Жена-невольница. Непокорное пламя
Шрифт:
Сообщать о том, кто именно стал избранницей Астора Кюреля, советник не решился. Пять лет назад он уже выполнил просьбу короля и разузнал, что сталось с Розалиндой.
Известие о ее замужестве, пусть и лишенное подробностей, привело Эйдена в отчаяние. Он опоздал, и его алая роза досталась другому. О, если бы Розалинда была его подданной - он немедленно пригласил бы ее ко двору. Но ссориться с Адалардом в то время как Шилданию сотрясает война с Эйшеллией и чума - недопустимо для правителя. И Эйдену пришлось отложить любовные порывы.
Но
Спустя шесть часов после беседы Ралфа и Эйдена коленопреклоненный Астор, положив обе руки на священную книгу богини, произносил присягу королю Шилдании. Лицо его, опущенное вниз, хранило бесстрастное выражение, в то время как в черной душе бушевал настоящий смерч. Эйден, этот юнец, потребовал публичного признания его власти, и графу Кюрелю пришлось смириться с унижением.
– Клянусь выполнять отданные мне приказы, защищать Шилданию от врагов и соблюдать заветы светлой Богини, - торжественно произносил Астор, стараясь, чтобы его слова звучали убедительно.
– Клянусь не применять свой дар против сюзерена и его народа, хранить мужество и верность данным обетам.
Все присутствующие на столь знаменательном событии придворные, маги и простые воины благоговейно хранили молчание. Такого развлечения они не видывали со дня коронации Эйдена. Их король встретил союзников со всей торжественностью, на которую Бэтлтон оказался способен в тяжелое время сражений.
– Я принимаю Вашу присягу, - громогласно объявил Эйден и подошел ближе, дабы принять из рук графа верительную грамоту от короля Адриана. А заодно и ближе рассмотреть нового союзника.
Розалинда, стоявшая в это время за спиной мужа, присела в почтительном реверансе. Огромного труда стоило ей отвести взгляд от приближавшегося Эйдена. За прошедшие годы он почти не изменился, лишь сильнее раздался в плечах и стал еще более мужественным. Даже в броской мантии и красном с золотой вышивкой камзоле он не выглядел неженкой. Все та же уверенность в каждом движении, все тот же пронизывающий взгляд и проникновенный голос, от которого колени Розалинды предательски подгибались.
Обменявшись любезностями с графом, Эйден краем глаза мазнул по его супруге. Небольшого роста, с ног до головы закутанная в черный, скрывающий очертания фигуры наряд, она смотрелась вороной, случайно забравшейся в сад к райским птицам. Рядом с дамами Шилданиии, раскрепощенными и чувственными, она смотрелась абсолютно неуместно.
– Позвольте представить вам мою супругу, графиню Кюрель, - Астор намеренно не назвал Розалинду по имени.
– Как добропорядочная супруга она последовала за мной, чтобы оказать поддержку и высказать уважение.
Эйден без интереса взял затянутую в темную перчатку руку графини и обозначил на ней поцелуй.
– Добро пожаловать в Дейзилденд, миледи, - обыденным тоном поприветствовал гостью Эйден.
– Надеюсь, путешествие не показалось вам утомительным.
– Нисколько, Ваше Величество, - еле выдохнула Розалинда.
– Я безмерно счастлива, что смогла своими глазами увидеть легендарный город фиалок и горных ручьев.
Похвала из уст такой холодной дамы сбила Эйдена с толку. Он попытался заглянуть графине в лицо, но та так и не подняла головы. И ему пришлось довольствоваться лишь затылком, тщательно упрятанным под немыслимым серым чепцом. И все же голос показался ему до боли знакомым.
– Как жаль, что Ваше прибытие пришлось на столь безрадостный период, - заметил Эйден.
– И все же, я предлагаю Вам свое гостеприимство. Тешу себя надеждой, что Ваши впечатления от Шилдании не омрачатся предстоящими сражениями.
– Светлая Богиня не допустит этого, - выдохнула Розалинда, вложив в свое короткое замечание столько страсти и едва сдерживаемого чувства, что стоящий рядом Астор недовольно покривился.
– Моя супруга предпочитает проводить дни в уединении, но при необходимости может оказать помощь в лечении больных, - граф не мог не вмешаться в разговор и позволить Эйдену обворожить Розалинду рассказами о Бэтлтоне и светских раутах.
– Ее лекарский дар довольно силен.
Астор одновременно гордился Розалиндой и хотел упрятать ее подальше от глаз короля. Он искренне полагал, будто Эйден выделит им, как супружеской паре, отдельные покои, и был несказанно разочарован следующим замечанием короля.
– В таком случае, я попрошу выделить для миледи место в госпитале, - заключил Эйден.
– А также прикажу подыскать для нее в замке комнату, согласно ее вкусам. Вы же и Ваш отряд займете место на первом этаже, как и другие боевые маги.
Замечание короля нанесло болезненный удар по честолюбию Астора. Он непонимающе устремил взор на Эйдена и позволил себе замечание:
– Светлой Богине не угодно, когда супружескую пару разделяют, - буркнул он и запоздало добавил: - Ваше Величество. Разве мое положение не позволяет мне занять одни апартаменты с супругой?
Эйден уловил намек графа, но не собирался оказывать ему почести, на которые тот рассчитывал.
– Идет война, и в замке собралось слишком много магов-мужчин. Боюсь, не каждому придется по душе, если им придется делить комнату с другими воинами, в то время как Вы наслаждаетесь обществом супруги. Даже я, король, не позволяю себе лишнего во время сражений. Другое дело - скромные пиры во время недолгих затиший на фронте.
Лицо Астора побагровело от злости. Он привез Розалинду вовсе не для того, чтобы она развлекала посторонних мужчин на балах. И если ему самому невозможно наслаждаться ее даром и красотой, то и другим он этого не позволит.