Я люблю тебя, Калькутта!
Шрифт:
Недалеко от собора индуисты не преминули построить чудесный, в вишнупурском стиле, облицованный красными терракотовыми плитками храм, а рядом еще один, пятикупольный — в честь Кали. Можно подняться наверх, откуда открывается вид на окрестности — купы пальм, развалины каких-то строений, гладь Хугли.
Последний пункт поездки '(крюк в сторону на обратном пути) — храм Таракешвар, одно из самых знаменитых индуистских мест паломничества в Бенгалии. Народу было очень много, и мы не рискнули даже подъехать поближе. Для меня это был единственный шанс увидеть знаменитый храм, и я смиренно попросил общество выделить мне минут сорок. Мы отвели наш «рафик» в отдаленную рощицу, где решено было устроить небольшую трапезу, а я в сопровождении двух дюжих ребят направился к храму.
Поразили многолюдье, а также атмосфера какого-то взвинченного ожидания, прямо-таки физически ощутимая. Мы умно сделали, направившись прямо в офис — штаб-квартиру храмового комитета, где нас встретил вполне светский мистер П. Дас, снабдил литературой, показал храмовую книгу и даже подвел к храму — продемонстрировать несколько достопримечательностей. Внутрь мы попасть не пытались. Перед нами был не очень большой храм, типично бенгальской архитектуры, двухъярусный, с криволинейными куполами-крышами, напоминавшими о бамбуковых каркасах деревенских домов и в то же время несомненно символизировавшими Шивалингам. Купола бело-серебристы, на верхнем ярусе можно было разглядеть фрески из жизни великого бога. На уровне человеческого роста стены облицованы дешевой керамической плиткой, и эта мера была нелишней: ежедневно этой стены касаются, на нее опираются, возле нее лежат и сидят тысячи людей.
Огромная очередь вливалась в узенькие ворота ограды, шла вокруг двора, обвивалась вокруг храма. Запыленные, изможденные люди стояли или сидели на земле под палящим солнцем. Некоторые спали у ограды, другие лежали крестом на земле — это те, кто» дал обет приползти к богу на животе, меряя дорогу телом. Все без исключения были босы, некоторые держали на плечах легкие коромысла с двумя запечатанными металлическими горшочками. То и дело на галерею храма выходили жрецы, звонили в колокольчики, читали мантры.
Глядя на нескончаемую ленту паломников, мы слушали рассказ нашего добровольного гида, впервые встретившего здесь русских туристов.
…350 лет назад, — говорил он, — недалеко отсюда, в Рамнагаре, жил раджа Бхарамал, владелец чудесной коровы Капилы, дававшей ежедневно много превосходного молока. Внезапно его количество стало уменьшаться, и обеспокоенный раджа потребовал поймать дерзкого вора. Один из пастухов, последовавший за коровой в джунгли, увидел, что она внезапно встала над большим камнем с отверстием посередине и молоко ее само полилось туда. Удивленный Бхарамал решил перенести чудесный камень в столицу, но никто не смог его выкопать: он все глубже уходил в землю. Наконец, во сне радже явился бог Шива и велел камень не трогать, а лучше воздвигнуть над ним храм. Бхарамал последовал совету: все свои богатства отдал на строительство, а сам сделался бродячим святым — саньяси. Так возник Бхагван-Таракешвар, обитель Баба Таракнатха, священного Шивалингама, исполняющего желания.
День и ночь идут к нему со всех концов Индии босоногие паломники. Ежедневно сюда приходит около трех тысяч человек, а в июле — августе их число возрастает до 50 тысяч и больше. И каждый обязательно несет на плечах кавад — легкое бамбуковое коромысло с двумя горшочками — в них вода из священной Ганги, которой надо полить Шивалингам. Ее берут в 28 километрах отсюда, в специальном месте. Некоторые начинают свой босоногий паломнический путь раньше — от стен калькуттского храма Кали, это уже 47 километров. Главное: горшочки с водой ни разу не должны коснуться земли.
Для облегчения паломнических тягот на протяжении всего пути различные филантропические организации ставят полевые лагеря для отдыха с раздачей бесплатных еды, питья, лекарств, а главное — с оборудованными специальными стойками для кавадов.
Придя, паломники становятся в очередь, чтобы дождаться вожделенной минуты, войти в храм и вылить воду на лингам. Впрочем, можно вылить ее и на стену храма, но этот акт божество ценит меньше.
А затем надо смиренно ждать, пока бог явится тебе лично и сообщит, чтб надлежит делать, чтобы твое заветное желание сбылось. Чтобы вынудить его поторопиться, можно дать какой-нибудь обет. Каждое свершившееся чудо записывается в специальную книгу. Одну из таких книг показал нам м-р Дас (возможно, она хранится специально для туристов). Под номером 551 был записан эпизод, происшедший в октябре 1958 года. Некая женщина Лилаведи дала обет не есть и не двигаться с места во дворе храма, пока не увидит бога и не узнает, как ей вылечить парализованного мужа. На седьмой день она впала в транс, и Шива приказал ей выпить принесенную воду у подножия лингама. Вернувшись, она обнаружила, что муж выздоровел.
И я понял, почему так наэлектризована атмосфера вокруг храма: это была атмосфера исступленной веры в чудо. Кто знает, может быть, эта вера включает в человеке неведомые силы, неизвестные науке, которые его излечивают?
Узнали мы и о сугубо земных проблемах храма. В нем работают 60 человек, и еще 100 добровольцев им помогают. Ежегодный доход — 600 тысяч рупий — идет на содержание госпиталя и обслуживание паломников. М-р Дас поделился одной из проблем: на пути следования паломников не хватает туалетов. Глядя в окно на толпу, с трудом протискивающуюся в узенькие ворота, я спросил: нельзя ли расширить вход, или бюрократы мешают? «Увы, — вздохнул он, — есть поверье: каждый, кто попытается расширить вход, умрет на месте».
Посетив Таракешвар, я вспомнил сюжет большой серии калигхатских лубков, изображавших какую-то кровавую драму: бородатый человек убивал ножом женщину. Увы, это святое место было всегда открыто вполне земным страстям, и в 1873 году стало сценой скандала, так и названного — «таракешварский». Суть его в том, что главный жрец храма соблазнил некую Элокеши, жену Набина, типографского рабочего, пообещав ей вымолить у Шивы сына; разъяренный муж убил неверную и был приговорен к пожизненному заключению. Эта история стала сюжетом бесчисленных стихов, пьес, поэм, статей, разоблачающих ханжей-брахманов, а также обширной серии лубков, имевших грандиозный успех. Редкий случай: кампания достигла цели — убийце смягчили приговор, а бенгальский Тартюф угодил за решетку.
6 сентября. Кратко об оставшихся еще не описанными музеях. На них ушли три воскресенья в августе.
Гурусадай-музей. Посвящен народному искусству Бенгалии. Основан страстным энтузиастом изучения творчества безымянных народных мастеров, ученым Гурусадаем Даттом. Он же был основателем движения Братачари, целью которого мыслилось возрождение народной культуры Бенгалии, гибнувшей в условиях колониализма. Собственно, музей должен был отразить историю движения.
Гурусадай Датт начал ездить по бенгальским деревням и скупать предметы народного искусства в 1929 году. Позже его интересы расширились: он записывал народные сказки, песни, мифы, писал статьи. В 1932 году устроил первую выставку, вызвавшую в Калькутте большой интерес. В 1940 году по инициативе Датта строится Братачариграм — «идеальная деревня», где, по его мысли, должен был находиться университет народной культуры. В 1941 году, незадолго до смерти, Датт смог отвоевать небольшой домик на улице, носящей ныне его имя, где разместил свою коллекцию для всеобщего обозрения. В 1959 году Бенгальское общество Братачари разместило сильно разросшуюся коллекцию в специально построенном для нее доме на окраине города, на дороге, ведущей к Даймонд-харбор (Алмазному заливу). Общество финансирует музей. Установлено правило: каждые 4–5 месяцев экспозиция должна меняться.