предков льются мне в горло. Шелест фолиантов. Постыдные сновиденья. Дремота. Рука теребит бахрому шали. Наши матери тоже рисовали себе когда-то будущее своих мужей. Они виделись им могучими, немногословными, революционерами… но прежде всего — в саду, мирно склоненными над рыжими сорняками, рядышком

со своими детишками. Мой грустный отец, что ж ты тогда все больше молчал и не думал о том, что случится? Дьявольски долга ночь, заброшенная среди молчащих орудий, среди огненных фонтанов. Желтушная луна изливает на землю желчь. Ветер заметает следы мирозданья. И над моей головой с грохотом проносится драндулет приукрашенной истории. (Так больше я не могу.) Может, все это сон? Нет, я не сплю. Пробираясь сквозь ледяные скелеты, ищу дорогу домой. Наконец-то! Ноги и руки обмотаю плющом, щербатые руины по-хозяйски побелю заходящим солнцем. И, хлеб восхвалив, надломлю его. Быстротечно время. Поэтому надо уметь вовремя переместиться из стороны в сторону, из страны в страну. Острие циркуля вонзается в сердце. Как долог, как бесконечен радиус ночи. Ввысь! С гор хорошо видны озера, в которых отражены горы. На колокольне неба раскачиваются колокола неизвестного мне мира. Чей этот мир — мне никто не ответит. Это было в пятницу. В пост. (Воздух пропитан настоем лимонов.) Подавившись рыбьей костью, я вытащила из распластанной рыбы кольцо. Когда я появилась на свет, его бросили в ночь и оно потонуло во тьме. И я снова швырнула его назад, в темень, в ночь. О, если б не мытарил меня страх смерти! Было б при мне Слово. (И тогда ничего не страшно.) Если б не впивались в мое сердце шипы (я б солнце смахнула с неба). Если б не мучила меня жажда (не манила бы меня к себе тогда колдовская вода), не смогла бы я поднять веки (не маячила бы тогда предо мной веревка). Уносятся прочь небеса. Если б земля меня не держала, я бы давно умолкла навеки, смиренно отдавшись вечности. А пока что ночь раздувает ноздри и поднимает копыто, готовясь к удару. К жестокому, злому удару. И только ночь вокруг. И дня никак не дождаться.

30

Перевод И. Грицковой.

DIE BLAUE STUNDE

Der alte Mann sagt: mein Engel, wie du willst, wenn du nur den offenen Abend stillst und an meinem Arm eine Weile gehst, den Wahrspruch verschworener Linden verstehst, die Lampen, gedunsen, betreten im Blau, letzte Gesichter! nur deins gl"anzt genau. Tot die B"ucher, entspannt die Pole der Welt, was die dunkle Flut noch zusammenh"alt, die Spange in deinem Haar, scheidet aus. Ohne Aufenthalt Windzug in meinem Haus, Mondpfiff — dann auf freier Strecke der Sprung, die Liebe, geschleift von Erinnerung. Der junge Mann fragt: und wirst du auch immer? Schw"or's bei den Schatten in meinem Zimmer, und ist der Lindenspruch dunkel und wahr, sag ihn her mit Bl"uten und "offne dein Haar und den Puls der Nacht, die verstr"omen will! Dann ein Mondsignal, und der Wind steht still. Gesellig die Lampen im blauen Licht, bis der Raum mit der vagen Stunde bricht, unter sanften Bissen dein Mund einkehrt bei meinem Mund, bis dich Schmerz belehrt: lebendig das Wort, das die Welt gewinnt, ausspielt und verliert, und Liebe beginnt. Das M"adchen schweigt, bis die Spindel sich dreht. Sterntaler f"allt. Die Zeit in den Rosen vergeht: — Ihr Herren, gebt mir das Schwert in die Hand, und Jeanne d'Arc rettet das Vaterland. Leute, wir bringen das Schiff durchs Eis, ich halte den Kurs, den keiner mehr weiss. Kauft Anemonen! drei W"unsche das Bund, die schliessen vorm Hauch eines Wunsches den Mund. Vom hohen Trapez im Zirkuszelt spring ich durch den Feuerreifen der Welt, ich gebe mich in die Hand meines Herrn, und er schickt mir gn"adig den Abendstern.

СИНИЙ ЧАС ^{12} [31]

Старик говорит: как хочешь, мой друг, но если выберешь вечер вдруг, мы пройдемся с тобою рука в руке, ты поймешь приговор верных лип, вдалеке фонарей неживые распухшие лица в синеве — твое лицо серебрится. Как прекрасен бант у тебя в волосах, а ведь книги мертвы, и мертвы полюса мира в темном потоке… Как? Что-то в дом ко мне зачастил сквозняк, свист луны торопит разбег, прыжок, любовь. Следом память, ее должок. Спросит юноша: правда, ты навсегда? В сумерки здесь поклянись, что да, если верен лип приговор, прости, огласи его, волосы распусти, в пульсе ночи неверной нащупай стих! Вот и ветер по знаку луны утих. В толчее фонарей этот синий свет, пока смутный час не сломал хребет пространству, губы твои — в моих, укусами боль обучает их: живо то слово, что завоюет вновь мир, проиграет его и породит любовь. Девушка молча крутит веретено. Время роз на исходе. Звезды звенят о дно. Эй, господа, дайте мне в руки меч, Жанна д'Арк сумеет родину уберечь. Стойте, корабль нам через льды вести, кроме меня, никто не знает пути. Анемоны купите! Три желанья — букет, и надежней от страсти защиты нет. Под высоким куполом цирка — карниз: через горящий обруч прыгаю вниз, Господу моему вверяю свою беду, и он шлет мне с любовью утреннюю звезду.

31

Перевод Е. Соколовой.

ERKL"AR MIR, LIEBE

Dein Hut l"uftet sich leis, gr"usst, schwebt im Wind, dein unbedeckter Kopf hat's Wolken angetan, dein Herz hat anderswo zu tun, dein Mund verleibt sich neue Sprachen ein, das Zittergras im Land nimmt "uberhand, Sternblumen bl"ast der Sommer an und aus, von Flocken blind erhebst du dein Gesicht, du lachst und weinst und gehst an dir zugrund, was soll dir noch geschehen — Erkl"ar mir, Liebe! Der Pfau, in feierlichem Staunen, schl"agt sein Rad, die Taube stellt den Federkragen hoch, vom Gurren "uberf"ullt, dehnt sich die Luft, der Entrich schreit, vom wilden Honig nimmt das ganze Land, auch im gesetzten Park hat jedes Beet ein goldner Staub ums"aumt. Der Fisch err"otet, "uberholt den Schw"arm und st"urzt durch Grotten ins Korallenbett. Zur Silbersandmusik tanzt scheu der Skorpion. Der K"afer riecht die Herrlichste von weit; h"att ich nur seinen Sinn, ich f"uhlte auch, dass Fl"ugel unter ihrem Panzer schimmern, und nahm den Weg zum fernen Erdbeerstrauch! Erkl"ar mir, Liebe! Wasser weiss zu reden, die Welle nimmt die Welle an der Hand, im Weinberg schwillt die Traube, springt und f"allt. So arglos tritt die Schnecke aus dem Haus! Ein Stein weiss einen andern zu erweichen! Erkl"ar mir, Liebe, was ich nicht erkl"aren kann: sollt ich die kurze schauerliche Zeit nur mit Gedanken Umgang haben und allein nichts Liebes kennen und nichts Liebes tun? Muss einer denken? Wird er nicht vermisst? Du sagst: es z"ahlt ein andrer Geist auf ihn… Erkl"ar mir nichts. Ich seh den Salamander durch jedes Feuer gehen. Kein Schauer jagt ihn, und es schmerzt ihn nichts.

СКАЖИ, ЛЮБОВЬ ^{13} [32]

Приподними на легком ветре шляпу, ведь непокрытой голове твоей так рады облака, — но где блуждает твоя душа, каким реченьям новым твои уста сейчас отворены? Дом полон трепетом травы змеиной, затмения и всполохи ромашек слепят глаза, и летние снежинки дрожат на запрокинутом лице — о смех, о плач, о торжество и гибель, чего еще нам ждать — скажи, любовь моя! Павлин в торжественном восторге распускает хвост, свой воротник топорщит кроткий голубь, и расширяет воздух воркованье, и селезень кричит, и диким медом полны луга, и в аккуратном парке покрыла грядки золотая пыль. От страсти рдея, устремилась рыба сквозь гроты на коралловое ложе. В песках певучих пляшет скорпион. Жук вожделенную за версты чует; его бы чуткость мне, чтоб трепет крыльев прозреть под панцирем ее — и курс взять на далекий земляничный куст! Скажи, любовь моя! Заговорили воды, и за руку волну берет волна, и, лопнув, ягода с куста упала. На свет улитка высунула рожки, и камень нежностью смягчает камень! Скажи, любовь моя, как мне понять: ужель весь этот краткий страшный срок мне суждено лишь с мыслями водиться, не знать любви и не дарить любви? Зачем нам мыслить? Разве нас не ждут? Ты говоришь: но есть ведь ум другой, есть дух, он верит в нас, он ждет ответа… Молчи. Уж я ль не знаю: саламандра пойдет в любой огонь. Ее не гонит страх, и ей не больно.

32

Перевод А. Карельского.

HARLEM

Von allen Wolken l"osen sich die Dauben, der Regen wird durch jeden Schacht gesiebt, der Regen springt von allen Feuerleitern und klimpert auf dem Kasten voll Musik. Die schwarze Stadt rollt ihre weissen Augen und geht um jede Ecke aus der Welt. Die Regenrhythmen unterwandert Schweigen. Der Regenblues wird abgestellt.

ГАРЛЕМ ^{14} [33]

Из облаков посыпались заклепки, дождь протечет в метро, в водопровод, пропляшет на ступеньках ржавых лестниц, на мусорных контейнерах споет. И черный город с белыми глазами исчезнет вовсе, за угол зайдя. Дождливый ритм в молчание вползает и выключает мокрый блюз дождя.

33

Перевод Е. Соколовой.

REDE UND NACHREDE

Komm nicht aus unsrem Mund, Wort, das den Drachen s"at. 's ist wahr, die Luft ist schw"ul, vergoren und ges"auert sch"aumt das Licht, und "uberm Sumpf h"angt schwarz der M"uckenflor. Der Schierling bechert gern. Ein Katzenfell liegt aus, die Schlange faucht darauf, der Skorpion tanzt an. Dring nicht an unser Ohr, Ger"ucht von andrer Schuld, Wort, stirb im Sumpf, aus dem der T"umpel quillt. Wort, sei bei uns von z"artlicher Geduld und Ungeduld. Es muss dies S"aen ein Ende nehmen! Dem Tier beikommen wird nicht, wer den Tierlaut nachahmt. Wer seines Betts Geheimnis preisgibt, verwirkt sich alle Liebe. Des Wortes Bastard dient dem Witz, um einen T"orichten zu opfern. Wer w"unscht von dir ein Urteil "uber diesen Fremden? Und f"allst du's unverlangt, geh du von Nacht zu Nacht mit seinen Schw"aren an den F"ussen weiter, geh! komm nicht wieder. Wort, sei von uns, freisinnig, deutlich, sch"on. Gewiss muss es ein Ende nehmen, sich vorzusehen. (Der Krebs zieht sich zur"uck, der Maulwurf schl"aft zu lang, das weiche Wasser l"ost den Kalk, der Steine spann.) Komm, Gunst aus Laut und Hauch, befestig diesen Mund, wenn seine Schwachheit uns entsetzt und hemmt. Komm und versag dich nicht, da wir im Streit mit soviel "Ubel stehen. Eh Drachenblut den Widersacher sch"utzt, F"allt diese Hand ins Feuer. Mein Wort, errette mich!

СЛОВА И СЛУХИ ^{15} [34]

Слова, дракону в вас пусть станет клеткой рот. А воздух, впрямь, тяжел, прокис и забродил, исходит пеной свет, над топью черный флер — роится мошкара. Кутит болиголов. Разложен мех котов, на нем шипит змея, и пляшет скорпион. Не приставай ко мне, слух о чужой вине, слова, умрите все, в болоте — гниль на дне. Слова, — вам быть со мной и ждать, но и не прозевайте: конец драконам близок! Не станет зверем тот, кто рыку его подражает. Кто выдаст тайну постели, лишится любви навсегда. Словесный гибрид служит шутке и глупого губит. Кому охота знать твой приговор чужому? Тебе — тогда ступай из ночи в ночь ты сам, его нарывы на ногах влача, иди! не возвращайся. Слова мои, ясней, свободней, чище станьте. Пора, пора кончать себя беречь. (Рак пятится назад, крот слишком долго спит, но точит камень бег простой речной воды.) Спасенье (вдох плюс звук), приди, закрой тот рот, чья слабость нас страшит и нам мешает. Приди, не откажи, ведь столько зла нам нужно побороть. Пока не оживит врагов драконья кровь, сгорит в огне рука моя. Слова, спасите же меня!

34

Перевод Е. Соколовой.

WAS WAHR IST

Was wahr ist, streut nicht Sand in deine Augen, was wahr ist, bitten Schlaf und Tod dir ab als eingefleischt, von jedem Schmerz beraten, was wahr ist, r"uckt den Stein von deinem Grab. Was wahr ist, so entsunken, so verwaschen in Keim und Blatt, im faulen Zungenbett ein Jahr und noch ein Jahr und alle Jahre — was wahr ist, schafft nicht Zeit, es macht sie wett. Was wahr ist, zieht der Erde einen Scheitel, k"ammt Traum und Kranz und die Bestellung aus, es schwillt sein Kamm und voll gerauften Fr"uchten schl"agt es in dich und trinkt dich g"anzlich aus. Was wahr ist, unterbleibt nicht bis zum Raubzug, bei dem es dir vielleicht ums Ganze geht. Du bist sein Raub beim Aufbruch deiner Wunden; nichts "uberf"allt dich, was dich nicht verr"at. Es kommt der Mond mit den verg"allten Kr"ugen. So trink dein Mass. Es sinkt die bittre Nacht. Der Abschaum flockt den Tauben ins Gefieder, wird nicht ein Zweig in Sicherheit gebracht. Du haftest in der Welt, beschwert von Ketten, doch treibt, was wahr ist, Spr"unge in die Wand. Du wachst und siehst im Dunkeln nach dem Rechten, dem unbekannten Ausgang zugewandt.

ИСТИНА ^{16} [35]

Не три глаза! Пусть истина незрима — Держи ответ, не бойся ничего. Она восстанет из огня и дыма И камень сдвинет с гроба твоего. Так постепенно прорастает семя, В палящий зной сухой асфальт пробив. Она придет и оправдает время, Собой твои утраты искупив. Ей нипочем пустая позолота, Венки из лести, мишура хвальбы. Она пройдет сквозь крепкие ворота, Переиначит ход твоей судьбы. И словно рана, изведет, изгложет, Иссушит, изопьет тебя до дна. И все твои сомненья уничтожит, Одним своим значением сильна. Неверный свет реклам. Холодный город. На площадях широких — ни души. В дыму и гари задохнулся голубь. Остановись, подумай! Не спеши! Не сосчитать багровых кровоточин. Они давно горят в твоей груди. Пусть этот мир обманчив и порочен, Постигни правду, истину найди!

35

Перевод И. Грицковой.