Введение в конституционное право с разъяснением сложных вопросов
Шрифт:
«Она (конституция. – М. К.) не устраняет социальной борьбы, религиозной, классовой и иной. Зато она вводит ее в культурную форму. Она не производит социальных реформ. Зaто она создает для них законную возможность. Она вообще не разрешает по существу ни одного общественного вопроса. Зато без нее нельзя разрешить ни одного вопроса, ибо она устанавливает пути для разрешения всяких общественных вопросов» [101] .
101
Спекторский Е.В. Указ. соч. С. 548.
Такая миссия конституции становится возможной благодаря тому, что она утверждает две основополагающие идеи, на которых строится современная государственность.
Первая идея – признание
102
Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10.12.1948) // СПС «КонсультантПлюс».
Вторая идея призвана обеспечить реальность первой, т. е. гарантировать условия, при которых человеческое достоинство может быть защищено правовыми средствами. Для этого требуется конструкция власти, которая бы ограждала общество от произвола и тирании. Такая конструкция возможна, если она зиждется на принципе разделения властей. Об этом подробнее будет сказано ниже, а здесь лишь подчеркну, что разделение властей имеет, так сказать, отрицательную направленность. Этот принцип содержит в себе презумпцию не добродетелей (знаний, мудрости, благородства и т. п.) властвующих, а, наоборот, их подверженности земным соблазнам. Как бы ни был «хорош» властвующий, но, с одной стороны, на него способны негативно повлиять длительность правления и его окружение, с другой – вовсе не обязательно, что «хорошего» правителя сменит «лучший» или хотя бы «такой же». К. Попперу принадлежат замечательные слова:
«Ясно, что как только задается вопрос “Кто должен править? ”, трудно избежать такого ответа, как “лучший”, “мудрейший”, “рожденный править”, “тот, кто владеет искусством правления” или, может быть, “всеобщая воля”, “раса господ”, “индустриальные рабочие”, “народ”. Этот ответ звучит вроде бы убедительно – в самом деле, кто станет защищать правление “худшего”, “величайшего идиота” или “рожденного рабом”? <…> Если мы с этим согласимся, то нам придется ответить на вопрос, не сталкивается ли политическая мысль с самого начала с возможностью дурного правительства, не должны ли мы готовиться к худшим правителям, надеясь на лучших. Однако это ведет к новому взгляду на проблему политики, так как нам теперь требуется на место вопроса “Кто должен править?” поставить другой вопрос: “Как нам следует организовать политические учреждения, чтобы плохие или некомпетентные правители не нанесли слишком большого урона? ”» [103] .
103
Поппер К.Р. Указ. соч. Т. 1. С. 160-161.
В каждой стране конституционная модель индивидуальна. Но при любой модели конституционное государство зиждется на двух названных идеях. В противном случае конституция теряет свой смысл. На основе сказанного можно представить следующее определение:
Конституция – это обладающий высшей юридической силой правовой акт (совокупность актов), закрепляющий такие основы организации и жизнедеятельности общества и государства, которые гарантируют правовое ограничение публичной власти, подконтрольность государства обществу и тем самым обеспечивают основные права и свободы человека.
К сожалению, условия, в которых разрабатывалась и принималась Конституция Российской Федерации 1993 г., не обеспечили ее характер как договора о правилах, выгодных всем слоям общества и всем легальным политическим силам. И это наложило значительный отпечаток на конструкцию власти, которая, в свою очередь, обусловила постепенный отход от конституционного духа, от соблюдения основных принципов конституционного строя.
Из истории создания действующей Конституции РФ
Незавершенная революция
В истории современной России есть дата, по своему историческому значению являющаяся гораздо более значимой, чем даже день принятия Конституции. Это 21 августа 1991 г. – день поражения ГКЧП, который можно считать днем Августовской революции – крушения коммунистической власти. Но этой дате сразу же не повезло. Официально она никак не отмечена. Есть лишь косвенная привязка к ней – «День Государственного флага Российской Федерации» (22 августа), хотя решение об этом празднике [104] было принято лишь спустя три года после августовских событий, причем в документе о самих событиях ничего не говорилось. День Государственного флага, однако, не вошел в законодательный перечень памятных дат [105] и тем самым как бы исключен из официальной памяти.
104
См.: Указ Президента РФ от 20 августа 1994 г. № 1714 «О дне Государственного флага Российской Федерации» // СЗ РФ. 1994. № 17. Ст. 1956.
105
См.: Федеральный закон от 21 июля 2005 г. № 98-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон “О днях воинской славы (победных днях) России”» // СЗ РФ. 2005. № 30 (ч. 1). Ст. 3109.
Смысл Августа – в том, что события трех драматических дней были началом самой настоящей революции. Если бы такой характер событий был признан основными политическими акторами, это повлекло бы за собой и определенную логику последующих политических и юридических решений и действий. Однако, даже несмотря на «революционную эстетику» отдельных акций в первые послеавгустовские дни – захват зданий на Старой площади (аппарата ЦК КПСС), демонтаж памятника Дзержинскому на Лубянской площади и т. п., – практически никто не говорил о революции (причины этого достойны самостоятельного исследования).
Признание августовских событий как революции потребовало бы в первую очередь переучреждения российского государства, сопровождаемого ясной политико-правовой оценкой предшествующего строя и определением правопреемства. Но даже после подписания в декабре 1991 г. Беловежских соглашений, юридически оформивших ликвидацию СССР, такого переучреждения не произошло, и это впрямую сказалось на характере конституционного процесса.
Вообще, конституционный процесс начался еще до Августа. Новая российская власть в лице Съезда народных депутатов РСФСР/РФ (далее – Съезд или СНД), избранного 4 марта 1990 г., начала насыщать текст Конституции РСФСР/РФ 1978 г. (официально РСФСР была переименована в Российскую Федерацию 21 апреля 1992 г.) понятиями, немыслимыми для советского типа власти: «разделение властей», «правовое государство», «плюрализм» и проч. И это несмотря на то, что съездовское большинство составляли те, кому эти идеи были чужды, а то и враждебны. Не буду анализировать причины такого «соглашательства», скажу лишь, что они кроются в политической конфигурации того времени. Как бы то ни было, 12 июня 1990 г. Съезд принимает радикальный документ – Декларацию о государственном суверенитете РСФСР [106] , насыщенную идеями, за пропаганду которых еще совсем недавно можно было лишиться свободы по статье Уголовного кодекса РСФСР. Дату принятия этого документа мы празднуем сегодня как День России, хотя, полагаю, для такого праздника стоило подобрать иное событие.
106
Декларация СНД РСФСР от 12 июня 1990 г. № 22-I «О государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республики» // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1990. № 2. Ст. 22.
Тут, однако, важно отметить, что в заключительном пункте документа говорилось: «Настоящая Декларация является основой для разработки новой Конституции РСФСР, заключения Союзного договора и совершенствования республиканского законодательства». Действительно, была создана Конституционная комиссия Съезда (председателем Комиссии до конца ее работы официально был Б.Н. Ельцин) и работа над конституционным проектом сразу же началась. 22 июня 1990 г. СНД даже утвердил примерный график принятия новой Конституции (на конец 1990 г. планировалось вынести основные положения на референдум, в начале 1991-го – обсудить проект на Съезде и к весне 1991 г. – принять Конституцию). Тем не менее проект, первый вариант которого был представлен рабочей группой Конституционной комиссии 12 октября 1990 г., так и не стал основой новой Конституции. Некоторые причины такого развития событий анализируются в книгах Ответственного секретаря Конституционной комиссии О.Г. Румянцева и народного депутата РСФСР/РФ В.Л. Шейниса [107] . Здесь лишь отмечу, что, как вспоминает Шейнис, «разработчики проекта, находясь под впечатлением недавних побед, которые привели их в парламент, и встреч с избирателями, политическая активность которых была еще высока, верили, что страна готова принять Конституцию, порывающую с советскими порядками, и что реализация их трудов не за горами» [108] . Но эта эйфория не оправдалась, и основная работа вылилась во внесение изменений и дополнений в советскую Конституцию – Конституцию РСФСР 1978 г. Первый закон о поправках СНД РСФСР принял 31 мая 1990 г., последний – 10 декабря 1992 г. Всего было принято десять законов, которые содержали около 400 поправок.
107
См.: Румянцев О.Г. Конституция Девяносто третьего. История явления. (Документальная поэма в семи частях от Ответственного секретаря Конституционной комиссии 1990-1993 годов.) М.: ЗАО «Библиотечка РГ», 2013. С. 31; Шейнис В.Л. Власть и закон. Политика и конституции в России в ХХ-ХХI веках. М.: Мысль, 2014. С. 681-682.
108
Шейнис В.Л. Указ. соч. С. 703.