Звериная поступь
Шрифт:
— Но ты не сможешь меня убить, не убив этого человека. Спасибо Ифрату, которому ты стал служить, я многоликий, которого нельзя силой изгнать из чужого тела. Нам придется немного поиграть, чтобы решить возникшую ситуацию, игрушка Ифрата, — Вулиан не похож на себя, значит, руна также воздействует на разум, вызывая чрезмерную агрессию.
Однако поток слов прекращается, когда «Иссушение родника жизни» начинает работать в полную силу, изгоняя жизнь как из мэтра Учибаеши, так и из Вулиана, который страшно кричит, а потом навсегда затихает. По боевым качествам он сильно уступал
«Ты должен был помнить, Вулиан, что я могу завязать с Наречием Хаоса, но Злословом я быть не перестаю».
Цепи спадают с еще одного мертвеца и рассыпаются в пыль, пока в комнате царит молчание. Подобная жестокость не всем понравится, но Гнисир изначально не старался изображать из себя добродетельного героя.
— Как же так? — шепотом спрашивает Шерил, которая за столь короткий срок потеряла еще одного из ближайших помощников.
— Многоликий, проникая в чужое тело, убивает владельца, — говорит Ирай. — Он сказал иначе, чтобы посеять сомнения. Мэтр Учибаеши уже был мертв, когда переступил порог этой комнаты, ваше величество.
Девушка поднимает заплаканные глаза на советника, который ошибся обращением. Но нет, это не ошибка. Со смертью королевы на трон восходит первая принцесса. Вероятно, с новым королем, который тоже стоит рядом. Похоже, именно сейчас Шерил начнет понимать, что Поветрие может быть куда страшнее.
— Свет жизни в бесконечном цикле… Свет жизни в бесконечном цикле… — теперь новая королева пытается с помощью легенды вдохнуть жизнь в мертвые тела, но из этого ничего не получится. Не существует магии воскрешения, даже Ифрат здесь ничего поделать не сможет, так как превращать человека в душелишенного нужно заранее.
Глава 14
Оберон Львиный с опаской смотрит на зверолюдов, которые возвышаются вокруг. Стоящий напротив Асмодель Белокостный уже внушает трепет, а в окружении сородичей эффект усиливается. Но куда важнее то, что от пришедших из Домена Зверей захватчиков прибыл посланник с приглашением в чужой лагерь. Оберон верит, что зверолюды не станут обманывать насчет безопасности людских послов, но все равно внимательно смотрит вокруг, сжимая рукоять меча. Да, зверолюды не стали требовать оставить оружие, словно хотят показать, что не боятся его.
— Я рад, что вы согласились прийти сюда, генерал, — произносит уже бывший член ордена Предсвета. Бирюзовые глаза внимательно смотрят на пришедших людей, а в облике не получается увидеть какой-либо угрозы или хотя бы напряжения.
— Так решил император-чародей, — сдержанно отвечает Оберон. — Что ты хотел обсудить со мной, Асмодель? Ты говоришь от лица всех зверолюдей?
Собеседник отвечает не сразу, так что у Оберона достаточно времени, чтобы посмотреть на игру рассветного солнца на его бивнях и доспехах некогда золотого цвета. Сейчас наплечники и нагрудник украшены замысловатыми узорами, что может быть какой-то традицией жителей другого мира. Зверолюди вокруг, разбившие лагерь рядом с большой рекой, тоже ждут ответа Асмоделя.
— Я говорю от лица главных кланов, но не все из нас с этим согласились. С этим я ничего поделать не могу. Я предлагаю Гвент-Дею, нет всему Аргену и человечеству объединиться против общего врага. Сотни тысяч наших воинов вступят в битву, но в награду мы заберем себе на выбор два материка из четырех: Арген и Витро.
Оберон не удержался от улыбки, хотя собеседник максимально серьезен.
— Значит, зверолюды, которые являются захватчиками, как и демоны, решили объединиться с людьми, чтобы после победы над Доменом Хаоса законным способом прибрать к своим рукам два единственных плодородных материка, оставив людей погибать в пустынях Ак-Треноса и проклятых землях Арреля? Всё верно?
— Если оставить в стороне оценочные суждения, то фактически всё так, — кивает Асмодель. — Мы считаем, что это достойная плата за нашу помощь, так как в этой войне погибнет немало воинов из моего народа. И если люди останутся одни против всех, то вас точно ждет крах. В противном случае будет трудно, но история человечества хотя бы не закончится. Я понимаю, что решение в любом случае будете принимать не вы, а совет Пакта Покоя, поэтому прошу донести эту мысль до императора Харнефа.
— Разумеется, для того я здесь, — кивает Оберон, еще раз оглядывая окружающих существ.
Зверолюди действительно похожи и на людей, и на зверей. Причем, некоторые приняли один лишь звериный облик, а другие почти неотличимы от людей. Не видно, чтобы все из них использовали железо для оружия и доспехов, но с их численностью действительно придется считаться. Армии Аргена чисто физически не смогут выставить силу, равную зверолюдям или демонам.
— А почему вы уверены в том, что справитесь с Двуединством? Теперь через Врата из Домена Хаоса приходят не только новые легионы, но и высшие демоны. Можно сказать, что Поветрие начинается только сейчас.
— Вы правы, генерал. Просто не будет. Но мой народ полвека готовился к этой войне, и у нас есть оружие против демонов.
— И что же это?
— Это тайна Домена Зверей, поэтому я не могу вам сказать. Но обращу внимание на то, что мы бы не пришли сюда погибать, если бы не имели средств и возможностей для реализации планов.
— Логично… — Оберон продолжает задумчиво стоять, думая над тем, что еще спросить.
«Асмодель прав в том, что решение буду принимать не я. Но мне нужно будет принести с собой как можно больше информации о новом противнике, а также дать личную оценку происходящему», — думает посланник и продолжает:
— Допустим, страны Аргена согласятся, но узнать мнение жителей Витро мы не можем. И я уверен, что их подобный расклад не устроит.
— Мы решим этот вопрос, как только будет найден способ преодолеть или снять изоляцию вокруг континента, — Асмодель говорит настолько уверенно, будто может видеть будущее.
«Ну, конечно, просто и им выдвинут ультиматум», — генерал Гвент-Дея смотрит на военных советников, но те лишь качают головой, показывая, что никаких вопросов не имеют.
— Что же, тогда я узнал почти всё, что было нужно.