Второе пришествие
Шрифт:
Но с получением письма отца Вениамина все в один миг переменилось. Епископ Антоний чувствовал, что новое появление Иисуса на земле означает грядущие великие перемены. Но для него это имело еще и другое значение. И кто знает, может быть, даже более важное, хотя носило личный характер. Он не слишком любил Ветхий Завет, считал его чересчур грубым и жестоким, даже в чем-то примитивным. И в глубине души сомневался в богаданности этой книги. Зато безмерно любил Новый Завет, и его нисколько не смущали ни противоречия, ни не стыковки в нем. Разве это имеет значение. Это, в самом деле, божье слово, а кто сказал, что оно не может быть в чем-то непоследовательным, не во всем согласованном между всеми источниками? Мы же не знаем, в чем тут состоит замысел.
В какой-то момент епископ Антоний созрел для понимания, что именно позиция церкви ведет к этому бесконечному и бессмысленному блужданию. Мы все идем по дороге, которая никуда не ведет. Но именно такой пусть и есть цель клира. Он чувствует себя на нем комфортно, он знает, что делать, как вести себя. Дорога в никуда - это та тайная и внутренняя цель, которая владеет умами всех этих людей. И не важно, отдают они себе в этом отчет или нет, главное, что она определяет все их действия и поступки.
Но стоит ли удивляться этому? Ведь, если разобраться, они все начетники. Им не дано проникнуться духом, дальше оболочки слов они не идут. В этом трагедия церкви и ее паствы. Но самое страшное во всей этой истории, что такая ситуация устраивает почти всех. Никто не только не желает разорвать ее оковы, а наоборот, все лишь жаждут в них еще сильней заковать себя. И какие только усилия на это тратятся, к каким только мерам не прибегают, чтобы сохранить этот статус-кво.
Епископ Антоний грустно вздохнул. Иногда он задавал себе один и тот же вопрос: если бы на в период, когда он оставил светскую жизнь и надел на себя рясу священника, его голову посещали подобные мысли, не отказался бы он тогда от такого шага? Но сколько себя он не спрашивал, окончательного ответа не приходило. И это сильно мучило его. А если как раз он на неверном пути? Что тогда? Как ему поступать в таком случае? Сложить с себя сан? Или наоборот, продолжить свою миссию с новым усердием? Бросить вызов этой камарильи? Какой бы груз с его плеч свалился, если бы он знал, как следует поступить. Но, увы, сколько он не возносил молитв к Господу, тот упорно молчал. Значит, размышлял епископ, время для этого знания еще не пришло. И как же прав был Экклезиаст: "Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь". Но умножать скорбь - это одновременно и усиливать стремление к истине. Потому что без нее становится горько и душно, он иногда физически чувствует, как не хватает воздуха, как трудно дышать. Многим она не нужна, а вот ему она потребна, как вода в пустыни. Потому что духа в нем больше, чем тела. А вот в тех, в ком обратная пропорция, вполне способны без нее обходиться. И им друга друга никогда не понять.
Да, ему безумно повезло, что явился Иисус. Он Его ждал, и Он пришел. Конечно, с его стороны это был бы настоящий грех гордыни, если бы он стал думать, что Господь явился на землю ради него. Нет, он пришел ради всех. И тех, кто Его ждет, и тех, кто не ждет. Но если Он действительно уже здесь, он, грешный раб, должен попытаться с Ним встретиться. Кто кроме Него способен утолить жажду познания, разрешить сомнения в его способности верить. Нет не в Него, а в своей возможности быть с Ним до конца.
Решено, он едет. Епископ Антоний вдруг почувствовал
19.
В своей квартире Марк принимал разных гостей. В том числе иногда заходили и довольно известные люди. Но чего он был не в состоянии вообразить, это то, что однажды на своем пороге он увидит таких посетителей. Он собирался уходить по делам, когда в дверь позвонили. Он ее отворил - и у него от изумления аж полезли глаза на лоб. Перед ним стояли апостолы Павел, Петр.
– Вы ко мне?
– задал он довольно глупый вопрос.
– К вам, Марк, - почти хором ответили они.
– Проходите, - пригласил Марк гостей в квартиру.
Они прошли в квартиру, но в отличие от обычных людей, попавших в незнакомый дом, не стали осматриваться. Интерьер его жилища их явно не интересовал. Они сели рядышком на диван. Марк устроился на стуле напротив них.
– Как вы меня нашли?
– снова задал он не самый умный вопрос.
– Это было не сложно, - ответил Петр, Павел, подтверждая его слова, кивнул головой.
– Действительно, я как-то забыл о ваших возможностях.
– Мы пришли поговорить не о них, - хмуро произнес апостол Павел.
– А о чем?
Апостолы переглянулись.
– Это важный, но деликатный вопрос, - проговорил апостол Петр.
Марк кивнул головой. Он размышлял. В то далекое время, из которого они оба явились, их раздирали непримиримые разногласия. Петр принадлежал к иерусалимской церкви, которая отвергала распространение нового учения среди не иудеев, строго следовала обычаям иудаизма, пытаясь совместить его с нарождающимся христианством. Павел же взял решительный курс на распространения заветов Христа среди язычников, на отказ от традиций родной религии. Эти противоречия достигали большого накала; Иаков, брат Иисуса, возглавлявшего на тот момент иерусалимскую общину, был в непримиримой оппозиции к попыткам Павла отказаться от старых догм ради новых. Эти последователи Иисуса постоянно балансировали на грани разрыва. И даже если формально он не случился, их исторические пути кардинально разошлись. Петр в то время находился в лагере Иакова. Но сейчас, судя по всему, Петра и Павла что-то объединило. Иначе как еще объяснить их совместное пребывание у него в гостях.
Эти мысли пронеслись в голове Марке почти мгновенно, словно электрический заряд. Он уже по-другому посмотрел на сидящую напротив пару. Если они пришли к нему вместе, значит, их заставила это сделать насущная необходимость. Иначе вряд ли бы они объединились в один союз, даже временный.
– Но вы все же решили его обсудить со мной, - произнес Марк.
– Да, с вами, - подтвердил каким-то недовольным тоном апостол Павел. Он был явно не рад предстоящему разговору.
– Тогда приступайте, господа. Все равно придется начать обсуждение. Вы же для этого пришли. Может, приготовить вам кофе или чай?
– Нет, спасибо, - отказался апостол Петр.
– Давай, Павел, это твоя инициатива.
– Но ты ее активно поддержал.
– Потому что мы думаем одинаково. Точнее, похоже.
Это важное уточнение, учитывая историю их взаимоотношений, подумал Марк. Но в любом случае что-то предисловие беседы слишком затянулось. В те далекие времена они были более решительными. Может, возраст сказывается? Или они времени не подвластны?
– Так о чем мы будем говорить?
– поинтересовался Марк.