Жена-невольница. Непокорное пламя

Соловьева Елена

– Ты ни в чем не виноват, - пробормотала Розалинда, прикрыв от удовольствия глаза. Так давно она не чувствовала себя любимой, что позабыла, как это прекрасно.
– Король решил все за нас, и я сама дала согласие на брак с Астором.

– Ты сожалеешь об этом?
– нахмурился Коум.

Ему хотелось стиснуть сестру в объятиях и по-мальчишечьи положить голову ей на плечо. Но ее титул и его форма не дозволяли подобного.

Розалинда слегка отстранилась и выпустила ладонь брата. Губы ее дрогнули в нерешительной улыбке.

–

Не думай обо мне, я свой выбор уже сделала. У тебя же вся жизнь впереди, нет смысла оглядываться на прошлое.

– Сколько себя помню, ты всегда выгораживала меня, - не остался в долгу Коум.
– И даже сейчас ты сдерживаешь слезы, чтобы я не расстроился.

– Тебе показалось, - солгала Розалинда.
– Мне страшно от того, что тебе придется участвовать в сражениях и, возможно, пожертвовать жизнью в чужой войне.

Умение сестры перевести тему разговора заставило Коума вспомнить детство. Он понял, что Розалинда не хочет обсуждать с ним мужа, но все же решился задать еще один давно мучавший его вопрос:

– Скажи, тебе известно, почему в отряде добровольцев нет ни одного представителя Севера Хартии? Это как-то связано с прошлым Астора Кюреля, или я ошибаюсь?

Розалинда резко обернулась и уклончиво отозвалась:

– Если бы только с прошлым... Мой муж слишком скрытен и не позволяет мне вмешиваться в его дела. Но одно мне известно наверняка - если Астору придется выбирать между честью и выгодой, он неизменно предпочтет второе. Его амбиции могут сравниться разве что с его стремлением главенствовать во всем. Будь осторожен и не доверяй всем его утверждениям.

Замечание сестры заинтриговало Коума, и он позволил себе еще одну догадку:

– Героя войны не взяли в состав парламента, не дали ему должность при дворе... Он недостаточно хорош, чтобы служить своей стране, но подходит для того, чтобы послужить чужому королю.

Розалинда уловила ход мыслей брата и мысленно одобрила его. Вслух же ограничилась коротким замечанием:

– Мне хочется надеяться, что Его Величество король Эйден окажется дальновидным политиком и не позволит моему мужу проворачивать за его спиной собственные дела.

Коум лукаво взглянул на сестру и тихонько присвистнул.

– Полагаю, твой бывший поклонник не позабыл тебя и придет в ужас, узнав, что ты прибыла в его владения вместе с мужем. Славный сюрприз приготовил наш Адриан королю Шилдании.

Розалинда вспыхнула, как факел, и приложила прохладные ладони к щекам.

– Откуда тебе известно обо мне и Эйдене? Это было так давно, что я и сама об этом не помню...

Коум скорчил недоверчивую гримасу и сказал со вздохом:

– Если бы ты его забыла, то не покраснела бы сейчас так, будто я уличил тебя в чем-то неприличном. О твоем дебюте на балу мне рассказала Орели. Она часто навещала меня в академии и привозила с собой нашу матушку... До того, как с ними случилось несчастье.

Воспоминание о матери и ее подруге остудило разум Розалинды, и лицо ее

вновь стало бледным.

– Скажи, ты присутствовал на похоронах матери? Астор... он... не позволил мне поехать.

– И, возможно, был прав...
– неожиданно заявил Коум.
– Ты не представляешь, сколько смертей произошло в Хартии за последние месяцы. Эта вспышка магической чумы, как прозвали ее лекари, не щадит никого.

Розалинда подняла на брата полные горя глаза и тихо спросила:

– Ты тоже веришь, будто это король Эйшеллии наслал на нас эту напасть? И только победив его в войне, мы избавимся от этой печальной участи.

Коум резко посерьезнел, глубокая складка прочертила его высокий лоб.

– Я и сам не знаю, во что верить, - пробормотал он.
– Но вскоре мы все выясним - до Бэтлтона, северной резиденции короля Эйдена, осталась всего пара дней пути. И нам во что бы то ни стало нужно разбить Адаларда, иначе есть шанс, что победив Шилданию, Эйшеллия развяжет войну уже с Хартией. Не думаю, что Адаларду действительно так важны горы Гланселя - ради ничем не примечательного горного хребта ни один король не стал бы развязывать войну. Тут дело в чем-то большем.

Глава 19

Шилдания, Бэтлтон,

год 20022 от ПВД, сентябрь

– Ваше Величество, наши дозорные заметили отряд из Хартии, - Ралф коротко поклонился королю и поправил пустующий рукав камзола.
– К вечеру они прибудут в Бэтлтон.

Эйден только вернулся из очередного сражения и еще не успел стянуть с себя шлем и кольчугу. Ардо, за пять прошедших лет завоевавший звание главы стаи, лежал у ног короля и вылизывал опаленную шерсть на лапе.

– Безмерно рад это слышать!
– Эйден стянул с плеч алый плащ и небрежно бросил его на спинку высокого стула. Сел и принялся стаскивать с себя сапоги.
– Что удалось разузнать о магах, входящих в состав отряда?

Ралф хотел было помочь Эйдену, но тот отверг его помощь.

– С переодеванием я справляюсь сам, - заявил он советнику и другу.
– От тебя мне нужна информация. Ты как никто умеешь рассмотреть каждое дело до мельчайших подробностей и выяснить все детали. Так что с отрядом, кто его возглавляет?

Ралф кашлянул в кулак, преодолевая смущение от похвалы монарха, и начал с главного:

– Отрядом руководит некий граф Кюрель, он и стал инициатором похода. Ему удалось убедить Адаларда и парламент в том, что Эйшеллия имеет отношение к странной болезни, распространившейся по нашим государствам.

Эйден дотянулся до графина с водой и залпом его ополовинил. После долгой схватки с врагом горло его пересохло, как пустой колодец.

– Получается, этот граф решил стать героем, - недоверчиво произнес король.
– Чуть ли не избавителем двух королевств от напасти? Странное поведение для высокородного дворянина. Он беден? Жаждет денег и славы?