Зачем цветет лори
Шрифт:
Зато он прекрасно почувствовал, что эта монахиня ему соврала, но не стал допытываться. Настоящее имя ему ни к чему, так что пусть называется как хочет.
— Поживешь здесь, — сказал он, открывая дверь комнаты. Оникс замерла на пороге.
— Зачем я вам? — с отчаянием спросила она, — зачем?
Сумеречный постоял, раздумывая, что сказать. А потом улыбнулся, вспомнив горячую волну ненависти, что накрыла его, когда он прощупывал чувства девушки. Да, возможно, она ему пригодится. Такие искренние чувства женщины могут быть весьма полезны.
— Я объясню, — сказал он, — закрывая за собой дверь, — ты ведь очень хочешь отомстить аиду, не так ли,… Марвея? Думаю, я могу помочь тебе в этом.
Оникс молчала пока сумеречный говорил, не перебивала, не задавала вопросов. А говорил он долго и обстоятельно.
— Знаешь в чем отличие стражей от верховного аида, милая Марвея? — спросил Барнетт, — мы псы, а Лавьер — волк. Псы верны империи, а вот аид… Он верен только себе. Ты ведь уже знаешь, что он любит убивать? Скажи, что он делал с тобой? Бил? Резал? Насиловал? О, какие удивленные у тебя глаза, девочка! Не удивляйся, мне известно, как верховный развлекается. Конечно, мы все не святые, но псы чтят закон и не убивают без нужды. А Ран Лавьер считает, что он и есть закон. И что ему позволено больше, чем остальным, — советник покачал головой и добавил вкрадчиво, — но ведь это не так, правда, милая Марвея? Ты ведь согласна, что его нужно остановить? О, я помню один случай… Это был наш последний год в цитадели, мы были еще юнцы, но нас уже посылали на задания. И в тот раз приказали проверить одно поселение, где обнаружили раяну. Ты ведь знаешь, кто это такие? Проклятые демоницы, которых нужно уничтожить при обнаружении. Но это не всегда просто. Тем более, когда вместо монстра на тебя смотрит младенец. Да, обнаруженная раяна была крошечной девочкой, малюткой. И она улыбалась нам, представляешь? Такая красивая крошка, так доверчиво улыбалась… Мы не нашли мать девочки, младенца просто выкинули в овраг, но вот убить не смогли. Знаешь, дорогая Марвея, это не так просто убить ребенка… Собственно, никто из нас не пожелал этого сделать. Кроме Лавьера. Он и убил малышку… представляешь? Маленькую крохотную девочку, с удивительными голубыми глазами, взял и …
— Достаточно, — тихо сказала Оникс. Ее тошнило все сильнее, губы побелели, было трудно дышать. То ли от настойки Анакина, то ли от услышанного, но Оникс чувствовала себя ужасно.
— Хватит, — сипло повторила она, — я знаю, кто такой Ран Лавьер. Не нужно… просвещать меня. Чего вы от меня хотите?
— А вот это правильный вопрос? — Барнетт улыбнулся, но эта улыбка никак не затронула глаз сумеречного и они остались такими же злыми. Этот диссонанс выглядел ужасно и Оникс подумала, что лучше бы он вообще не улыбался, — правильный вопрос… Но еще правильнее, спросить, чего мы оба хотим? А мы оба хотим… Остановить аида. Правда?
— Убить? — тихо спросила Оникс
— А разве его можно остановить по-другому? — так же вкрадчиво спросил пес, — нет, дорогая моя, Марвея… Лавьера остановит только одно… Он должен отправиться к сумеречным вратам, ты согласна?
Девушка подышала через рот, силясь прогнать тошноту.
— Да, — выдавила она из себя, — я согласна.
— Прекрасно, — еще одна улыбка, — тогда отдыхай, вижу тебе нездоровится. Позвать целителя? Нет? Ну, как хочешь. Тебе принесут ужин и чистую одежду, располагайся, Марвея. Мой дом в твоем распоряжении.
Советник вышел из комнаты в чрезвычайно хорошем расположении духа. Он почти мурлыкал под нос какую-то песенку, нутром ощущая, что заступники не зря послали ему эту девчонку. Он уже несколько раз предпринимал попытки убить аида, но ни один наемник так и не смог этого сделать. Но если к верховному не смогли подобраться мужчины, вполне возможно, сможет женщина. Тем более та, которую Лавьер знает и точно не опасается.
Оникс не обольщалась насчет мотивов желтоглазого пса, она прекрасно понимала, чем он руководствуется. Девушка была слишком практична, чтобы поверить рассказам о благом намерении очистить землю от зла по имени Ран Лавьер. Оникс осознавала, что это просто борьба за власть, и скорее всего, Барнетт просто метит на место верховного. Но какое ей дело до его мотивов или секретов, у каждого — свои. Единственное, о чем переживала девушка, это что будет тогда, когда раскроется ее принадлежность к раянам. Уж доверять желтоглазому Оникс точно не собиралась.
Она торопливо смыла дорожную грязь в роскошной купели, поминутно оглядываясь на дверь и опасаясь непрошеных гостей, надела чистое платье из темного сукна, что принесла прислужница и поужинала. После сытной еды стало легче, тошнота немного отступила, хоть и приходилось есть через силу. Потом снова повязала платок, надела маску и спустилась на первый этаж, с любопытством осматривая дом.
— А вот и наша гостья, — поднялся ей навстречу Барнетт. В кресле сидел еще один сумеречный, но его раяна плохо рассмотрела, он сидел в тени, словно не желая, чтобы его рассмотрели и запомнили.
Барнетт радушно улыбался.
— Право, дорогая Марвея, не стоит прятаться за этой уродливой маской. В этом доме тебе нечего боятся.
Оникс подумала, и согласно кивнув, маску сняла. Не от того, что поверила, а от того, что эта тряпка ей не поможет и прятаться за ней глупо.
—Глядя на твое лицо, — улыбнулся советник, и улыбка получилась хищной, — я все больше верю в успех нашего сотрудничества.
— У вас есть какой-то план? — спросила девушка, рассматривая картины на стенах. В комнате они были втроем, то ли остальные псы уехали, то ли просто занимались своими делами, уточнять Оникс не стала.
— Пока нет, но он появится, не сомневайся. Вина? — предложил мужчина, и она покачала головой. Мужчина в кресле мазнул по ней незаинтересованным взглядом, отвернулся.
— Тебе есть, что рассказать нам, Марвея? — спросил Барнетт, — может, аид делился с тобой своими планами? Хотя, это вряд ли, конечно…
Оникс помолчала. Потом подняла голову, твердо встретив взгляд советника.
— Да, — медленно сказала она, — мне есть, что вам рассказать. В десятый день месяца вепря я увидела на подъездной дорожке, возле обители скорби мужчину. Наша обитель стоит в горах и к ней ведет лишь одна дорога, с трех сторон обитель окружает лес… Я думала, что мужчина мертв. Но он был жив, хоть и сильно ранен. И это была странная рана, от клинка, но края почерневшие и словно оплавленные. Я не сильна в целительстве и не разбираюсь в оружие, поэтому не знаю, чем нанесена такая рана.
Девушка снова замолчала, вспоминая.
Сумеречный, который до ее рассказа не проявлял к ней ни малейшего интереса, вскочил, подошел ближе, и Оникс отвернулась от его неприятного, пустого взгляда.
— Очень интересно, — быстро сказал пес, — продолжай.
— Я не знала, что мужчина сумеречный пес, и тем более, что он аид, — Оникс чуть отодвинулась от мужчин, но голос ее не дрогнул, — он был в обычной одежде. Без каких-либо знаков. Но меня тогда кое-что удивило…
— Что? — поторопил ее Барнетт.
— Я не сразу осознала, что показалось мне странным, но потом много раз вспоминала тот день… Ночью шел дождь и подъездная дорожка чуть размокла,… и на ней не было следов. Сначала я подумала, что мужчину привез обоз, но не видела этого на самом деле. А если бы он пришел пешком, то на дорожке должны были остаться следы. Но их не было. И еще. Он был весь в грязи, потому что лежал на земле, но подошвы сапог были чистыми. И это… странно.