Живая вода
Шрифт:
— Я этого не видел.
— И когда я черной слизью блевала после похода на Окуби?
— Видал пищевые отравления, которые выглядели пострашнее, — хохотнул фехтовальщик. — Предвосхищая твой вопрос про Септаграта — от него ты вернулась просто чуть бледнее обычного. Ну, может синенькая маленько местами…
Феликса скрестила руки на груди.
— Да… знала бы, что ты такой непробиваемый — покусала бы еще на Паланийских островах.
Лаэрт рассмеялся. Вспышка некротического гнева
— Да я лакомый кусочек! Каждый норовит откусить.
Анаштара и Септаграт больше не поддерживали свое путеводное заклятие. Они очень изменились за время, проведенное в пути. Демоница больше не похвалялась ветвистыми рогами — на голове остались только маленькие отростки. Алые волосы стали заметно короче. Глаза теперь походили на человеческие — светлые белки, круглый зрачок и радужка, правда, ярко-оранжевого цвета.
Септаграт и вовсе лишился рогов. Ноги приняли обычный вид, как у смертного мужчины, не считая остатков чешуи на бедрах, ягодицах и лодыжках. Татуировки потемнели и больше не шевелились.
— Свобода-а-а! — Анаштара танцевала на кончиках пальцев, размахивала руками.
— Свобода… — эхом отозвался Септаграт. — Мы дома.
— Еще нет, — на палубу вышла Маронда, опираясь на посох двумя руками. — Акыр!
Капитан подошел к старухе ближе — ее голос сильно ослаб за время путешествия.
— Ляг в дрейф, сынок, — попросила его чародейка. — Не спешите туда, на Остров.
— Почему? — нахмурился горец.
— Чуйка на сердце давит, — Маронда сгорбилась, закашлялась.
Феликса подошла к ней, обхватила за плечи.
— Что с тобой? — тихо спросила девушка.
— Устала я, девочка, — вздохнула Маронда. — Все-таки в моем возрасте такие путешествия изматывают.
— Попрошу Брисигиду…
— Брисигида уже сделала все, что можно было сделать для такой развалины, как я, — прервала ее наставница. — Вот что, дорогая… пойдем-ка подальше от этих древних чертей, — она кивнула на пляшущую демоницу и неподвижного лешего.
Маронда тяжело прошаркала к борту поближе к корме. Феликса медленно шла за ней.
— Страннице еще предстоит последнее испытание, — проговорила старуха, — но я не сомневаюсь, что она с ним справится. А ты — не вздумай к ней соваться, если что случится, поняла?
— Не буду, — пообещала Феликса, поджав губы. — Мне хватило.
— Смотри у меня, — буркнула старая волшебница. — Что ты будешь делать, когда спасешься?
Феликса несколько раз моргнула. И правда, что?
— Не знаю, — призналась она. — Не думала еще. Как-то не до того было…
— У-у, балда, — махнула рукой Маронда. — Забыла что ли, в чем твой долг?
— Какой долг? — снова моргнула девушка. — А-а-а, ты про приказ императора?
— Ветер один у тебя в голове, — ворчала старуха, — я уж думала, ты хоть немного позврослела за это время!
Феликса вздохнула.
— И что я должна с этим делать? У меня нет ни армии, ни даже просто последователей, ни оружия…
— У тебя есть казна, — наставница подняла вверх узловатый палец. — На казну ты наймешь себе армию. Союзников ты найдешь себе без проблем среди волшебников, элементали уж точно не поддерживают антимагов…
— Зачем мне вообще бороться за власть? — меланхолично возразила Феликса. — Революция увенчалась успехом не без причины. Простым людям, может быть, после переворота живется лучше, чем до.
Маронда покивала.
— Рада, что тебя это заботит. Но предположение до невозможности глупое! — тут же плюнула она. — Ты видела, что творят антимаги. Это надругательство над природой! Мне с таким уже доводилось бороться, и я тебя уверяю — никто не хочет жить под властью тех, кто рушит законы природы.
— Кто же тогда их поддержал? — подняла бровь Феликса. — Раз никто не хочет…
— Те, у кого есть деньги и власть, но нет магии, — прошипела Маронда. — Эти денежные мешки ставят мне палки в колеса, сколько я себя помню!
— О чем ты?
Старуха оперлась о фальшборт, громко хмыкнула и зыркнула на нее из-под рыжеватой, выцветающей пряди.
— Твой отец, Драган Ферран, носил уникальный титул, как ты помнишь. Тот же, что сейчас носишь ты. Уникальный для Арделореи, я имею в виду.
— Герцог Ферран, — кивнула Феликса.
— Именно. Знаешь, как он его получил?
Чародейка пожала плечами и сама себе удивилась, почему раньше не спросила отца.
— Ваш род — по его линии — один из древнейших боярских родов. И должна бы ты зваться боярыней. Но бабка Драгана вышла замуж за ферискейского лорда. И умудрилась заставить его перебраться в Арделорею, — криво улыбнулась Маронда.
— Эту историю я слышала, — Феликса нетерпеливо засопела. — Лорд, при всей своей знатности, оказался практически нищим, а бабуля Клавдия — невероятно предприимчивой.
— О, не то слово! — хохотнула старая волшебница. — Предприимчивой и нахальной, как императорская фаворитка после пары бокалов вина. Чуть не спровоцировала дипломатический конфликт. К счастью, ее избранник был еще и конченым подкаблучником. Сделал все, что она ему велела. И вы, Ферраны, получили два титула с тех пор: боярский арделорейский и какой-то там ферийскейский. В конце концов остановились на титуле, который существовал во многих странах и был всем понятен.
— Ну так что с того?