Жан Баруа
Шрифт:
Директор резко встает, несмотря на грузность. Он обращает к кафедре суровое лицо с полузакрытыми глазами.
Директор. Все это весьма интересно, господин Баруа… Вы читаете свои лекции с воодушевлением, достойным всяческих похвал, оно делает их весьма увлекательными… (С язвительной улыбкой.)Мы еще об этом поговорим… (Ученикам, с отеческой добротою.)Вы должны запомнить из всего этого, дети мои, – я лишь предвосхищаю выводы, которые господин Баруа готовился сделать в конце лекции, – только одно: замыслу всевышнего присуща непогрешимая гармония… Блуждая в потемках, наш убогий разум может лишь приблизиться к сущности его великих законов, но постичь ее он не в силах… Этот акт смирения перед лицом чудесных деяний создателя тем более необходим, что мы живем в такой век, когда прогресс науки слишком часто заставляет нас забывать о собственном ничтожестве и об относительности наших познаний… (Кланяется с подчеркнутой холодностью.)Я ухожу, господин Баруа… До свидания…
Едва за директором закрылась дверь, как гул, напоминающий шум прибоя, прокатывается по классу.
Стоя на кафедре, Жан окидывает зал быстрым взором, и взгляды учеников вновь неудержимо устремляются к нему.
Молчаливое и восторженное единение, которого не смогут разрушить никакие административные меры.
(Просто.)Продолжим…
II
В Бюи, у г-жи Пасклен, во время летних каникул.
Сесиль в своей комнате; она стоит в ночной сорочке перед открытым окном.
Машинально гладит живот, ставший большим и круглым. Некогда живое лицо теперь безучастно: отсутствующий взгляд, взгляд затяжелевшей женщины, устремлен вдаль.
Девять часов утра. С ясного голубого неба течет желтое солнце, жидкое, как мед.
Кто-то стучит в дверь и тотчас же входит.
Сесиль (по-детски краснея).Это ты, мама?…
Г-жа Пасклен (резко).Да, я.
Сесиль испуганно поднимает брови.
Вот, полюбуйся! (Размахивает брошюрой в белой обложке; затем, схватив лорнет, читает, отчеканивая каждый слог.)«Бюллетень Конгресса свободомыслящих!.. Господину Баруа, у госпожи Пасклен!.. Бюи-ла-Дам, департамент Уазы». (Пауза.)Где он?
Сесиль. Жан? Не знаю.
Г-жа Пасклен. Ты его еще не видела?
Сесиль. Нет.
Г-жа Пасклен. У себя его нет.
Сесиль. Наверное, пошел гулять.
Г-жа Пасклен. Стало быть, вы не только живете в отдельных комнатах, но он теперь даже не здоровается с тобой, прежде чем уйти на прогулку?
Сесиль садится; в ее движениях сквозит безнадежная усталость.
(Бросая брошюру на колени Сесили.)Ну что ж, передай ему этосама, если хочешь… И скажи от моего имени, чтобы он давал для подобных вещей какой угодно адрес, только не мой… В конце концов что происходит?… (Показывает распечатанный конверт.)Нынче утром я получила записку от аббата Мириеля.
Сесиль. От директора Жана?
Г-жа Пасклен. Он сейчас отдыхает в епископстве Бовэ, у своего брата, и пишет, что будет рад, если я приеду на днях повидаться с ним. Он мне хочет что-то «сообщить лично».
Сесиль. Что бы это могло быть?
Г-жа Пасклен (хмуро).Ах, я сама ничего не знаю, дитя мое. Но я поеду туда сегодня же, хочу разузнать, в чем дело.
Она вдруг наклоняется и, зажав лицо дочери между ладонями, с коротким всхлипывающим звуком, похожим на рыдание, прижимает сухие губы к ее лбу. Затем с угрюмым и гневным лицом выходит из комнаты, громко стуча каблуками.
Через два часа.
Сесиль кончает одеваться.
Жан (входя).Доброе утро.
Сесиль. Ты видел маму?
Жан. Нет, я рано вышел из дому.
Сесиль (указывая на бюллетень).Мама принесла это для тебя.
Лицо Жана оживляется.
Жан. Да, да, я знаю… Я его ждал… Спасибо.
Разрывает бандероль, садится на кровать и с интересом перелистывает бюллетень.
Сесиль следит за ним с враждебным любопытством.
Жан замечает вопрос в ее взгляде и не уклоняется от ответа.
Это программа конгресса, который состоится в Лондоне в декабре этого года…
Сесиль (настороженно).Но… какое это имеет к тебе отношение?
Жан (решительно).Меня это интересует. (Сесиль вздрагивает.)К тому же меня просили написать отчет о конгрессе для одного журнала.
Сесиль (резко).Кто просил?
Жан (быстро).Брэй-Зежер.
Сесиль. Я так и знала!
Жан (ледяным тоном).О, прошу тебя, Сесиль…
Молчание.
Жан снова перелистывает бюллетень.
Сесиль (в отчаянии).Я не хочу, чтобы ты занимался этим!
Жан, продолжая читать, недобро усмехается.
Жан. Как ты сказала? Не хочешь?…
Засовывает брошюру в карман и подходит к жене.
(Сдержанно.)Послушай, милая, оставь меня в покое, не вмешивайся в эти дела… Такие конгрессы происходят лишь раз в десять лет… (Не глядя на нее, ходит взад и вперед по комнате.)Это движение международного масштаба, о влиянии которого ты даже не подозреваешь. Кроме того, вопросы, включенные в программу конгресса в этом году, представляют большой интерес для меня лично. Зежер предложил мне принять деятельное участие в конгрессе на правах специального корреспондента журнала «Ревю энтернасьональ дез идэ» – органа этого движения во Франции. Я чуть было не согласился… (Движение Сесили.)…но потом отказался, потому что читаю лекции в коллеже. Но я хочу по крайней мере присутствовать на последних заседаниях, которые будут происходить как раз во время новогодних каникул, и опубликовать отчет о резолюциях конгресса для французской секции. Все уже решено, незачем об этом больше говорить.