Заблудившийся во сне
Шрифт:
– Зачем? Достаточно просто получить заключение врачей – и уйти в сторонку, что называется, не теряя лица, вызывая всеобщее сочувствие и все такое.
– Сейчас-то он здоров еще – кто же даст ему такое заключение? Не может же он сказать: мне вот приснилось, что я… – и так далее. Вот тогда над ним начнут смеяться – и доживать свой век ему придется не во всеобщей любви и уважении, а в обстановке иронии – чтобы не сказать хуже. И доживать долго: отойдя от этих дел, он ведь и не заболеет!
– М-да, тут не сразу и ответишь. Ты сам
– Откровенно говоря – не очень. Насколько я его знаю, он таких предсказателей послал бы о-очень далеко. Потому что естественный для него ход мысли был бы таким: я начну, запущу, раскручу, – а там, если петух и клюнет, будет кому перехватить и продолжить: самое трудное и важное всегда – первые обороты, первые результаты. Мотор чаще всего глохнет именно при трогании с места, а не на скорости.
– Ну а если, – сказал я, раздумывая, – это относилось не к нему, а к кому-то из его близких? К жене, детям…
– Угроза болезнью?
– Не обязательно. Угроза смертью, например. Ему могли показать, как это произойдет в действительности, – и он поверил… Ты не забывай, что те, кто очень хотел – и хочет – подставить ему ножку, чувствуют себя в Пространстве Сна не хуже нас с тобой и во сне могли показать ему все, что угодно.
– И все же – это не в его характере. Он не поддался бы. Он упрям и в себе уверен. Решил бы, что примет меры безопасности, – и продолжал бы делать дело.
– Хорошо, допустим. Тогда – что же могло заставить его вот так – скоропалительно, без предупреждений и объяснений – исчезнуть в Пространстве Сна?
– А черт его знает, – сказал Минаев хмуро. – Давай подумаем еще. Что-то ведь должно быть!
– Должно, конечно, – сказал я. – Только ведь мы с тобою не солдаты. Это солдат спит, а время идет – в его пользу; для нас оно спешит во вред. Там, в Производном Мире. Я предлагаю вот что: принять как данность, что у него была серьезная причина скрыться именно так, как он это сделал. И думать не над тем – почему он ушел, а над тем – куда. Куда мог он уйти с таким расчетом, что его не найдут, хотя и будут искать? Как ты полагаешь – он знал о нашем Институте? О его занятиях?
– Ты говорил – СБ о вас информирована?
– Как выяснилось – в общем, они в курсе. Хотя в деталях и путаются.
– Тогда было известно и ему. СБ, как ты понимаешь, его охраняла, словно лучший бриллиант российской короны, а кое с кем из них он просто дружил. Как я – с их шоферами…
– Значит, он наверняка догадывался, что к его поискам привлекут нас. Куда мог он надеяться сбежать от нас так, чтобы даже мы его не нашли?
– Это ты у меня спрашиваешь? Я жду, что ты сам и ответишь.
Пришлось немного подумать. Первым снова заговорил Минаев:
– Постой. Мы с тобой как-то, не сговариваясь, встали на точку зрения, что его не похитили, что он скрылся сам. А к чему же тогда вся хренова драматургия? Стреляют в тебя, убивают меня, это что – нам привиделось? Тебя, как ты рассказывал, к тому же еще и насильно затянули в ПС, и даже хотели утащить в какую-то галактику…
– Здесь нет противоречия. Ушел-то он формально сам, но его к этому, по сути, вынудили. Той самой наводкой сна, с которой мы начали. А что до нас – все понятно: мы ведь намерены его вернуть, а они не желают, чтобы это получилось. Или хотя бы – чтобы нашли его далеко не сразу. И идут на крайние меры. Но тут есть какая-то несообразность. Мы сами с тобой только что решили, что и без Груздя программа его продолжится. Выходит, не в программе дело? Что же другое могло заставить кого-то действовать так, чтобы устранить – ты сам сказал – не программу, а лично Груздя. На какие мысли это наталкивает?
– Возможно, кто-то из конкурентов хочет просто переманить его? Может существовать такая версия?
– Во всяком случае, звучит правдоподобно.
– Ладно, запомним. Стычка политико-экономических кланов? Ну а почему бы и нет? И не такое бывает в России…
Похоже, Минаеву роль детектива понравилась; я постарался вернуть его к основной теме.
– Где он, вот что сейчас важно. Где? Где может быть самое надежное его укрытие? Я ведь пытался именно это понять, когда шарил в его кабинете и спальне. Не понял. Может, у тебя лучше получится?
Он почесал в затылке и пробормотал:
– Черт, меня там не было… Я же в яви туда являлся каждый день, и кабинет знаю, как собственный сортир, – сразу заметил бы, что так и что не так. С компьютером я, понятно, не справился бы – это не моя специальность. Ну, трубку ты опознал – это твоя взятка. А вот что касается книг… Ты хоть названия внимательно смотрел?
– Старик, – оскорбленно сказал я. – Ты меня за губошлепа принимаешь? Я, между прочим, в ПС бывал побольше твоего и ремесло знаю.
– Ладно, ладно, – примирительно пробормотал он. – Извини. Это я все никак с досадой не могу совладать. Надо же – так залететь… Как раз тогда, когда стоило бы порезвиться там, наяву… Все, кончил ныть, поехали дальше. Значит, книги. А детскую библиотечку там помнишь – в самом низу, слева, с краю?
– Как сейчас вижу, – еще раз подтвердил я, накоротке сверившись с памятью. – Была там, я же говорил, пара-тройка детских книжек.
– Помню, что говорил. А поименно назвать можешь?
Я поднапрягся.
– Так… Автор – Рони-старший, название потом вспомню, что-то там о первобытных мальчиках… Постой, постой!..
– Что-то нашел?
– Именно нашел, самое точное слово. Книжку вроде этой, о первобытных людях, – кью-книжку, понятно – я нашел здесь, в ПС, совершенно случайно, еще до того, как началась операция по Груздю. Нашел, между прочим, где-то в каменном веке. Напрашивается вывод: он там уже побывал. Может быть, это его след я там и видел. Если бы знать тогда – я бы его очень быстро разыскал. Получается, что он побывал в мире этой книжки…