Времена Амирана. Книга 5: Выстрел
Шрифт:
Еще там присутствовали два старика. Очень непохожих старика. Два старика, знать друг дружку не желающих, а потому сидящих по разные стороны этого просторного стола – бен-Салех и Леннивортмахер, маги. Маги, заслужившие право сидеть за этим столом, рядом с монархами. И если дедушка Ленни явно чувствовал себя не в своей тарелке из-за такого вот соседства, то бен-Салех вел себя так, будто всю жизнь провел рядом с сильными мира сего, да и сам был из их числа.
Бабушку Йагу и Лику Ратомир счел за лучшее на показ не выставлять. Почему-то ему казалось, что так будет разумнее.
Когда все присутствующие
– Последний удар, – сказал он, – остался последний удар, и страна будет освобождена. В том, что это так и будет, надеюсь, никто не сомневается. Как это лучше сделать, пусть думают генералы. А мы давайте подумаем о том, что же нам делать дальше.
Он замолчал и многозначительно оглядел присутствующих. Мысли у него были, причем не только свои. Но впервые в качестве советчика по столь важному вопросу он не пригласил Куртифляса. Теперь у него был удивительно изменившийся, подросший, почти неузнаваемый Ратомир. И был тот, чьей помощи, подсказки, да просто присутствия он так долго ждал еще тогда, когда все начало рушиться. Был Алеф Йот, представитель Службы Сохранения Равновесия, правда, почти без возможностей, почти как частное лицо, но все же…
– Амиран пережил нелегкие времена, – продолжил Бенедикт, – ему нужно восстанавливаться. Трудное дело. Дело, требующее немалых ресурсов. Где вот только их взять?
Он опять замолчал, обводя присутствующих взглядом, молча приглашая их высказаться. И молодой горячий Бунимад не подвел.
– Как где? – воскликнул он. – Кто все разрушил, тот пусть и платит!
– Ну, конечно, – с улыбкой поддержала коллегу Сердеция.
***
То, что оплачивать побитые горшки и прочую посуду должна проигравшая сторона, было и так понятно. Понятно и справедливо. Проигравший всегда платит. Плачет и платит. Так что обсуждали детали, детали и подробности.
Что касается Ахинеи с ее бородатым тюрбаноносным султаном Обр-аль-Саламатом, тоже зятем, что ни говори, Бенедикта, то решение предложил все тот же Бунимад, лучше других знавший как обычаи, так и психологию жителей сопредельного ему государства. Он предложил продать пленных, которых набралось слишком много, чтобы держать их в таковом качестве, своему же владыке – султану. Пусть и не задорого. Все равно по самым приближенным прикидкам сумма получалась вполне приличная. У султана даже могло и не хватить на всех. Ну, оставшихся тогда употребить с пользой в своем же хозяйстве, для восстановления порушенного. Бесплатные рабочие руки всегда пригодятся.
Идея всем понравилась. Бенедикт представил себе как будет морщиться и вздыхать султан, и улыбнулся.
Вдохновленный этой улыбкой юный герцог Мантийский склонился к уху своей прекрасной госпожи и горячо зашептал ей про обещанное возвращение родных угодий. Сердеция неодобрительно покосилась на любовника. Как он некстати! Но, с другой стороны, надо же и правда что-то поиметь от всей этой затеи. Вон Бунимад взялся посредничать между Амираном и Ахинеей в деле продажи султану его же подданных. Уж он своего-то не упустит. А она? И она деликатно кашлянула, намекая на свое присутствие, и напоминая, что не худо было бы обсудить и ее участие в дележе шкур.
Она зря опасалась, что участие Ледерландии в освободительном походе останется неоцененным. Об этом Бенедикт говорил со своими детьми – Ратомиром и Принципией еще накануне и решение было.
– Дорогая Сердеция! – Начал Бенедикт, ласково глядя на дочь. – Пришло время подумать о том, чем можно вознаградить прекрасную Ледерландию за тот поистине неоценимый вклад, который она внесла в дело освобождения Амирана. Чем мы можем отплатить вам? Деньгами? Но нам самим сейчас дорог каждый золотой, учитывая нашу нынешнюю разруху. Землей?..
Он помолчал, все также облучая Сердецию ласковым отеческим взглядом, от которого у нее побежали мурашки по спине.
– Конечно! – Продолжал Бенедикт. – Что может быть лучше для любого государства, чем приращение его территории, особенно, если это будет не пустыня или что-то вроде. Но, ты знаешь наши принципы. Мы родную землю не отдаем. Ни за что и никому! Значит?..
Он опять взял паузу и оглядел присутствующих как бы в некотором недоумении. Дескать – ну, и что же прикажете делать? Как быть?
– Вы помогли нам в разгроме армии Арбокора. Да что там – помогли! Вы ее разгромили. С них вам и причитается. Так, во всяком случае, должно быть, если по справедливости. Но!.. Пройдет время, Арбокор оправится, нарастит мускулы и неизбежно захочет отобрать свое. Получится у него это – не получится, но нужно ли вам иметь под боком сильного соседа, готового вонзить вам меч в спину? Не лучше ли иметь его в качестве друга?
И вновь наступила многозначительная тишина. Слышно было, как жужжит неподалеку мохнатый шмель, да удары крови в висках оглушали Сердецию.
– Зачем вам арбокорская земля? Я предлагаю другое. Рядом и с вами и с тем же Арбокором есть место, которое называется Кранах. Удивительное местечко. С одной стороны там все устроено как-то не по-людски. Нет там ни короля, никакого вообще монарха. Правят черт-те кто, какой-то избираемый совет, вечно грызущийся внутри себя. Меняют законы, порядки – то вдруг начнут привечать магов со всей земли, то изгоняют их… Ну, и все в таком же духе. А расположены они замечательно. Имеют выход к морю, то есть то, чего вам, дорогая моя, так не хватает. Там немножко только приложить руки, и будет замечательный порт. И Ледерландия могла бы выйти на мировую арену. Торговля, военно-морские силы – это же здорово!
Это было, конечно, здорово, но как-то не этого ожидала Сердеция от благодарного отца. За все, что она для него сделала, получить добрый совет: вот хороший кусок, пойди и возьми его. Спасибо! А то она сама…
Она не додумала эту омрачившую ее чело мысль. Бенедикт продолжил.
– И, я думаю, совсем ни к чему вам самим пачкать руки в таком грязном деле, как агрессия против суверенного государства, что бы оно там из себя не представляло. Ну зачем вам иметь в своем составе людей, из поколения в поколение помнящих, что вы их подло оккупировали и захватили. Вечный повод к внутренним конфликтам. Лучше так: пусть это сделает Арбокор. Того войска, что у него осталось, вполне им хватит. Пусть возьмут, подержат месяца два-три. Пусть ведут себя там, как привыкли вести себя на захваченных землях. А потом передадут вам. И я вам гарантирую, что кранахцы вместо ненависти будут пожизненно испытывать к вам чувство глубочайшей любви и благодарности.