Замогильные записки Пикквикского клуба
Шрифт:
Статья четвертая и послдняя. М-ръ Винкель даетъ клятвенное общаніе, что, въ продолженіе отсутствія Самуэля, онъ не выпрыгнеть изъ окна, не вылзетъ въ трубу и не станетъ употреблять никакихъ другихъ средствъ къ преступному побгу.
Заключивъ и подтвердивъ вс эти условія, Самуэль заперъ дверь и ушелъ.
Сойдя съ лстницы онъ призадумался и вынулъ ключъ изъ кармана.
— Вдь слдовало повалить его и связать… Забылъ, совсмъ забылъ — сказалъ Самуэль, длая поворотъ назадъ. — Предписанія старшины были точны и ясны на этотъ счетъ. Дуракъ я, право дуракъ. Ну, да такъ и быть, — заключилъ Самуэль съ прояснившимся лицомъ, — завтра, авось, можно будетъ исправить
Утшенный и совершенно успокоенный этимъ размышленіемъ, м-ръ Уэллеръ опять положилъ ключъ къ себ въ карманъ и, дойдя до своей комнаты, скоро погрузился въ глубокій сонъ, столь для него необходимый посл сорока тревожныхъ часовъ, проведенныхъ безъ сна.
Глава XXXIX Мистеръ Самуэль Уэллеръ, снабженный новой инструкціей, выступаетъ на поприще любовныхъ приключеній
Поутру, на другой день, м-ръ Самуэль Уэллеръ явился въ комнату заключеннаго Винкеля и ршилъ не спускать съ него глазъ ни на минуту до той поры, пока не будутъ получены новыя предписанія отъ старшины. Несмотря на тягостность такого бдительнаго надзора, м-ръ Винкель, скрпя сердце, подчинился безпрекословно самоуправству Самуэля, изъ опасенія насильственныхъ поступковъ съ его стороны. Возможности такихъ поступковъ не отрицалъ и самъ м-ръ Уэллеръ, намекавшій уже нсколько разъ, что онъ, дйствуя снисходительно, нарушаетъ нкоторымъ образомъ строгія повелнія достопочтеннаго старца. Нтъ ни малйшаго сомннія въ томъ, что Самуэль, наскучивъ безполезнымъ ожиданіемъ, связалъ бы м-ра Винкеля по рукамъ и по ногамъ, для отправленія его въ Батъ, еслибъ м-ръ Пикквикъ не предупредилъ такого поступка своимъ благосклоннымъ вниманіемъ на письмо, которое доставилъ ему Даулеръ.
Слдуя теперь, какъ и всегда, благороднымъ порывамъ своего сердца, м-ръ Пикквикъ, прочитавъ письмо, отправился немедленно въ Бристоль и въ восемь часовъ вечера явился въ гостиницу "Зеленаго куста". Увидвъ Самуэля, почтенный старецъ поблагодарилъ его за ревностную службу и сказалъ съ улыбкой на устахъ, что съ его пріздомъ оканчивается арестъ м-ра Винкеля.
— Я вотъ, какъ видите, пріхалъ самъ, — сказалъ великодушный старецъ, обращаясь къ м-ру Винкелю, между тмъ какъ Самуэлъ снималъ съ него дорожную шинель и шаль. — Вы спрашивали моего согласія въ такомъ дл, которое неизбжно требуетъ моего личнаго присутствія. Я долженъ напередъ узнать, точно-ли побужденія ваши въ отношеніи къ этой молодой двиц благородны и честны.
— Какъ можете вы сомнваться въ этомъ, почтенный мой другъ? — отвчалъ м-ръ Винкель съ величайшею энергіею.
— Вспомните, сэръ, — продолжалъ м-ръ Пикквикъ, бросая на своего ученика лучезарные взоры, — вспомните, что первый разъ мы встртили эту двицу въ гостепріимномъ дом нашего незабвеннаго и несравненнаго друга. Было бы низко и даже преступно съ вашей стороны играть ея чувствами и сердечною привязанностью: этого я не позволю, сэръ, никакъ не позволю.
— Мои намренія вполн благородны и честны, — съ жаромъ возразилъ м-ръ Винкель. — Я долго размышлялъ объ этомъ предмет и врю искренно, что счастье мое зависитъ отъ соединенія съ этой особой.
— Вотъ это, я думаю, и значитъ поступать по кавалерски, когда зазноба западаетъ въ молодецкое сердце, — перебилъ м-ръ Уэллеръ съ пріятной улыбкой.
М-ръ Пикквикъ сердито взглянулъ на своего слугу и сказалъ, что никакъ не слдуетъ шутить надъ однимъ изъ лучшихъ чувствъ человческой природы. На это Самуэль отвчалъ:
— Прошу извинить, сэръ, но лучшихъ чувствъ такъ много въ вашей джентльменской груди, что никакъ даже не разберешь, надъ которымъ изъ нихъ, при случа, позволяется пошутить.
Затмъ м-ръ Винкель разсказалъ подробно, какія свднія удалось ему получить отъ м-ра Бена Аллена относительно его сестры, прекрасной Арабеллы, и объяснилъ, что единственное его намреніе состоитъ на первый разъ лишь въ томъ, чтобъ добиться свиданія съ этой молодой особой. Изъ нкоторыхъ намековъ Бена Аллена можно было вывести вроятное заключеніе, что сестра его живетъ въ какомъ-то бристольскомъ предмстьи, быть можетъ, около городскихъ луговъ; и въ этомъ заключался весь запасъ свдній, на основаніи которыхъ можно было приблизительно опредлить мсто жительства Арабеллы.
Было ршено, что съ этой, весьма ненадежной нитью м-ръ Уэллеръ отправится на другой день длать необходимыя открытія, между тмъ какъ м-ръ Пикквикъ и м-ръ Винкель будутъ бродить по городу и зайдутъ, какъ будто мимоходомъ, въ квартиру Боба Сойера, гд, легко можетъ статься, они могутъ напасть на слдъ отыскиваемой красавицы.
Дйствуя по этому плану, Самуэль Уэллеръ весьма рано поутру отправился на поиски, нисколько не озадаченный трудностью возложеннаго на него порученія. Долго ходилъ онъ изъ улицы въ улицу, изъ одного переулка въ другой, не встрчая никого и ничего, что могло бы въ нкоторой степени выяснить запутанный для него вопросъ. Часто вступалъ онъ въ разговоръ съ кучерами, прогуливавшими по дорогамъ своихъ лошадей, и съ няньками, гулявшими съ дтьми на лугу; но изъ всхъ разспросовъ, сдланныхъ кучерамъ и нянькамъ, никакъ нельзя было составить положительнаго заключенія, имвшаго какое-нибудь отношеніе къ главнйшей цли. Оказалось, что молодыя леди, готовыя выйти замужъ, отнюдь не были рдкостью въ город Бристол, и большая часть ихъ, по увренію служанокъ, ужъ питали глубокую привязанность къ нжнымъ друзьямъ сердца; но, къ несчастью, ни одна изъ этихъ леди не называлась Арабеллой Алленъ, и Самуэль, посл всхъ своихъ изслдованій, еще не подвинулся ни на шагъ впередъ на поприщ романтическихъ похожденій.
Переходя съ мста на мсто въ окрестныхъ захолустьяхъ, Самуэль очутился наконецъ въ одномъ изъ главныхъ предмстій, гд, по разнымъ направленіямъ, были разбросаны красивенькія дачи, окруженныя палисадниками и садами. Долго онъ смотрлъ и любовался на эти загородныя жилища и, продолжая свой путь, забрелъ въ узенькій и длинный переулокъ, замыкавшійся конюшней съ противуположнаго конца. Предъ воротами этой конюшни стоялъ, въ домашнемъ кафтан и съ заступомъ въ рукахъ, долговязый и тощій кучеръ; стоялъ онъ и въ раздумьи смотрлъ на маленькую тачку, соображая, по всей вроятности, что предстоитъ для него тяжелая работа. Здсь, совершенно кстати, мы можемъ замтить, что намъ еще ни разу не приходилось видть грума, который бы въ свободные часы не становился, въ извстной степени, жертвой этого страннаго обольщенія своихъ чувствъ.
Самуэль, уже утомленный продолжительною ходьбой, ршился приссть на большомъ камн, лежавшемъ прямо противъ тачки, и вступить въ разговоръ съ угрюмымъ кучеромъ, погруженнымъ въ праздное и тяжелое раздумье. Надвинувъ шляпу на бекрень и сдлавъ нсколько шаговъ, онъ слъ съ беззаботнымъ видомъ и началъ бесду такимъ образомъ:
— Съ добрымъ утромъ, товарищъ.
— A кто-жъ вамъ сказалъ, что теперь утро? — сказалъ кучеръ, бросивъ угрюмый взглядъ на Самуэля.
— Ну, съ добрымъ вечеромъ, разница небольшая, любезный, — сказалъ Самуэль. — Какъ ваше здоровье?
— Мое здоровье ничуть не лучше и не хуже оттого, что я увидлъ вашу образину, — отвчалъ суровый грумъ.
— Это однакожъ странно, любезный другъ. — Мн показалось, что вы просто помшались отъ радости, когда взглянули на меня. Вдь вотъ подумаешь, какъ можно ошибиться!
Суровый грумъ сдлался еще сурове, но это нисколько не смутило Самуэля. Подумавъ немного, онъ спросилъ:
— Вдь вашъ хозяинъ, если не ошибаюсь, м-ръ Уокеръ?
— Нтъ, — сказалъ грумъ.
— Ну, такъ стало быть, Браунъ?