Времени нет
Шрифт:
Леся скрестила руки на груди так, что в своем искреннем возмущении стала чем-то похожа на амазонку, но явно этого не понимала.
— Леся, даже президенты дают самые обычные советы: ешьте фрукты, вовремя обращайтесь к врачам, обнимайте маму перед сном, не ленитесь в главном деле своей жизни и не учитесь на юриста, — вмешался Эдем. — Весь секрет в том, что, услышав такие банальные советы именно от президента, люди начинают, наконец, верить в их целебную силу.
Леся фыркнула, стукнула по столу розеткой с рафинадом и оставила их наедине.
Эдем разлил в чашки чай и, получив от Натальи Владимировны отказ
Наталья Владимировна отпивала чай маленькими глотками. На ее лице медленно расцветала улыбка, как весенняя роза. Эдем перевел взгляд на фотографию на стене — его поразило сходство матери и сына.
— Помните Колю? — Наталья Владимировна будто почувствовала, что Эдем рассматривает фотографию, и, не дав гостю ответить, продолжила. — Впрочем, может быть, и нет. Он уже работал в Молодом театре, когда вы были студентом. А когда стали известным политиком, я однажды сказала Коле, что вы писали у меня дипломную работу. Он удивился. Хотя, конечно, он мог и сделать вид — Коля иногда на мне, собственной матери, оттачивал свое актерское мастерство, представляете?
— Вы, вероятно, были на всех его спектаклях.
— Только на комедиях. Какое материнское сердце выдержит, когда с сыном происходит драма! Хотя она и создана воображением драматурга. Потому как актер он остался для меня человеком, который дарит публике смех, а не вызывает слез.
Наталья Владимировна смолкла и застыла. Эдем понял, что она ненадолго углубилась в себя.
Листья в саду едва трепетали на ветру. Воробей с треском в клюве вскочил на ветку, что в непогоду, наверное, стучит по подоконнику, встретился взглядом с Эдемом, дважды моргнул и полетел дальше. На соседнем дереве манил глаз налитое сладким соком яблоко, и Эдем примерялся до расстояния — нет, дотянуться не удастся.
Наталья Владимировна вынырнула из воспоминаний и повернула голову так, что, будь она зрячей, прожгла бы Эдема до костей.
— У меня такое чувство, что вы сейчас скажете: «Я всегда знала, что ты станешь президентом».
— Коля насмехался над теми коллегами, которые иногда утверждали: я знал, что этот мой студент достигнет невиданных высот. Потому что это ложь. Никогда не знаешь точно. Тысячи людей проходят сквозь сито твоей жизни. Среди них немало подающих большие надежды. А потом встречаешь их рядовыми начальниками отделов, мелкими банковскими клерками, трейдерами, не хватающими звезд с неба. Самые крупные шутники превратились в старательных комсомольцев, разменявших юмор на анекдоты. Это не плохо и не хорошо. Это жизнь.
— Так что же, наши успехи результат случайности, а не нашего труда? Это самая непедагогическая вещь, которую я слышал от педагога.
— Наши успехи — это результат того, знаешь ли ты все свои сильные карты, держишь ли их при себе, чтобы выложить в нужный момент, способен ли распознать этот момент.
Артура сейчас сюда, подумал Эдем.
Наталья Владимировна сделала длинный глоток чая.
— Вот я и выложила свою козырную карту — знакомство с президентом страны. Но вы, однако, и сами догадались.
Эдем кивнул и сразу же ухватился, что его кивка она не видит.
— Угрожать
— Но ведь сработало, — тихо сказала Наталья Владимировна, пытаясь добавить в голос как можно больше наивных ноток.
Ее ладонь поползла по столу и остановилась, найдя запястье бывшего ученика. Рука Эдема предательски дернулась, но он успел преодолеть реакцию раньше, чем она могла оскорбить Наталью Владимировну. Женщина молчала, и Эдем понял: от него ждут ответа на невысказанную просьбу.
— Наталья Владимировна, чем я могу вам помочь?
Она ответила сразу — в воздухе еще не успел отзвонить вопросительный знак.
— Спуститься со мной в метро. Мне нужно вам кое-что показать.
Наталья Владимировна решительно встала, не давая ему времени на раздумья, вынула откуда-то коричневый кашемировый платок и связала его на голову.
* * *
Наталья Владимировна приютила проездной к турникету, тот издал одобрительный писк.
— Президентам страны проезд бесплатный, но я не уверена, что вы прихватили удостоверение, — она махнула рукой, пропуская Эдема вперед.
Он поднял над турникетом трость, стараясь никого им не задеть, дождался Наталью Владимировну, взял ее под руку, и они ступили на эскалатор.
— Что мы ищем здесь? — Эдем знал, что ответа все равно не будет.
— После того, как не стало Коли, я бываю здесь дважды в день, — сказала Наталья Владимировна.
Чтобы попасть сюда, Эдему пришлось пережить серьезную дискуссию с начальником своей охраны, который утверждал, что не может подвергать главу государства такой опасности. Тогда Эдем одолжил у президентского водителя темные очки и дал понять, что лучшей маскировкой для главы государства будет, если он спустится со старухой в метро как обычный мужчина. Мол, я доживаю последние недели на посту, поэтому покушение на меня уже никому не нужно. Собственно он был убежден, что все так и есть.
Они спустились на станцию Сырец. Размышления Эдема оказались правильными: он поймал лишь несколько взглядов, полных сомнения, но никто не пытался снимать их на телефон, следовательно, маскировку без маскировки удалось.
Запах сырости и креозота сразу превратил его опять в мальчишку, который однажды оказался в большом городе — и слился с ним в одно целое. Поручень, который двигается быстрее эскалатора. Шахматный пол и прописные буквы названия станции. Пассажиры, после щелчка двери вырываются из вагонов, как ипподромные лошади из стартовых боксов. Теплая толпа, несущая неопытного путешественника к нужному переходу…
— Надо проехать только одну остановку, — сказала Наталья Владимировна. Сырец — конечная и, пожалуй, самая людная станция на Правом берегу. Наверное, поэтому они здесь. То, что хотела показать Наталья Владимировна, не зависело от станции метро.
Они подошли к краю перрона. Несколько охранников рассредоточились поодаль, время от времени бросая взгляды на объект номер один. Людей на перроне становилось все больше и охранники соответственно сокращали расстояние между собой и президентом.