Война морей
Шрифт:
Присев в сторонке, он мрачно раздумывал, как и чем прокормить такую ораву ребят, когда рядом с ним тяжело опустился Нгусу. Помолчав, гигант привычным жестом провёл ладонью по голове и, повернувшись к Ли, тихо спросил:
— О чём задумался, мастер?
— Да вот думаю, как всю эту саранчу прокормить, — усмехнулся в ответ Ли.
— Что, всё так плохо? — удивлённо спросил Нгусу.
— Да как тебе сказать? — протянул Ли, — понимаешь, мы заранее планируем, сколько скота закупить на забой и сколько коров держать для дойки. Кроме того, наши огороды не рассчитывались на такую прибавку
— А рыбалка?
— А что рыбалка? Она, конечно, здорово помогает, но не будешь же кормить детей одной рыбой, — развёл руками Ли.
— Может, стоит устроить охоту? — неожиданно предложил Нгусу.
— На кого? — не понял Ли. — В этой пустыне, кроме скорпионов и змей, больше ничего и не водится.
— Ошибаешься, — усмехнулся в ответ Нгусу. — Даже я, моряк, и то знаю, что дальше в пустыне можно найти стада диких оленей.
— Откуда?
— Всё дело в том, что хозяин бухты Печали, которого твои парни так ловко шарахнули по башке ракетой, очень любил охоту и часто уезжал в пустыню на несколько недель. А самое главное, он всегда возвращался с добычей.
— Это всё здорово, но такие поездки слишком дорогое удовольствие. Представь, сколько бензина нужно потратить, чтобы найти хотя бы одно животное? Нет. Это не для нас. И, кроме того, надеяться на добычу, глупо. Может, будет, а может, и нет.
— Так что же делать? — растерялся Нгусу.
— Придётся срочно покупать скот и увеличивать огороды. Без малого сотня лишних ртов. Это серьёзно.
— Лишних? — удивлённо переспросил Нгусу.
— А как их ещё назвать? — пожал плечами Ли. — Понимаешь, я действительно не могу собирать здесь людей до бесконечности. Долина не резиновая. Рано или поздно вопрос о лишних людях всё равно встанет.
— И ты так спокойно об этом говоришь? — насторожился Нгусу.
— А я по-твоему должен рвать на себе волосы? К этому просто нужно быть готовым. Кроме того, ребят, которые уже достаточно подросли, но не создали свои семьи, нужно переселять из долины за стену. Иначе у нас просто не будет места для выпаса и огородов.
— А как же дикие? — не понял Нгусу.
— Ребята будут вооружены, а мы всегда будем готовы поддержать их из пулемётов. Никто ведь не говорит про то, чтобы бросить их на произвол судьбы.
— Похоже, ты давно об этом думаешь, — задумчиво отозвался Нгусу.
— Приходится, — пожал плечами Ли. — Ты даже представить себе не можешь, о скольких вещах мне думать приходится.
Мужчины замолчали, обдумывая дальнейшие действия. Тем временем из торгового дома начали появляться первые накормленные и отмытые от дорожной грязи девочки. Заметив сидящих у входа спасителей, они принялись растерянно топтаться рядом, не зная, что сделать или сказать.
Заметив их мучения, Ли чуть усмехнулся и, подозвав саму старшую, попросил рассказать, как она оказалась в караване и что видела или слышала. Немного подумав, девочка заговорила.
В её истории Ли не услышал ничего нового. Обычная семья кочевников переходила по пустыне от одного оазиса к другому, пытаясь прокормиться и вырастить детей. В один не самый прекрасный день они попались на глаза торговцу. Остановив караван, он начал разговор с главой семьи, а когда его
Убили всех. Родителей, старших братьев и сестёр. Даже маленьких братишек. Стадо бросили, а её и сестру пристегнули к цепи и посадили в грузовик. Так они поступали со всеми мутами, попадавшимися им в дороге. В итоге было уничтожено двадцать семей кочевников и двенадцать семей огородников. Охранники торговца не щадили никого. Скот бросали, а жалкие лачуги просто сжигали.
О планах этих торговцев девочки почти ничего не знали. На привалах их выводили из машины только для того, чтобы накормить и дать справить нужду. После этого их снова загоняли в кузов и плотно зашнуровывали тент. Старших девочек сразу после поимки насиловали и секли плетями, чтобы навсегда выбить дурь и научить почтению. Так говорили сами торговцы. Младших регулярно били.
Выслушав эту историю, Нгусу тихо скрипнул зубами и, покосившись на Ли, осторожно спросил:
— Как же вы всё это вынесли?
— Пришлось, — просто ответила девочка. — Жить-то хочется. А то, что изнасиловали, так к этому нам не привыкать. Дикие часто стадо догоняли. В первый раз страшно, больно, противно. А потом перестаёшь об этом думать. Просто лежишь и смотришь в небо. Главное, чтобы потом не убили.
— Всё это делали чистые? — не унимался Нгусу.
— Конечно. Муты тоже иногда в банды собираются, но они не такие жестокие. Ну, возьмут корову другую. Могут и кого-то из молодых девушек за кусты увести, но это, только если сама не против. Но никогда никого из семьи не трогали. Не убивали. Побить могли. А убить — нет.
— Почему? — удивился Нгусу.
— Потому, что они все знают, что значит жить в этой пустыне и пытаться просто выжить. Они все из таких же семей, — мрачно ответил за девочку Ли. — Иногда мне кажется, что чистые — это просто бешеные скорпионы. Не будь мои учителя чистыми, я давно бы объявил им войну. А самое обидное, что этого не изменить. Они словно специально делают всё, чтобы их ненавидели. Словно задались целью уничтожить последние остатки человечества.
— Ну, приятель, за человечество я говорить не готов, но могу сказать точно только одно. Очень многие вынуждены так поступать, чтобы остаться жить среди своих, — задумчиво пожал плечами Нгусу. — Почему-то всегда случается так, что самые непримиримые враги мутов оказываются у власти, и тогда всем остальным приходится просто принимать их правила. Или так, или окажешься в пустыне. Один и без оружия.
— Ты уверен в том что говоришь? — задумчиво спросил его Ли.
— Во всяком случае, так думали многие из моих ребят на корабле. Им, конечно, приходилось выполнять приказы капитана, и далеко не всегда они были с ними согласны, но куда деваться. В этой жизни или ты, или тебя, — твёрдо ответил Нгусу.
— Думаю, мне придётся выехать в пустыню и как следует поговорить с этим торговцем, — мрачно отозвался Ли.
— Зачем? — удивился Нгусу.
— Не нравится мне эта наглость. Никак не могу понять, зачем они вообще приезжали. Чего добивались? Ведь знали, что я уничтожаю работорговцев. Знали и всё равно шли на риск. Вопрос, зачем? Чего они хотели этим добиться?