Взрослые в доме. Неравная борьба с европейским «глубинным государством»
Шрифт:
Четвертый и последний элемент плана представлял собой совершенно неадекватную, но символически важную мнимую реструктуризацию долга. На совещании Еврогруппы в ноябре 2012 года, как раз когда Стурнарас благополучно предал Лагард, Шойбле посулил Стурнарасу возможность, пускай не слишком определенную, реструктуризации греческого долга к концу декабря 2014 года. Условие сделки гласило, что Афины должны сохранять верность программе «Тройки», выполнить ее по намеченным лекалам и восстановить платежеспособность [75] .
75
Точное условие состояло в том, что правительство должно добиться первичного профицита – его доходы должны превысить все государственные расходы, за вычетом поистине головокружительных выплат по долгам.
Имелась надежда, что эти четыре элемента греческой «истории успеха» породят ощущение восстановления, которое перерастет в уверенность и достигнет кульминации к концу 2014 года, накануне новых выборов в начале 2015 года [76] . Но после решительного начала, когда финансовый рынок отреагировал на «меркелевский пинок», а спекулятивный пузырь начал надуваться, планы правительства столкнулись с отрезвляющей и неумолимой реальностью. Финансовый всплеск привлек на греческий рынок спекулянтов с Уолл-стрит, например, печально известного Джона Полсона [77] , который ворвался к нам в надежде получить прибыль от пузыря акций греческих банков, но повседневная жизнь обыкновенных греков становилась все более тоскливой и невыносимой.
76
Причина, по которой начало 2015 года было критически важным, состояла в том, что срок полномочий президента Греции истекал в марте 2015 года. Греческие президенты избираются парламентом; если ни один из кандидатов не набирает нужного числа голосов, парламент распускается. Поэтому премьер-министр Самарас смог избежать новых выборов в марте 2015 года, обеспечив себе голоса небольших партий и независимых кандидатов на президентских выборах. Ему не нравилась ни перспектива такого исхода, ни шансы на успех при попытке победить.
77
Американский трейдер и инвестиционный управляющий, значительно увеличивший свое состояние операциями на рынке в разгар ипотечного кризиса 2007 года; в 2013 году структуры Полсона приобрели опционы на акции греческого «Альфабанка».
Правительство принялось пропагандировать греческую «историю успеха» в начале 2013 года. В том году совокупный доход греков упал более чем на 5,6 %; подобная жестокая цифра наверняка спровоцировала бы революцию в таких странах, как Великобритания, Германия или Соединенные Штаты Америки. В Греции же это падение длилось пятый год подряд. Не только бедняки смели сомневаться в пропаганде, исходившей от правительства. Чтобы продемонстрировать профицит бюджета, обещанный Шойбле в обмен на реструктуризацию долга в следующем году, правительство ввело новый земельный налог, который лишил его поддержки высших слоев среднего класса, которые, возможно, сохранили свои активы, но которых рецессия обеднила в доходах, как и всех прочих. Получила хождение новая шутка: мол, родители грозят детям завещать им всю собственность, если они не будут хорошо себя вести.
По-видимому, правительство осознало, что пропаганда не достигает цели, ибо приблизительно в это время влиятельные консерваторы из ближайшего окружения премьер-министра Самараса стали размышлять о сближении с партией «Золотая заря» ради ее возвышения и даже ради избирательного пакта с нацистами (пускай те провели некий ребрендинг своей нацистской сути).
В апреле 2014 года, когда опросы общественного мнения показывали категорическое неприятие политики правительства, а выборы в Европейский парламент надвигались, правительство Самараса приступило к вовлечению ЕЦБ. Благодаря закулисной помощи ЕЦБ, который намекал на свою готовность поддержать новые греческие гособлигации, министерство финансов гордо отрапортовало о возвращении на рынок частного долга и о завершении банкротства, заимствовав несколько миллиардов евро у институциональных инвесторов, которые заранее договорились об участии в сделке. Это никого не обмануло. Инвесторы и избиратели видели, что доходы продолжают сокращаться, а долги растут. Месяц спустя, на выборах в Европарламент, СИРИЗА возглавила списки. Впервые греческие левые выиграли общенациональные выборы, пускай в общеевропейском формате, и проложили себе путь к победе в начале 2015 года.
На одной из моих встреч с министром финансов Германии после краха греческой «Истории успеха» в январе 2015 года и возвышения СИРИЗА, я спросил, из чистого любопытства и не ожидая ответа: «Вольфганг, когда вы решили перестать поддерживать правительство [Самараса]?»
Он ответил без колебаний и обезоруживающе честно: «В июне 2014 года».
Это имело смысл. Самарас проиграл выборы в Европарламент в мае 2014 года, несмотря на стимулы, полученные в апреле от продажи облигаций при посредничестве ЕЦБ. В глазах Шойбле Самарас оказался хромой уткой. Вероятно, Шойбле был по горло сыт тем беспокойством, которое доставляло прохождение законопроектов через греческий парламент: всякий раз существовавшее лишь на бумаге «большинство» сторонников Самараса куда-то испарялось. Более того, после поражения на европейских выборах Самарас отчасти утратил свой пыл и стал медлить с исполнением директив «Тройки». Несомненно, Шойбле был сильно недоволен. Не удивительно, что в том же месяце он отказался поддерживать правительство Самараса.
Нисколько не случайно, что в июне 2014 года также состоялся побег Стурнараса из министерства финансов в центральный банк Греции, где освободилась должность управляющего. Стурнарас тоже спешил покинуть тонущий корабль.
Пятиступенчатая стратегия
На протяжении 2013 года, оставаясь в своем прибежище в Остине, я делал все, что мог, чтобы помочь Алексису разработать надежную стратегию, но держался подальше от внутренних распрей СИРИЗА. Год начался с появления возможности помочь ему найти друзей в Вашингтоне, округ Колумбия, где Алексису предстояло выступить перед публикой из престижного института Брукингса. Паппас попросил меня написать речь, и я охотно согласился, дабы донести до творцов американской политики два основополагающих факта, которые с тех пор сделались общеизвестными. Во-первых, СИРИЗА – проевропейская партия, готовая прилагать все усилия для сохранения Греции в еврозоне, но это не означает продолжения неудачной, опорочившей себя политики; чтобы остаться в еврозоне, более того, чтобы сохранить еврозону, требуется новая программа, которая ставит на первое место реальную реструктуризацию долга, а затем предлагает реформы, подрывающие положение греческой олигархии, что душит экономику страны [78] . Во-вторых, США нечего опасаться ни экономической, ни внешней политики правительства СИРИЗА; это соображение я позволил себе уточнить немного позже в статье для «Нью-Йорк таймс», написанной совместно с Джейми Гэлбрейтом [79] . Как уже упоминалось, я мыслил так: когда мы собираемся воевать против Брюсселя, Франкфурта, Берлина и Парижа, открывать второй фронт против Вашингтона попросту бессмысленно – однако, разумеется, многие в Греции, в том числе члены СИРИЗА, воспользовались этим случаем, чтобы выставить меня американской марионеткой.
78
Он означает, что мы не примем европейскую реинкарнацию Герберта Гувера, который примется тиранить народы Европы.
Он означает, что мы требуем нового курса для Европы, курса, который мобилизует производственный потенциал нашего континента на борьбу с нуждой, нищетой и безнадежностью.
Последнее, о чем хотелось бы сказать здесь, в институте Брукингса: наша партия хочет наладить взаимовыгодный диалог с доброжелательными прогрессивными мыслителями по эту сторону Атлантики. Хочу вас заверить, что народ Греции, даже левые радикалы, считают Америку важнейшим партнером в сложном, но необходимом процессе восстановления процветания и надежды по обе стороны Атлантики. Остальной мир, добившись огромного прогресса за последние десятилетия, с тревогой наблюдает за нами, европейцами и американцами. Мы не должны подвести их – и не должны подвести собственные народы.
79
«Только СИРИЗА может спасти Грецию», 23 июня 2013 года:
Сегодня Греция конфликтует с Европой, и господин Ципрас не хочет враждовать с Вашингтоном. Мировой финансовый сектор ожидает победы СИРИЗА с ужасом. Но банки и хедж-фонды знают, что большая часть греческого долга принадлежит европейским налогоплательщикам и Европейскому центральному банку, а остаток расхватывают частные инвесторы, уверенные в том, что вернут свои деньги. Акулы бизнеса тревожатся по поводу того, что может произойти в других странах, если левая партия победит в Греции. Это вполне естественно для банкиров. Но для американского правительства разделить подобную позицию, продиктованную страхом, означало бы проявить стратегическую близорукость. Скажу прямо, сейчас СИРИЗА может оказаться наилучшей надеждой для Европы. Греки не хотят покидать еврозону, не хотят, чтобы та распалась и повлекла за собой крах Европейского союза. Но при этом они уверены, что европейский подход к кризису, опирающийся на ужесточение мер экономии и выделение все новых и новых кредитов, с треском провалился.
Два месяца спустя, в марте 2013 года, пришли новости с Кипра [80] , которые поразили меня до глубины души. Я сразу же сел писать длинное рассерженное письмо Паппасу, предназначенное для него и для Алексиса. «Умоляю вас предельно серьезно отнестись к событиям на Кипре, – писал я. – Считайте это генеральной репетицией того, что «Тройка» учинит с вами на следующий день после победы на выборах». На Кипре, напомню, избрали новое правительство. На следующий день «Тройка» закрыла островные банки и стала диктовать новому президенту условия возобновления их работы. Не веривший собственным ушам, но не готовый к такому развитию событий, новый президент капитулировал.
80
Имеется в виду финансовой кризис в Республике Кипр, в ходе которого экономика страны в марте 2013 года оказалась в преддефолтном состоянии.
«Они испробовали эту тактику сегодня в Никосии, – объяснял я, – не потому, что Кипр настолько важен, а потому, скорее, что он сравнительно маловажен, что делает его идеальной мишенью и идеальным полигоном для новой базуки, которую проверяют, прежде чем нацелить ее на вас и на ваших коллег из Испании, Италии и прочих стран. Это должно произвести нужное впечатление, теперь вы в курсе, что «Тройка» готова и может закрыть банки какой-либо страны, чтобы навязать свою волю ее правительству, в особенности новоизбранному, настаивающему на хотя бы частичном возвращении суверенитета. Смотрите и учитесь!»
На следующий день мы с Алексисом разговаривали по телефону, и его голос выдавал сильное волнение.
– Можно ли что-то сделать, чтобы им помешать? – спросил он.
– Да, но вам понадобится не только стратегия правильного сдерживания, но и сплоченная команда для ее применения, – ответил я.
– Жду ваших предложений, – отреагировал он.
Я пообещал доставить эти предложения лично.
В майских Афинах, в просторном кабинете Ципраса в Парламентском доме, я впервые познакомился с экономической командой Алексиса. Помимо Паппаса и Драгасакиса, теневого министра финансов, она включала двух других членов парламента от СИРИЗА, которых я хорошо знал и уважал: Евклида Цакалотоса, моего коллегу из Афинского университета, и Йоргоса Стафакиса, профессора экономики из Критского университета. На этой встрече я изложил свои соображения, о которых просил Алексис, расширенную версию того стратегического документа, который был составлен в июне 2012 года: пятистороннюю стратегию стабильной Греции в стабильной еврозоне.
Настроение собравшихся было сугубо деловым, что подтверждало: мои прежние попытки отговорить Алексиса от превращения «Грексита» в политическую цель и от использования его в качестве угрозы возымели действие. Я потерял многих друзей из числа левых вообще и внутри СИРИЗА в частности, которые не могли простить мне мое участие в устранении «Грексита» из политической повестки СИРИЗА. Внутренний экономический круг Алексиса явно намеревался отыскать достойное решение проблем в рамках еврозоны. Цель пятиступенчатой стратегии заключалась в том, чтобы убедить их: это не просто желательно, а действительно возможно, и Греция способна избежать повторения кипрского сценария, – а также показать пути ее реализации. Первой шла стратегия сдерживания.