Золото Советского Союза: назад в 1975. Книга 2
Шрифт:
Сегодня всё было просто и сурово — нарубили бутерброды на скорую руку, запили сладким чаем из фарфоровых хайтинских чашек с розовыми лепестками и золотой каймой, и побежали в туманные сумерки. Слиток упрятали в спортивную сумку через плечо. Спортсмены мы. Утренняя пробежка. Пробежались вверх на Волжскую, сегодня нам нужен был трамвай единица, чтобы доехать до вокзала. Думали, что будет пусто. Не тут-то было.
Это в наши дни мало кто спешит на работу в седьмом часу. Советский рабочий народ в этот час уже в пути, и ладно мы с конечной ехали, а к рынку вагон уже был полон.
— Сумку спусти с плеча, — подсказал я другу.
Все вокруг конечно советские, но карманники — древнейшая профессия, и во все времена неплохо о них помнить.
Привокзальная площадь, несмотря на утреннюю рань, кипела. Причём машин было на порядок меньше, чем в наши дни, а людей больше. Из тумана со стороны путей, доносились гудки сразу нескольких поездов.
— Перекличка какая-то? Или из-за тумана гудят?
— Тут не только поезда. Вот это вообще с воды, — прислушался Лёха.
Точно. Вокзал-то на берегу, а над водой туман особенно густой, только что через мост ехали, видели. Скоро снег выпадет, к бабке не ходи.
Внутри тоже было оживлённо. Люди с чемоданами, сумками, а то и просто узлами наполняли залы. Кто-то спал прямо на узлах, кто-то перекусывал, а кто-то уже приехал и торопился на выход.
В стороне камер хранения тоже происходила какая-то движуха. И мне это ой как не понравилось, потому что в толпе чётко выделялись люди в форме. Вряд ли они нас остановят, чтобы проверить сумку, но само присутствие нервирует. Это во-первых. А во-вторых — что это они там делают? Чем ближе мы подходили, тем беспокойнее мне делалось. Они же ячейки вскрывают! Как? Неужели кто-то стукнул? Но как? Откуда кому-то знать, что я храню здесь пачки денег?
Очень хотелось перейти на бег, но Лёха схватил меня за рукав и притормозил.
— Спокойно. Где твоя ячейка?
— Они как раз движутся в её сторону.
— Не ходи туда, на тебе лица нет.
— Но ведь вскроют!
— Стой тут, не отсвечивай. Сумку возьми. В буфет сходи, купи пирожки.
Лёха, сделав глуповатое лицо, что у него получилось очень натуралистично, двинулся на сближение с транспортной милицией. На него не обратили внимания, так что он заслонил собой ячейку и преспокойно ковырялся в ней.
Прошло не больше минуты, за которую я представил себе все возможные ужасы от пустой ячейки до арестованного друга.
— Парень, — тронули его за плечо, и я вздрогнул вместе с Лёхой.
Я бочком-бочком продвигался навстречу, это получилось как-то само собой.
— А? — обернулся он.
— Помочь? — спросила его женщина в форме.
— Нет, спасибо, мы сами, — подоспел я.
— А вы знаете, что просрочили оплату за ячейку?
— Как? И что теперь?
Неужели заблокировали? То-то он так долго возится. Тут нам и конец. Что делать? Бежать? Сочинять про папкины деньги на машину?
— Там ничего скоропортящегося?
— Да нет, просто сумка.
— Тогда вы должны доплатить в кассу за просрочку.
— Доплатить? Сколько? Мы просто не знали, правда. Конечно доплатим.
— Михаил, выпишите квитанцию молодым людям. На первый раз прощаем, но в следующий раз штраф выпишем.
Фу, блин. Надо же так! Да ну нафиг. Доплатить им несчастные шестьдесят копеек, забрать от греха свою поклажу и валить подальше отсюда. Пока Лёха бегал в кассу, я открыл ячейку и достал сумку под взглядами милиции. Очень хотелось заглянуть внутрь, убедиться, что всё в порядке. Я улыбнулся, тряхнул сумкой, чтобы послушать, похоже ли содержимое на пачки денег, и пошёл прочь.
Ещё одна забота теперь — куда девать наши преумножившиеся сокровища? На камеру хранения теперь тоже нет надежды, если они так запросто вскрывают просроченные ячейки. Перетаскивать добро подобно гражданину Корейко? И дёргаться каждые три дня, не реквизировали ли наши капиталы? Ну нет, надо что-то придумывать другое.
В квартире обнаружилась Бобылиха с тряпкой в руках. Полы мыть надумала.
— Баба Фрося, ты что тут забыла?
— О, сынки! А я думаю, пока вас нет, так протереть пылюку-то хоть. Сами-то не сподобитесь, чай.
— Какую пылюку? Сдурела, старая? Иди-ка ты… на базар. Иди, иди, свою пылюку сами протрём.
— Ой, я ж вам доброе дело хотела сделать. Нет бы спасибо сказать пожилому человеку.
— Бабуся, нечего сюда таскаться. Мы не для того квартиру снимали, чтобы ты к нам в гости шастала.
— Ухожу, ухожу, — засеменила она на выход.
— Чао. Смотри, не заблудись.
Мы переглянулись и потуже подтянули ручки на сумке. И где гарантия, что такая шустрая бабка как наша Бобылиха, не вернётся и не сунет нос не в свои дела?
Куда девать сумку? В общагу не успеем уже. Да если бы и успели, там сегодня дезинсекцию обещались проводить. А это значит, посторонние будут заходить в комнату, двигать мебель, вещи. Что за непруха?
Распихать добро по карманам и так идти в отделение? Можно, конечно. Металлодетекторы нынче не в тренде, так что с этой стороны опасности нет. Но всякие случайности имеют обыкновение случаться в самый неподходящий момент. Бряк — и выпал наш золотой запас. Или бумажный, но тоже запас. Поищем лучше какое-нибудь неприметное местечко. Тайничок бы нам.
— Слушай, а перед дверью нашей… погоди, — рванул вдруг Лёха на выход.
Я рванул за ним, и обнаружил друга на крохотной площадке перед дверью. Лёха стоял, задрав голову в потолок. Чердак! И вход на него прямо перед нашей дверью. Правда высота тут все три метра, если не больше.
— А как нам туда попасть?
— Лестница. На лестнице. Валяется на ступеньках.
Точно! Есть такая, ещё каждый раз про неё забываешь, пока не зацепишься при подъёме к нам. Удивительно, что она вниз не скатывается. Оказалось, всё продумано — лестница верхней перекладиной была зацеплена за гвоздь, вбитый в стенку, потому и не срывалась каждый раз, как об неё запинались. Правда, старая она, и скособоченная какая-то.