Ящик Пандоры
Шрифт:
– Не знаю.
На следующий день Феликс притащил ещё одну порцию переведённых отрывков. Качество перевода оставляло желать лучшего, но смысл был понятен:
«Не зря нашего командира мы прозвали Капитаном. Именно капитаном, а не гауптманом. Он служил капитан-лейтенантом морской пехоты. В нашу группу попал за какое-то дисциплинарное происшествие. Сразу показал себя уверенным и знающим воякой. Многому научил курсантов. Свои боевые заслуги никогда не озвучивал, но все догадывались, что боевой опыт у него есть. Потому слушались в рейде его беспрекословно. И это правильно. Как глубоко гражданский в прошлом человек, я за время обучения осознал, что все уставы написаны кровью. Дисциплина превыше всего. Особенно в таких рейдах, как наш. Если что, помощи ждать неоткуда…
Капитан вскоре вернулся, дозор остался наблюдать
– Это по нашу душу…
У всех в глазах был немой вопрос
– Идут нам наперерез, наверняка уже побывали на месте высадки. Военные. Налегке. В количестве отделения, принятого у советов в пехоте. Два офицера. Значит, – где-то группа обеспечения. Вооружены. Вооружены качественно. Кроме как за нами, больше им некуда идти. Скорее всего, – сзади нас, по следам, так же поджимает группа преследования. Возможно ещё пара-тройка отделений… Будем принимать ряд контрмер.
Капитан развернул карту и указав на какой-то объект сказал:
– Сворачиваем на восток. Уходим быстро вдоль ручья.
Кроме этого были оставлены два человека для устранения всех оставленных нами возможных следов. Я вошел в число этих двух смертников, как тогда мне казалось. Кто мог знать, что в живых… Но все по порядку. Дозоры начали движе…
…неразборчиво…
…испортилась погода. Туман сгущался…»
Что же они там искали? – подумала я.
– А что они там искали? – озвучил мои мысли Феликс.
Я стала читать дальше:
«…догнать группу мы должны были уже давно. Но впереди был всё тот же туман. Известно, что в тумане звуки разносятся очень далеко. Несколько раз мы останавливались и слушали. Вокруг была мёртвая тишина. Ни звука. Казалось, что никогда нам уже не догнать своих товарищей. Внезапно мне пришла в голову мысль, что компас, по которому держали азимут направления движения, показывает неправильное значение. Я покрылся холодным потом.
…неразборчиво…
…это было странно. Всего один выстрел. Кто стрелял? Наша группа или нет? Звук выстрела из винтовки, которые были на вооружении у советов и у маузера совершенно одинаковые на большом расстоянии. Звук долетел не по ходу нашего движения, а откуда-то справа. Если это наша группа, то как они попали туда? Не мог наш многоопытный Капитан так ошибиться в направлении. Или это мы сбились с пути?
Коротко посовещавшись, мы с Ваксом, с которым заметали следы на месте пересечения с погоней, пошли на выстрел. Тогда я не знал, что это смертельно опасно. Хотя весь наш рейд был отмечен смертью. Впереди показались какие-то рукотворные строения. Осторожно подойдя поближе мы увидели совершенно разрушенный мост через какую то местную речку. По этому мосту давно уже не…
…неразборчиво…
…труп. Голова была буквально снесена выстрелом в упор…»
– Триллер какой-то. – сказал Феликс.
– Или детектив. А скорее уж – «Секретные материалы». А мы типа Малдер и Скалли.
Феликс фыркнул.
– Дальше читать? – спросила я.
– Читай.
«…Наконец-то появился проводник. Их зовут в Тибете шерпами, хотя об этом я уже писал. Проводник представился мне каким-то длинным именем. Совершенно не отложилось в памяти. Что то вроде Шугани… или что-то похоже… Что бы исключить путаницу я предложил, что буду обращаться к нему герр Шуго. Тот улыбнулся и согласно кивнул головой.
Надо отметить, что мне пришлось очень долго ждать проводника, который владел бы хотя бы одним из европейских языков и в тоже время был надёжен. Кандидатуру этого Шуго мне предложили в консульстве. Теперь предстояло дождаться оборудования для хождения по горам, которое наша дипмиссия обязалась очень быстро предоставить. Так что у меня есть ещё день… или два…
Итак, что же дальше произошло на Севере, в тундре? Спешу вам соо…
…неразборчиво…
…вероятнее всего тут когда-то был железнодорожный пост какой-то местной узкоколейной трассы. Но теперь мост почти обрушился, здание поста пришло в негодность и завалилось набок. Именно возле этого здания, совсем маленького, мы с Ваксом и нашли труп. Как я уже писал, от головы его почти ничего не осталось. Судя по форме, это был кто-то из нашей группы. Вакс отвернулся, а я стал осматривать карманы и снял ранец.
К моему большому сожалению это был труп Капитана. Я узнал его нож. Красивый, с наборной ручкой и какой-то, почти стершейся, морской эмблемой. Что же здесь произошло?
Содержимое ранца мы поделили поровну. Все личные вещи я рассовал по своим карманам. Коротко посовещавшись, мы решили похоронить Капитана, хотя на инструктаже нам запрещали это делать. Согласно полученных инструкций нам предписывалось обезобразить лицо и пальцы рук и немедленно покинуть
Вокруг все так же было ничего не видно из-за тумана. Оттащив Капитана на десять метров в сторону, мы быстро стали рыть яму саперными лопатами. Мы очень спешили, так как судьба остальной группы была неизвестна. Куда дальше идти так же было непонятно. Искать следы в кромешном тумане было нереально.
Мы почти закончили, когда где то очень далеко раздался жуткий крик. Эхо долго разносило отголоски по сторонам. Судя по компасу, что-то случилось восточнее. Но только кто там кричал и был ли крик человеческим?
…неразборчиво…»
– Итак, что мы имеем? – спросила я, отложив прочитанное, – Мемуары охотника за непонятными артефактами и не менее непонятных визитёров к бабушке в больницу. Вот что, Феля. Что-то, наверное, опыт и интуиция, как говаривал мой покойный муж, подсказывают мне, что лучше нам по очереди дежурить у бабушки в больнице. Мало ли что.
– Согласен. И я могу хоть завтра. – кивнул Феликс. Решение, как потом оказалось – было правильным и своевременным.
Бабушка вскоре пришла в себя, но была ещё очень слаба и почти не разговаривала, но нас узнавала и явно была рада нам всем. Следующую неделю мы все по очереди дежурили в её палате, а Феликс иногда даже ночевал в больнице. Так что до записей я добралась довольно нескоро.
Последний отрывок Феликс принёс в больницу.
«… сложилось ощущение, что туман стал совсем непроницаемым и каким-то живым. Казалось – протяни руку, и она коснётся кого-то неведомого. Вокруг стояла тишина, но подсознательно угадывались какие-то движения. Солнце было настолько тусклым, что походило на Луну.
Вакс был близок к панике. Его винтовка была направлена то влево, то вправо. Совершенно сбитые с толку, мы продвигались вперёд. Под ногами давно уже не было мха, мы шли по каменным россыпям. Вверх, вниз… Снова вверх, вниз…
Моя голова была настолько пуста, что я не мог уже точно сказать – это Хибины… или Карпаты… а может и Анды… или это вообще не Земля? Стал замечать какие-то фигуры в тумане. Но как только начинал присматриваться – фигуры как будто таяли… медленно.. Это исчезновение отдавалось в ушах шелестом и тихим, на пределе слуха, звоном. Стало совсем тревожно… Я готов был бросить все вещи и бежать, бежать, бежать…
Вдруг Вакс закричал
– Ты видел? Ты видел это? Вот!!! Ты видел?…
Но сколько я не приглядывался, вокруг никого не было.
Вакс вскинул винтовку и передёрнул затвор.
– Стой!!!! – закричал я…
…неразборчиво…»
Интересно-интересно. А что если этот таинственный визитёр как-то связан с автором (одним из авторов) дневника? Медсестричка, кажется, сказала, что он выглядел как иностранец. Не исключено, что этот заморский гость попытается ещё раз навестить бабушку. Интересно, с какой целью? Вряд ли с целью вспомнить боевую молодость.
– Шлава.
Я даже не поняла сначала, что меня зовут.
– Шлавка.
Бабушка проснулась и звала меня! Ей вынули вставную челюсть, и понять её было затруднительно.
– Подай мне жубы. – догадалась бабушка.
– Как ты? – спросила я.
– Средней паршивости. – ответила бабуля, заполучив, наконец, свою челюсть и обретя чёткость речи.
– Чувство юмора при тебе, это хорошо.
– Что, спёрли мою шкатулку? – спросила бабуля, пытаясь устроиться поудобнее. Я приподняла её и подсунула под спину тощую больничную подушку.
– Откуда ты знаешь?
– Я знала, что рано, или поздно это произойдёт. – спокойно ответила бабуля, – Рассказывай, что там у вас.
И я поведала ей всё, начиная со дня кражи, не упустив и то, что мы стали переводить тетрадки странного немца.
– Это дневники Гюберта и этого Штрюмпфеля. Гюберт передал их мне, когда мы отправляли Штрюмпфеля в Москву. Сам он не полетел, а остался в отряде. Зря. Может, если бы и он отправился на Большую Землю, то остался бы жив. Возможно. Нет. Самолёт сбили над линией фронта.
Я рассказала о странном визитёре. На бабушку этот рассказ впечатления не произвёл.
– А что, всё-таки, было в этом «Ящике Пандоры»? – решилась спросить я.
– Артефакты. Я сама точно не знаю, но, предположительно, внеземного происхождения. – просто ответила бабушка.
– Шутить изволишь?
– Тебе знакомо словосочетание «теория палеоконтакта»?
– Слышала пару раз.
– Ящик попал ко мне ближе к концу войны. В Польше. Точнее, это было в конце 1944-начале 45 года. Ставка тогда готовила Висло-Одерскую операцию. Слышала?
Не дожидаясь моего кивка, бабушка продолжила:
– Нас в очередной раз забросили в тыл к немцам. На сей раз на территории Германии. Мы в тот раз оказались где-то в Восточной Пруссии. Сейчас это Польша. Нет, специально за этими вещами мы не охотились. У нас была другая задача. Непосредственно связанная с подготовкой наступления. Висло-Одерская операция была начальным этапом битвы за Берлин. – пустилась в исторический экскурс бабушка.