Жена в придачу, или самый главный приз
Шрифт:
— Знаешь, для чего? — прямо спросил он, испытующе на меня смотря.
— Понятия не имею, — не отводя взгляда, нагло и убедительно соврала я.
Узнай папочка, для чего нам предстоит тащиться во дворец, найдет тысяча и один способ, как избежать осмотра. А так есть шанс, что неожиданное столкновение с лекарем застанет его врасплох, и глубокоуважаемому главе магической гильдии не останется ничего другого, кроме как сдаться на милость родной медицины.
— Она просит о конфиденциальности, — интонация отца утратила подозрительность и приобрела легкую задумчивость. — Значит, визит будет неофициальным. И, вероятно, речь пойдет
На последнем слове отец невольно поморщился, а я передернула плечами.
Спасибо, папочка, что напомнил и снова приравнял к вещи. Если бы не его болезненный вид, точно бы разозлилась!
Прежде чем отправиться во дворец, мне выпала возможность немного отдохнуть. Последние дни были изматывающими, я все никак не могла по-человечески выспаться, а наносить визит императрице, будучи похожей на мертвяка, совершенно не хотелось.
Внизу продолжали буянить согильдийцы, в окно то и дело стучался Ёдик, сегодня особо рьяно меня преследующий, но мне все же удалось немного вздремнуть. Чука своим присутствием не удостоил, так что пришлось собираться самой, опираясь на полученные от него знания.
В итоге в нанятую карету я садилась в удобном, но вполне приличном персиковом платье и вчерашних туфлях на удобных каблуках. Еще несколько пар такой обуви — и мое отношение к ней разительно изменится.
По пути во дворец я немного нервничала и то и дело бросала на папу быстрые взгляды. Он держался спокойно и, казалось, был погружен глубоко в себя. Но когда до дворца осталось ехать всего ничего, внезапно издал глухой стон и рывком приложил руку к груди — туда, где находилось сердце.
— Пап! — крикнула я, тут же подавшись к нему. — Что такое? Тебе плохо?!
Он медленно выдохнул и молча достал из кармана маленький пузырек. Превозмогая боль, зубами откупорил крышку и залпом опустошил содержимое. Сидел в напряжении несколько бесконечно долгих мгновений, после чего расслабился и непоколебимо ответил:
— Все в порядке.
Я с силой сжала зубы, сдерживая рвущееся язвительное замечание. Успокаивало лишь то, что до долгожданного осмотра осталось всего ничего.
Как и в мой предыдущий визит, карета поехала в объезд и остановилась не у центрального входа. Нас встретила пара уже знакомых мне стражей и проводила тем же путем, каким я шла в прошлый раз.
Высокие двери перед нами распахнулись, пропустив в залитые солнцем покои — все такие же знакомые. Увидев императрицу восседающей в объятиях пышных, напоминающих сливочных крем юбок, я даже испытала дежавю. А, увидев пристроившегося у нее на руках белого кота, вспомнила, что он умеет считывать мысли и постаралась оградить от него свое сознание.
— Ваше императорское Величество, — поклонившись, приветствовал отец. — Вы желали нас видеть.
— Присаживайтесь, — изящно взмахнув рукой, указала та на свободные кресла.
Как только мы заняли любезно предложенные места, воцарилось молчание. Императрица неспешно поглаживала своего любимца, не сводящего с нас пристального, но вместе с тем презрительного взгляда. Столько важности, столько самолюбия и превосходства было в прищуренных желтых глазах, что прям руки зачесались пустить этого кошака на котлеты.
Спустя некоторое время за дверью послышались размеренные приближающиеся шаги, а еще через пару мгновений в покои вошел молодой мужчина. Не знай я, что должен прийти лекарь, ни за что бы его не признала!
Уж насколько я была равнодушна к внешности, была бы не против, если бы после боев моим восстановлением занимался такой вот…лекарь.
Папа, судя по виду, тоже знал, кто к нам присоединился, и обратил на императрицу вопросительный взгляд. Пока лекарь к нам приближался, императрица продолжала хранить молчание, и папа, словно о чем-то догадавшись, посмотрел на меня. Нехорошо так посмотрел. Как Драгор Непобедимый. Даже вместе с креслом подальше отодвинуться захотелось. Но, подавляя трусливые позывы, я продолжала делать вид, что не только не имею отношения к происходящему, но и вообще не понимаю, что происходит.
— Лорд Саагар, — наконец, заговорила императрица. — До меня дошли слухи, что в последнее время вы плохо себя чувствуете. Понимаю ваше нежелание об этом распространяться, поэтому сегодняшний осмотр останется втайне.
— Какой осмотр, позвольте спросить? — хотя тон отца был подчеркнуто-учтивым, в нем все равно угадывались нотки раздражения.
— Ваш, — ровно ответила коронованная особа, кот которой грозился прожечь на папе дыру.
— Благодарю за заботу, Ваше императорское Величие, но…
— Познакомьтесь с моим личным лекарем, — не дала она ему договорить. — Уверяю, Арелий специалист не худший, чем главный придворный лекарь, верно служащий императору.
— При всем уважении…
— Арелий, смежная комната в вашем распоряжении, — не желая слышать возражений, обратилась к лекарю императрица. — Сколько времени это займет?
— Не более двадцати минут, — учтиво склонил голову тот.
Пока шел этот краткий разговор, я неотрывно следила за отцом, вид которого не предвещал ничего хорошего. Этот взгляд, выражение лица, позу, а самое главное — легкий, но стремительно разгорающийся огненный флер, я знала прекрасно. И что они означают в совокупности, так же знала. Отца бесцеремонно перебили уже дважды, и пусть это сделала императрица — разницы никакой. Взрывной, темпераментный маг плевать хотел на все условности и рамки. Да что там — я лично слышала, как однажды он спорил с самим императором! И как спорил! Активно отстаивал свою точку зрения, не стеснялся в выражениях и не скупился на эмоции. А император молчал, не делал предупреждений и в итоге с ним согласился.
Но женщины зачастую опаснее и коварнее мужчин. Прояви сейчас отец характер, выйди за рамки дозволенного — императрица бы ему не простила. Это я читала и в глазах ее, и в глазах недоделанной котлеты.
Поэтому незаметно тронула папину руку, тем самым пытаясь его остудить и напомнить, где мы находимся.
Его кожа, вопреки ожиданиям, оказалась холодной. Холодной и липкой. Я даже чуть не одернула пальцы, но вовремя опомнилась и только крепче ее сжала. Вновь исподлобья покосившись на папу, отметила, что он очень бледен, а на лбу выступили мелкие бисеринки пота. Похоже, действия обезболивающего эликсира хватило ненадолго.