Жены Натана
Шрифт:
Я не оставляю надежды добиться ответа у Даны. Не связано ли освобождение тигра с неожиданной болезнью Рины. Но Ярон тянет меня в наш дом: «Кажется, главное мы уже увидели, – говорит он. – Я хочу побыть с тобой в тишине. Поиграем или поговорим, даже немного отдохнем, если хочешь».
– 31 —
Дважды в день Рахель посещает Рину «побеседовать и подготовиться». Рекомендует различных врачей, занимающихся нетрадиционными методами лечения. Из коротких ее реплик мы с Яроном понимаем, что Хаггай решил бороться с болезнью Рины, посещает всех знакомых в разных местах страны, привозит советы и лекарства. Я бы хотел узнать, чем в это время занимается Дана, но боюсь об этом спрашивать
Мы приближаемся к дому Натана и Рины, и я сразу же вижу изменения в округе. Большинство домов рядом с их домом выстроены заново или, точнее, расширены. Большие рекламы возвещают о местах отдыха, предприятиях, маршрутах верховой езды и площадках для игр. По увеличенным на рекламах чертежам понятно, что здесь будут строиться дома в стиле небольших городков в США. Рахель ведет меня в домик рядом с домом Натана. В нем – новое больничное оборудование и коллектив врачей. Там находится Рина, и мы должны ее сейчас посетить.
Мы получаем разрешение войти в больницу. В палате сидит Дана с газетой в руках. Кажется, занимается разгадкой ребусов и кроссвордов. Вскакивает и почти бежит нам навстречу, гладит мне плечи, обнимает Рахель. Рахель краснеет, как в тот день двадцать лет назад, когда предложила нам пожениться. «Где ты был? – шепчет Дана. – Куда ты исчез? Главное, что ты, в конце концов, появился. Она серьезно больна. – Дана указывает на погруженную в сон Рину. – Неизвестно, выздоровеет ли она вообще». Неожиданно входят оба сына Рины – Шломо и Шахар. Одинаково одетые. Быть может, это школьная форма. Сейчас они учатся недалеко, а не в заграничном интернате. Здороваются с нами, обнимают на миг Дану и направляются к матери. Каждый из них гладит ей руку, достает тетрадь, собираясь читать ей что-то новое из того, что учили в последнее время. Рина просыпается, хочет привести себя в порядок. Дана и Рахель помогают ей. Дана советует ей помыться и поменять одежду: «У тебя гости, и Натан может явиться».
«Прекрасно, Меир, что ты сегодня присоединился к Рахели. Ты понятия не имеешь, какими качествами обладает твоя жена. Только в последние недели я это открыла для себя. Удивительно умна и верна. Благодаря нашим беседам я чувствую себя гораздо сильнее. – Рина говорит это обычным голосом. – Я рада, что вы снова вместе. – Рахель потрясена, а я бормочу нечто несуразное. – Можете сесть рядом, на кровать. Ничего здесь нет, чем можно заразиться. Если бы Натан хоть что-либо подозревал, давно бы уложил меня в одиночную больничную палату. Я думаю, он подозревал тигра в распространении всяческих вирусов, потому от него избавился. Хорошо, что хоть меня он все еще сохраняет, – она слабо смеется. Смех переходит в кашель. – Видели моих сыновей. Сельское окружение благотворно на них влияет. Вместо того, чтобы замерзать в Европе, они наслаждаются здесь. А где Ярон? Могли бы его тоже привести. Может, ты не хотел, Меир, чтобы он видел очень больную женщину?»
Мы сидим около нее на нескольких стульях. Дана спрашивает, не хотим ли мы пить. Рахель говорит, что нет. По словам Даны, Рахель время от времени приносит очень вкусные запеканки. «Даже Натан ест их с удовольствием и говорит, что вообще не мог себе представить кошерную пищу вкусной». Все смеются, а я не отрываю глаз от Рины. «Вероятнее всего, жизнь моя кончилась, – говорит она неожиданно. – Натан не успел исчерпать нашу общую со мной и Даной жизнь, но все остальное идет неплохо. Дети мои устроены, Натан сумел немного похудеть, Дана сумеет отлично за ним ухаживать, а моим именем назовут отдел в музее». Рина приподымается, вздыхает,
Дана рассказывает, что Натан свое здоровье поправил. Привезли ему сюда специалиста-диетолога. Натан слушает его, достаточно спит ночью. «Часть дня он работает с Хаггаем над их планами, а в остальное время занимается своими историческими исследованиями по средневековой Европе. Похоже, что он сосредоточился на изучении отношений между Францией и Англией».
Звонит Хаггай, просит Рину, интересуется ее здоровьем. Кажется, рассказывает о каком-то новом лекарстве, которое он обнаружил. Рина завершает с ним разговор и продолжает беседовать с нами. «Хаггай добрый человек. С того момента, как я привыкла к стилю его разговора, мы стали друзьями. Он обещал мне новое лекарство, которое победит мою болезнь. Надоело нам проигрывать, сказал он мне сейчас». – «Мне кажется, он вообще успокоился после того, как отпустили тигра, – неожиданно для меня говорит Рахель. – У него больше нет причин спорить с другими. Раньше для него было весьма важно доказать, что тигр подчиняется только ему».
В комнату входит Натан. Дети идут к нему, каждый целует его в щеку. Он приближается к Рине, целует ее в усталый лоб, вытирает пот с лица своего, спрашивает Узи, который пришел с ним, есть ли тут что-то выпить. Затем справляется у Даны, все ли в порядке. Наконец обращается и ко мне: «Привет, Меир, Хорошо, что вы пришли вместе. Довольны вашей квартирой? Если захотите, можете перейти в более просторный дом. Условия здесь улучшаются с каждым днем. Вот ведь беда, Рина заболела. Только она сумела убедить меня взять в дом Дану, и тут же заболела. Никогда нельзя знать, каковы их настоящие планы».
Я подхожу к Натану, касаюсь рукой его плеча. Я ловлю себя на том, что в последнее время делаю это со многими людьми, и они явно обескуражены моим жестом. «Есть ли что-либо, Натан, что я могу…» Он перебивает меня: «Оставь. У меня достаточно помощников и достаточно компаньонов. Не забывай, что Хаггай считает себя моим компаньоном по общему делу “промышленного развития нашей Галилеи”, как он выражается на смешном своем языке». – «И все же, Натан, ты ведь знаешь, мы близки уже столько лет». – «Прекрасно, Меир. Приятно знать. Если ты мне понадобишься, я скажу тебе. Пока же реши все проблемы с Рахелью».
Хочу позвать жену, но ее уже увели показать приготовленный для нас дом по-соседству. Дана сообщает мне, что уже несколько дней как Рахель наводит порядок в новом доме. Что это с ней произошло, если она предпочитает все делать сама, и даже не намекнуть мне ни единым словом, не попросить о помощи. Я иду на поиски, нахожу ее за уборкой нового небольшого нашего дома. «Если захочешь, Меир, мы тебе устроим рабочий угол в проходной комнате. Мне вообще нет нужды в столь обширном помещении. Твои вещи я попросила сложить в спальне, а ты сам решишь, где ты хочешь спать, можно рядом со мной. Не забудь только сказать Ярону, что мы перешли в новый дом, чтобы быть ближе к Рине».
– 32 —
Рахель главным образом занимается Риной. Торопится утром принести ей пироги, которые после долгого перерыва стала сама печь, или же горячее блюдо. «Ты представить себе не можешь, как она радуется этой еде». Он сидит у постели больной, читает ей книги. Никогда у них не было такой близости до того, как Рина тяжело заболела.
Дана, кажется мне, несколько сбита с толку. Старается как можно меньше со мной разговаривать, много времени работает в местном офисе Натана. Без конца связывается с Лондоном, получает оттуда документы на подпись Натану, затем отсылает их обратно. Несколько часов в день она находится в офисе вместе с Натаном, и непонятно мне, насколько они сблизились. Кажется, Натан посещает больную жену каждый вечер вместе с сыновьями. Каждый раз, когда я хочу поговорить с Даной, она отвечает, что не все, что раньше нам подходило в наших отношениях, подходит сейчас, и вообще, в данный момент она занята совсем другими делами.