Зимопись. Книга 1. Как я был девочкой
Шрифт:
Ученица со стянутыми тесьмой черными кудряшками бодро отрапортовала:
— Разделяются по длине, по весу, по форме, по остроте и месту заточки.
Войник перевел взор на ее соседку, невзрачную серенькую мышку, старавшуюся спрятаться среди остальных:
— Феодора. Как различаются по длине?
Глянув исподлобья, девчонка ответила:
— Короткий, средний, длинный.
Знает. А выглядела как не выучившая урок. Внешность обманчива, однако.
Войник вызвал другую, столь же златовласую как Зарина:
— Александра, а по весу?
— Одноручный, полутораручный, двуручный.
— Правильно. — Лицо преподавателя обратилось к Варваре: — Теперь — по форме.
— Прямой, изогнутый, кривой, гнутый в обратную сторону и двоякогнутый.
— А по заточке? — Мужчина провернулся на каблуках, жесткий палец указал на стоявшую позади худышку. — Фрося.
— Заточенные сильно или слабо, с одной стороны или с обеих.
— О чем забыла? Кто скажет?
— Заточка может быть по всей длине клинка или только в отдельной части, — медленно, словно нехотя, сообщила Аглая.
Доброжелательная улыбка войника мгновенно протухла. Он вынужденно кивнул. Видимо, знал, что Аглая знает, и спрашивал других, которым требовалось подтянуть знания. Но Аглае он ничего высказывать не стал.
— Почему мы занимаемся только с прямым-коротким-обоюдоострым? Софья.
Испуганно хлопнув глазами, одна из целой череды ничем не примечательных девочек проинформировала плаксивым голосом:
— Вес и длина подходят возрасту. И распространены такие мечи больше всего.
— Отлично. С каким оружием лучше всего сочетается одноручный меч? Марьяна.
— С щитом, кинжалом, топором или вторым мечом. — Невысокая стройняшка знала предмет на пятерку. Отвечала четко, звонко, глядя в лицо преподавателю. — Если у человека двуручие, его еще называют корявым словом амбидекстрия, два одинаковых меча — наилучший выбор.
— У нас есть амбидекстры? — осведомился войник, совершив головой полный круг. Провернувшиеся каблуки сапог при этом вырыли небольшую ямку. Тело осталось вертикальным, доспехи даже не звякнули. Ему бы в балет. Хотя… С такой шикарной пластикой при таком весе ему и в войниках неплохо.
— Ну ладно. — Выслушав долгое молчание, войник вернулся к основной линии урока. — Чем меч, как личное оружие, отличается от копья, булавы и боевого топора, Глафира?
Романтическая особа, не сводившая с преподавателя глаз, набрала воздуха в налившуюся не по годам грудь:
— Копье ломается, бессильно в ближнем бою и не всегда под рукой — например, на кухню с собой не возьмешь.
— Или в уборную, — съязвила склонная к полноте высокая девица.
— Тоня, продолжи, — строго глянул на нее мужчина.
Та пожала плечами:
— Булава и топор — оружие нападения, и только мечом можно одновременно и нападать, и защищаться.
— Какими способами? Ираида.
— Рубить, колоть, подрезать.
Еще были Ярослава, Амалия, Любава… Сначала я пытался запомнить, кто есть кто, потом плюнул на это дело. Имя звучало за именем, но из памяти вылетало в ту же секунду. Плохо, когда много и сразу. Кстати, это правило применимо вообще ко всему.
— Почему сильнозаточенный меч не всегда благо? Феофания.
— Острота поможет только при краткотечном бое…
— Стоп, хорошо. Клара, почему?
— Меч зазубрится.
— Анна, что будет с таким мечом?
— При последующей заточке утоньшится и в следующем может сломаться.
Войник довольно поднял руки.
— Хорошо. Теперь к практике. Парное упражнение, — скомандовал он. — Разбиться.
Начался разброд. Каждый искал себе пару по весу и умению. Я повернулся к Томе, но раздался голос Аглаи:
— Чапа со мной!
Карина облегченно выдохнула и подхватила женственно-чувственную девчонку, названную, помнится, Глафирой: младше навязавшейся напарницы, но уже обретшую выразительные формы, довольно крепкую, дылдастую, и оттого казавшуюся почти взрослой.
Тома встала с Зариной. Так парами мы двумя колоннами вышли из ворот школы. Снаружи бойники приготовили тренажеры, по одному на каждую пару. П-образные жерди, в середине с которых свисало нечто похожее на человеческую фигуру. Подвесные груши из стволов дерева местами были обвязаны сеном: отрабатывать удары в мягкое.
— Встаньте с противоположных сторон к чучелу, — приказал войник.
Исполнили.
— По команде наносить удар. Три условия: делать это сильнее противника, быстрее противника и оставаться вне поля зрения противника. Раз!
Не все среагировали. На «два», «три» и далее результат улучшился. Аглая очень старалась. Странно, но мне удавалось не хуже: что-то все же осталось от былых ненавистных проб, отвлекавших от компьютера. Или более стремительный темп жизни сказывался, когда одновременно ищешь инфу в инете, говоришь по телефону, киваешь знакомым, обходишь длинным маневром плохую компанию, стараешься не вляпаться в собачьи подарки, увертываешься от проносящихся автомобилей и невредимым являешься на занятия, а потом с занятий домой. Не чудо ли с точки зрения здешнего патри… матриархального менталитета?
Когда моя скорость начала превосходить противницу, условия задания поменялись.
— Теперь без команд, — объявил учитель. — Работаете поочередно: одна бьет, вторая угадывает, работает на опережение, держит диагональ. Через пять ударов меняетесь.
Все-таки махать палкой — мальчуковое занятие. У меня получалось все лучше и лучше. Врожденное это у нас.
Аглая сначала хмурилась, потом похвалила:
— Весьма неплохо для новенькой. До сих пор интересных партнерш для спаррингов у меня не было.