Японские сказки
Шрифт:
– Что же, понравилась твоей матушке красная земляника? – ласково спросил её старик.
А у той горькие слезы ручьём текут.
– Опять меня матушка в горы прогнала. Теперь велит принести синей земляники, грозится, что иначе домой не пустит.
– Пожалел я тебя, поэтому и послал твоей мачехе красных ягод, – рассердился старик, – а эта злодейка вон что придумала! Ох, и проучу же я её! Иди-ка за мной!
Старик пошёл вперёд такими большими шагами, что кажется, не идёт он, а по воздуху летит. Еле поспевает за ним девочка. Привел ее на поляну:
– Вот она, синяя земляника!
И правда, смотрит о-Тиё, повсюду рассыпана крупная, красивая синяя земляника. Снег вокруг так и светится синими огоньками.
Вот так невидаль! Даже страшно было о-Тиё сорвать первую ягоду. И на дне корзинки сияла она синим блеском.
Набрала о-Тиё полную корзину и только было побежала со всех ног домой, как горы сами собой раздвинулись и в одно мгновение оказались где-то позади, а перед девочкой родной дом вырос, словно из-под земли.
– Отвори, матушка, я нашла синюю землянику, – постучала в дверь о-Тиё.
– Нашла всё-таки? – ахнула мачеха. – Быть того не может! Ну-ка показывай!
Ведь думала она, что падчерицу дано волки съели. Неохотно отперла мачеха дверь. И что же? Стоит о-Тиё живая-здоровая и землянику принесла, какой и на свете-то не бывает.
– Синяя земляника!
А о-Хана выхватила корзину из рук сестры и давай скорей ягоды в рот пихать.
– До чего же вкусно! Синяя земляника ещё слаще красной. Язык можно проглотить! На, матушка, попробуй.
О-Тиё попыталась было отговорить сестру с мачехой:
– Матушка, сестрица, уж очень странные эти ягоды, как огоньки сверкают. Не ешьте их…
Но о-Хана лишь злобно прикрикнула на нее:
– Нашла дурочек! Сама наелась, верно, в лесу до отвала, да всё мало тебе! Хочешь, чтоб тебе одной всё досталось. И вдруг вместо человеческой речи залаяла.
Видит о-Тиё: растут у мачехи и о-Ханы острые уши и длинные хвосты, и вот уже не мачеха и сестрица перед ней, а две рыжие лисицы. Покрутились они по дому, да так с лаем и убежали в горы.
Так и осталась о-Тиё одна. Пришла пора, и вышла она замуж. Жили они с мужем счастливо, родились у них дети. Ходила дружная семья в лес собирать красные, спелые ягоды, но чтоб зимой земляника под снегом росла, никто больше никогда не видел, ни красную, ни синюю.
Бамбук до самого неба
Случилось это в давние времена.
Жили в одной деревне старик и старуха. Как-то раз летним вечером задремали старики, сидя на прохладной веранде своего дома. Вдруг словно кто-то в дверь постучал: тон-тон-тон. Толи наяву, толи во сне – не поймешь. А потом опять: тон-тон-тон. Первая проснулась старуха, разбудила она старика.
– Эй, дед, выйди навстречу гостю. Слышишь, к нам стучатся.
Пошёл старик к передней двери, а старуха из кухонной выглядывает. Смотрят: никого. Подумали они, что почудилось им, и снова задремали.
Вдруг опять откуда-то раздается: тон-тон-тон.
– Да ты послушай внимательнее, дед! Кажется, внизу стучат, под самой половицей.
Прислушался старик.
– А верно, старуха, пойду-ка я посмотрю.
Заглянул он под веранду и видит: росток молодого бамбука упёрся в половицу. Некуда ему расти вот и стучит: тон-тон-тон.
– Ах ты, бедняга! Трудно же тебе приходится. Ну, ничего, я тебя выпущу на волю.
Чтобы освободить верхушку бамбука, прорубил старик дыру в половице. Распрямился молодой бамбук. Согрело его солнце, овеял тёплый ветер. И стал расти так быстро, как никто и никогда еще не видел.
И трех дней не прошло, как встретилась ему на пути новая помеха. Уперся молодой бамбук в потолок: тон-тон-тон, тон-тон-тон.
– Ну что же ты, опять просишься на свободу? – улыбается старик. – Погоди, погоди, сейчас я тебе помогу.
Взял топор, взмахнул несколько раз – вот и готова дыра в потолке.
Двух дней не прошло, снова слышат старики знакомое «тон-тон-тон».
К этому времени молодой бамбук уже упёрся в черепичную кровлю. И ее не пожалел старик, разобрал черепицу.
Смотрели старик со старухой, как тянется ввысь молодой бамбук, любовались и радовались, словно был он их родным сыном. Никаких преград нет больше у бамбука. Только синее небо над зелёным ростком. Всё дальше от земли уходила его верхушка.
– Смотри, старая, как вырос наш питомец. Уж скрылась верхушка в облаках.
– Поднялся он теперь, дед, выше самой высокой горы, выше горы Фудзи вознёсся наш бамбук. Интересно бы узнать, докуда он дорос.
– А вот я завтра, старая, влезу по его стволу на самую верхушку, тогда и узнаем.
На другое утро поднялись старик со старухой еще до рассвета. Напекла старуха лепёшек.
Подкрепился старик в дорогу и к поясу узелок с лепёшками привязал. Говорит ему старуха:
– Возьми дед, эту крепкую веревку с собой. Как устанешь, привяжи себя хорошенько к стволу, отдохни немного. А потом опять полезай.
– Ну, старая, прощай. Жди меня.
– Ты смотри, дед, осторожнее. Ведь недаром говорят: «Обезьяна и та падает с дерева». А твои годы уж немолодые. Возвращайся скорее.
Полез старик по стволу бамбука наверх. Старуха ему снизу на прощанье рукой машет.
Поднялся старик вровень с крышей дома, посмотрел вниз – улыбается ему старуха во весь рот. Поднялся он выше самой высокой сосны, что росли во дворе дома, опять вниз глянул: лицо у старухи стало маленькое-маленькое, как орешек. Лезет старик всё выше, карабкается. Так высоко забрался, что уже и жаворонок до него не долетит.
А старуха всё с земли смотрит.
Видит она, как старик стал величиной с дыню, потом с баклажан, затем с горошину, вот он уже что кунжутное семечко, а дальше, сколько не смотри, и вовсе пропал.