Золотая Орда. Между Ясой и Кораном. Начало конфликта
Шрифт:
Iuga брата Бенедикта и Ytoga брата Иоанна де Плано Карпини соответствуют Natigay у Марко Поло [204] и Eke Etugen 'великая мать-земля' «Тайной истории монголов» (§ 113). Монг. Этуген (Atugan, Itugan или Utukan) обозначало божество земли или обожествленную землю [205] . Марко Поло сообщает о традиционных верованиях монголов следующее: «А вера у них вот какая: есть у них бог, зовут они его Начигай и говорят, что то бог земной; бережет он их сыновей и их скот да хлеб. Почитают его и молятся ему много; у каждого он в доме. Выделывают его из войлока и сукна и держат по своим домам; делают они еще жену того бога и сынов. Жену ставят по его левую сторону, а сынов перед ним; и им также молятся. Во время еды возьмут да помажут жирным куском рот богу, жене и сынам, а сок выливают потом за домовую дверь и говорят, проделав это, что бог со своими поел, и начинают сами есть и пить» (Марко Поло, с. 90).
204
Mostaert A. Le mot Natigay/Nacigay chez Marco Polo//Oriente Poliano. Roma, 1957. P. 95–101; Pelliot P. Notes on Marco Polo, II, p. 791–792.
205
Lot-Falck E. A propos d'Atugan, deesse mongole de la terre//Revue de l'Histoire des Religions. Vol. 149. 1956. P. 157–196.
Марко Поло было известно, что монголы, оставшиеся на родовых территориях, придерживались древних языческих верований. И потому Поло, привыкший к утонченным и пышным церемониям при дворе великого хана в Ханбалыке, считал их веру «дикой». Монголы, соблюдавшие традиции предков, точно так же как их, по словам Марко Поло, соблюдал Чингис-хан, делают «своего бога из войлока и называют его Начигай; делают ему и жену <…>, говорят, что они боги земные и охраняют их скот, хлеба и все их земное добро. Они им молятся; когда едят что-нибудь вкусное, 'так мажут своим богам рты. Живут они, как звери» (Марко Поло, с. 225).
Термин Otukan встречается в малой надписи памятника в честь Кюль-Тегина и в надписи памятника в честь Тоньюкука [206] . Владимирцов Б. Я. указывает на соответствие названия Otukan древнетюркскому орхонскому otuken в монгольском языке в форме монг.-письм. etugen, otugen 'Земля, земля-владычица, божество земли' [207] . Он отмечает, что «слово это известно и некоторым живым монгольским наречиям, напр. халх.-вост. etyгyn'id», и считает, что монг. etugen ~ otugen является шаманским божеством, которое «обозначало божество земли и землю, саму землю, рассматриваемую как божественную» [208] . В «Тайной истории монголов» (§ 113) термин Atugan переведен китайским словом 'земля'. Ср. также эпизод, где Чингис-хан в словах, обращенных к Чжамухе, употребил эпитет «Земля-мать Этуген». В якутской мифологии утугэн — 'пропасть, бездна, преисподняя, подземный мир' [209] , место обитания демонических богатырей абаасы [210] .
206
Малов С. Е. Памятники древнетюркской письменности. М.; Л., 1951.
207
Владимирцов Б. Я. По поводу древнетюркского Otuken yis //Доклады АН СССР. 1929. № 7. Серия В. С. 133; Потапов Л. П. Новые данные о древнетюркском otukan//Советское востоковедение. 1957. № 1.
208
Владимирцов Б. Я. По поводу древнетюркского Otuken yis, с. 133, 135.
209
Якутско-русский словарь/Под ред. П. А. Слепцова. М., 1972. С. 458.
210
Пухов И. В. Якутский героический эпос олонхо. Основные образы. М., 1962. С. 148.
Согласно сведениям брата Бенедикта, божество, именуемое монголами Этуген, команы называют Кодар. По мнению большинства исследователей, Кодар (Codar, точнее Codai) в тюркском языке является заимствованием из перс. Khuda 'Бог'. В словаре «Codex Cumanicus» латинское слово Deus передано пер. Ghoda и тюрк. Tengri [211] .
К какой группе следует отнести вопрошателей «демонов»? Скорее всего, речь идет о шаманах. На это, в частности, указывает любопытная ошибка брата Иоанна, перепутавшего термины Codar и Кат: «Когда им приходит ответ от демонов, они верят, что с ними говорит бог. Этого бога они именуют Итога, но команы его же называют Кам». Винцент из Бове, цитируя этот пассаж, окончательно запутывает смысл, превращая Кат в Chaam (хан, каан): «quem scilicet deum Ythoga nominant, sed ipsum Comani Chaam appellant» (Simon de Saint-Quentin. XXX. 74).
211
Drimba V. Codex Cumanicus. Edition diplomatique avec facsimiles. Bucarest, 2000. P. 81.
Принято считать, что термин кам обозначает фигуру шамана. По мнению Ала ад-дина Джувайни, «причина идолопоклонства уйгур в том, что в те времена они знали науку магии, специалистов в искусстве которой они называли кам. И сейчас среди монголов есть люди, которые одержимы ubna и говорят бессмысленные вещи, и заявляют, что они обладают демонами, которые их обо всем осведомляют. Мы расспрашивали определенных людей, почитающих этих камов, и они говорят: "Мы можем слышать как демоны опускаются в их юрты через дымовое отверстие и разговаривают с ними. И, может быть, злые духи близки с некоторыми из них и имеют с ними сношения. Их сила достигает вершины сразу после того, как они удовлетворят свои желания противоестественным путем (az manfaz-i-biraz)"» [212] . Рашид-ад-дин пишет, что у монголов области Баргуджин «безмерное количество шаманов (кам), — общеизвестно, что джинны с ними разговаривают» (Рашид-ад-дин. Т. I. Кн. 1. С. 157) [213] .
212
Ata-Malik Juvaini. The History of the World-Conqueror/Trans. J. A. Boyle. Manchester, 1958. P. 59. См. коммент.: Потапов Л. П. Алтайский шаманизм. Л., 1991. С. 11, 117.
213
О термине кам 'шаман' см.: Caferoglu A. Uygur Sozlugu. Istanbul, 1934; Gronbech К. Komanisches Worterbuch. Copenhagen, 1942; Clausen G. An Etymological Dictionary of Pre-Thirteenth-Century Turkish. Oxford, 1972, p. 625; Clark L. V. The Turkic and Mongol words in William of Rubruck's Journey//JAOS XCIII. 1973. P. 181–189; Потапов Л. П. Алтайский шаманизм. Л., 1991. С. 125–128; Кызласов Л. Р. О шаманизме древнейших тюрок//Советская археология. М., 1990. № 3.
У кочевников Центральной Азии термин арамса (от древнетюркского irg — предсказание, пророчество, гадание [214] ) употреблялся в значении 'вещий, волшебник, заклинатель' и обозначал людей, обладавших приемами пророчества и волшебства. Шаманы у древних тюрков имели дар пророчества и владели искусством гадания. «Своими жрецами ставят тех, которые, по их мнению, могут дать им предсказание о будущем» — писал Феофилакт Симокатта о древних тюрках (Феофилакт
214
Древнетюркский словарь. Л., 1969. С. 220.
215
Потапов Л. П. К вопросу о древнетюркской основе и датировке алтайского шаманства//Этнография народов Алтая и Западной Сибири. Новосибирск, 1978. С. 17.
216
Новик Е. С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме. М., 1984. С. 133.
217
Новик Е. С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме. М., 1984. С. 133.
§ 2. Жребий прорицателей
Практика монгольских предсказаний была известна и европейским авторам, непосредственно не контактировавшим с монголами, и воспринималась она крайне негативно. Вот ее изложение в хронике Фомы Сплитского: «Видя, что судьба приносит ему удачу во всех войнах, [Чингис-хан] стал чрезвычайно надменным и превознесся гордостью. И, полагая, что в целом свете нет народа или страны, которое могли бы противиться его власти, он задумал получить от всех народов трофеи славы. Он желал доказать всему миру великую силу своей власти, доверясь бесовским пророчествам, к которым он имел обыкновение обращаться. И потому, призвав двух своих сыновей, Бата и Кайдэна, он предоставил им лучшую часть своего войска, наказав им выступить для завоевания провинций всего мира. И, таким образом, они выступили и почти за тридцать лет прошли по всем восточным и северным странам, пока не дошли до земли рутенов и не спустились, наконец, к Венгрии» (Фома Сплитский. XXXVII) [218] . В восприятии Фомы Сплитского образы Чингис-хана и Угедея слиты в одну фигуру. Основатель империи и его преемник составляют единое имперское тело. Фома говорит о двух сыновьях Цекаркана: Бату и Кадане. На самом деле Кадан был шестым сыном Угедея, а Бату — вторым сыном Джучи, т. е. оба они внуки Чингис-хана. Под «трофеями славы», видимо, следует понимать послания с требованием покорности Сыну Неба. Оформление этой доктрины приходится на время царствования Угедея и связано с культом обожествленного Чингис-хана. Трофеи славы Чингис-хану добывали его внуки. Как выглядело распространение доктрины на практике, показывает ситуация, описанная магистром тамплиеров Понсом де Обоном: «И если к ним посылают какого-либо гонца, его берут передовые в войске, завязывают ему глаза, и ведут его к своему государю, который, по их словам, должен быть владыкой всего мира» (Понс де Обон, с. 6).
218
См. также: Sweeney J. R. Thomas of Spalato and the Mongols: a thirteenth-century Dalmatian view of Mongol customs//Florilegium: Carleton University Annual Papers on Classical Antiquity and the Middle Ages 4. 1982. P. 163–165; Штайндорфф Л. Чужая война: военные походы монголов в 1237–1242 гг. в Хронике Фомы архидиакона Сплитского//Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2008. № 4 (34). С. 18–29.
Утверждению Фомы Сплитского о том, что Чингис-хан доверился бесовским пророчествам (demonum fretus auspiciis) имеется любопытная параллель в сочинении персидского писателя Джузджани (которая позволяет оценить всю степень «достоверности» сообщаемых им сведений). Чингис-хан «был сведущим в волшебстве и обмане, и многие бесы были его друзьями. Он имел обыкновение время от времени впадать в транс, и в таком обморочном состоянии вещал о многих предметах, и это состояние транса было подобным тому, в которое он впал в пору своего возвышения, когда бесы, помогавшие ему, предсказали его победы. Халат и другие одежды, бывшие на нем во время первого транса, лежали в сундуке, и этот сундук был всегда с ним. Всякий раз, когда вдохновение овладевало им, все, что он ни пожелал бы — победы, соглашения, выступление врагов, завоевание и покорение стран — все изрекалось им вслух. Специальный служитель записывал все слова, прятал запись в ларец и запечатывал его, а когда Чингис-хан вновь приходил в чувство, они перечитывали все произнесенное им по порядку, одно за другим; и согласно этому он начинал действовать, и в большей или меньшей степени, но в целом, все, действительно, имело обыкновение сбываться» [219] . Если рассматривать этот рассказ как мифологический сюжет, то самой загадочной деталью следует признать бережно хранимый халат.
219
Цит. по: Бойл Дж. Э. Тюркский и монгольский шаманизм в средневековье//Степи Европы в эпоху средневековья. Т. 6. Золотоордынское время. Донецк, 2008. С. 343.
Средневековые историки должны были найти объяснение и оправдание бедствий, связанных с проявлением неизвестной и враждебной силы. Поэтому все, что было написано о монголах в Европе XIII в., является сакральной хроникой событий. В изложении Винцента из Бове мнимые гадания Бату обретают апокалиптический характер. Автор «Исторического зерцала» Винцент из Бове утверждал: когда Батый «вторгся в Венгрию, то принес жертву демонам, спрашивая их о том, хватит ли у него смелости пройти по этой земле. И демон, живущий внутри идола, дал такой ответ: "Иди беззаботно, ибо посылаю трех духов впереди деяний твоих, благодаря действиям которых противники твои противостоять тебе будут не в силах" — что и произошло. Духи же эти суть: дух раздора, дух недоверия и дух страха — это три нечистых духа, подобных жабам, о которых сказано в Апокалипсисе» (Simon de Saint-Quentin. XXXI. 149).
Напротив, в сочинении «Opus majus» ученого-францисканца Роджера Бэкона, опиравшегося на донесение Вильгельма де Рубрука, практика предсказаний выглядит как занятие астрономией. Дело в том, что брат Вильгельм перепутал слова qam 'шаман' и qan 'хан', в результате, он утверждает, что дивинаторов зовут cham и монгольских князей зовут cham. Вслед за ним ошибку повторяет Роджер Бэкон: «…хам (cham) — титул, и означает то же, что прорицатель. Ведь предводители там управляют народом с помощью прорицаний и наук, которые сообщают людям о будущем, или являются частями философии, как астрономия и наука об опыте, магическими искусствами, которым предан и которыми пропитан весь восток. И все татарские властители называются "хам", как у нас они именуются императорами и королями. <…>. Ведь известно, что тартары более других занимаются астрономией, так что, хотя у многих народов есть ученые астрономы, однако правители государства не управляют только с их [помощью]. Но те, которые у тартар выполняют [роль] как бы наших прелатов, являются астрономами. Мангу-хам, император тартарский, живший в год от Рождества Христова 1253, когда государь король Франции Людовик послал брата Вильгельма из ордена миноритов к тартарам, сказал христианам, собравшимся пред ним, в присутствии упомянутого брата: "Мы имеем закон от бога через мудрецов наших и делаем все, что они говорят. А вы, христиане, имеете закон от бога через пророков, но не соблюдаете его". Он сказал это, потому что на востоке есть плохие христиане, как несториане и многие другие, которые не живут достойно, по закону Христа. И этот брат написал государю королю, что, если бы он знал немного о звездах, его бы хорошо приняли у них; но так как он не знал понятий астрономии, они презрительно к нему относились. И потому тартары во всем следуют по пути астрономии — ив предвидении будущего, и в трудах философии» (Английские источники, с. 216–219).