Юся и эльф
Шрифт:
Надо будет засыпать подвал. Ну его… вот если семеро пролезли, то и вся стая пройдет. И главное, эти были живыми, но… не совсем, что ли?
Я видела грязно-зеленые эманации, свойственные нежити, но в то же время крысы не ощущались ею. Пока.
А люди?
Я прищурилась.
Теперь Краша будто дымка окутывала.
— Капусты переел, — ответила я, сглотнув слюну. Над головой дымка сгущалась этаким венцом.
…а ведь он одаренный.
…и если станет нежитью, то непростой.
…с ним, с
— Капуста… — Меченый будто задумался и по лицу его скользнула улыбка. Он икнул.
И снова икнул. Согнулся, переломившись пополам, и вывернуло его прямо мне под ноги. Бахнулась шкатулка, кувыркнулась и раскрылась, выпуская кривоватую руку, пальцы которой зашевелились, правда, как-то вяло, бессильно. Но демон захихикал, и от смеха этого, подхваченного крысами, Краш взвыл, а его приятель схватился за горло.
Он осел на колени.
И на четвереньки. Он выгнулся, будто стараясь выбраться из собственного тела, а крысиная стая с визгом устремилась куда-то в угол, откуда донесся вялый всхлип человека, о котором я, признаться, забыла.
— Это ты, да? — спросила я тихо, хотя ответ был очевиден.
Я закрыла глаза.
Я не хочу этого видеть…
…а вот демон хотел, чтобы я видела. И услужливо показывал происходящее.
Вот Краш, почти давясь капустой, не прекращая жевать, поднимается. Его движения дерганные, нервные, он мелко трясется, икает и пытается сопротивляться.
Но разум его плывет.
А демону нравится играть.
С людьми.
Крысы не такие. Крыс он может держать много… много-много, они текут серым грязным покрывалом, чтобы вцепиться в плоть глупца, решившего, будто он в достаточной мере силен.
Силен.
И убьет крысу.
Или двух. Иди два десятка, но все равно будет съеден. Я слышу крик. И он заставляет меня стискивать зубы, чтобы не показать собственную слабость.
Я не хочу…
…в руках Краша появляется нож. А из глаз текут слезы, зеленоватые, это даже не слезы. Его тело изменяется быстро.
Слишком быстро.
А я вот медленная.
Я пытаюсь сплести заклятье, только пальцы не слушаются. Демон же… демон поможет. Он уже помогает. По-своему. Сложно ждать от демона, что он будет вести себя по-человечески.
Шаг.
И подобие одного человека склоняется над подобием другого, который тоже меняется, стремительно, необратимо.
Уродливо.
Его плоть оплывает, и я знаю, что Меченому больно. До меня доносится эхо этой боли, доставляющей демону странное удовольствие. Им он тоже делится.
А меня мутит.
Надо сосредоточиться.
Надо что-то сделать… упокоить крыс, которые, сожрав третьего, так и оставшегося для меня невидимым, не спешили убраться из подвала.
И правильно.
Крыс надо уничтожить. Что-то подсказывало, что город
Демон удивился.
Не обрадуется. Точно. А… остальные… Краш рывком вытащил нож. Осклабился. Куски капусты вываливались изо рта. Впрочем, это не помешало ему перерезать горло напарнику. А затем и себе. Одно верное жесткое движение и, показалось, в какой-то момент тьма даже отступила, словно пораженная этой решимостью.
Показалось.
Конечно.
На пол полилась не кровь, но зеленоватая мутная жижа, которая впитывалась в землю.
…засыпать песком.
И жрецов пригласить. С дюжину…
Существо на полу замерло, а я все-таки сумела создать простенькое заклятье тлена, которое опустилось на груду изуродованной плоти. Я видела кости, видела мясо, комки волос и зубы, что проступили через шматки кожи. То, что лежало на полу, и близко не походило на человека.
…мертвый пузырь.
…нежить имеет свойство плодиться, но иначе.
…гнездо упыря. Первая стадия, когда кожа мертвеца выступает собственно мешком, в котором мышцы и иные мягкие ткани меняются, облепляя кости. Это похоже на преобразование гусеницы в бабочку, когда от исходного организма остается…
…ничего не остается.
И не буду думать, что бы выродилось из Меченого. Я просто превращаю плоть в пепел, который поднимается на несуществующем ветру и кружит, кружит метелью.
Второе облако достается Крашу.
…а вот он менялся иначе.
И я со странной отстраненностью отмечала эти перемены.
…кости не затронуты.
…мышцы уплотнились, но это лишь начальная стадия. Есть некоторое типичное для свежеобращенных ссыхание сухожилий, из-за которого поза меняется, появляется характерная запрокинутость головы и эта вот вывернутость передних конечностей.
Горб на позвоночнике.
Шея, которая почти утоплена в плечах. А главное, взгляд. Голодный такой взгляд…
…они не сразу себя осознают.
Так пишут в учебниках.
…они могут довольно долго просто обретаться на кладбищах, питаясь мертвой плотью, да и живой не побрезгуют, хотя многие отмечали нехарактерную для нежити трусоватость. Кто-то даже робко заявил об остаточном инстинкте самосохранения.
Лич оскалился.
И преобразованная тьмой сила его заклубилась.
— Конечно, — мое заклятье сползло с него, напоминая, что твари эти в принципе для магии почти не уязвимы. — Ты можешь натравить его на меня…
Демон слушал.
И думал.
Он и вправду не отказался бы посмотреть, как лич меня сожрет. Кровь, кишки… нет, если подумать, все лучше, чем бочка с капустой, но… неэстетично.
— А дальше-то что? — я сплела хлыст тьмы. Если снять личу голову… молодому личу, который не сполна осознает, что с ним произошло.