Алая заря
Шрифт:
На этот раз Ира не нашлась с ответом, поэтому обе девочки с ужасом переглянулись, а потом вопросительно посмотрели на Соню, будто она разбиралась в этих интригах.
Соня дернула бровью — в висок что-то больно стрельнуло. Как же хотелось домой. Плотно поесть и лечь спать. Кажется, она заболела.
— Ребята…
Звонок не дал ей договорить, поэтому она с облегчением сказала детям идти на свои места.
Оставалось пережить три урока.
В столовой к ней за стол подсел Виктор Иванович и вежливо спросил,
— Нет, — честно призналась Соня.
Она разглядывала тарелку борща перед собой со смешанными эмоциями. С одной стороны, плохое самочувствие никуда не делось и ее по-прежнему мутило, а с другой стороны, сосущая пустота внутри требовала еды.
Виктор Иванович стал досаждать ей своим беспокойством, поэтому она безжалостно попросила его посидеть в тишине, которой в столовой во время большой перемены в принципе никоим образом не могло быть. Тот обиделся, но умолк.
Потом их отыскала Марина с неприятной новостью о том, что после уроков намечается совещание. Соня испуганно покачала головой.
— Предупреди о плохом самочувствии Щиткову, — сказала Марина, когда узнала, в чем дело.
— Не вздумайте, — подал голос Виктор Иванович. — Если появитесь перед ней, не отпустит. Просто идите домой, а мы с Мариной Сергеевной предупредим ее сами.
Соне тут же стало неловко из-за того, что ранее чересчур резко с ним разговаривала.
— Спасибо, — еле слышно сказала она, на что Виктор Иванович сдержанно улыбнулся.
— Может, сразу пойдешь, если совсем плохо? — сочувственно предложила Марина. — Сейчас окно у исторички. Тамара Алексеевна тебя подменит…
— Нет, дотерплю.
Соня дотерпела, но нисколько не гордилась тем, как провела последние уроки. Да, уважительная причина у нее имелась, но шла уже третья неделя учебного года, а она все еще не была довольна собственной работой. Только в вампира ей еще не хватало превращаться! С этими мыслями она выбегала со школьной территории — слишком поспешно для примерной учительницы.
Свои поиски Соня начала с переулка, где кормила кошек. Те встретили ее голодным мяуканьем, но у нее с собой ничего не было. Виновато потрепав рыжего кота и черную кошку по головам, она отправилась туда, куда ее вчера предположительно повел Тимур Андреевич.
На самом деле это было ближе, чем она помнила. Спустя пять минут она вышла к ряду деревянных двухэтажек, утопающих в желтоватой зелени. Между ними она плутала долго. Она чувствовала, что жил он где-то здесь, в одной из них, но все дома были одинаковыми: мрачно-темными и потрепанными временем. Некоторые из них даже не были жилыми.
Это что же, ей теперь надо обращаться в отделение милиции, куда Тимура Андреевича приводил Степа? Или, может, рискнуть и у местных прохожих поспрашивать?
Соня неловко стояла перед одним из крайних слева подъездов — только в этом расположении она и была уверена —
— Мальчик… Мальчик!
Тот огляделся, нахмурился и прижал мячик к груди, будто решил, что чем-то провинился и незнакомая тетенька решит его отобрать.
— Кто живет в квартире слева на первом этаже? — спросила Соня.
— А вам зачем?
— Боюсь ошибиться домом и хочу узнать, точно ли пришла к кому надо.
Мальчик замялся.
— Ну… Там Терехины живут.
Не то.
Соня разочарованно вздохнула.
— А вы кого ищете? — спросил мальчик.
— Тимура Андреевича. Такой… высокий мужчина. Очень высокий.
Мальчик удивленно приподнял брови и быстро оглянулся. Соня с надеждой подалась вперед. Неужели?..
— Он из десятого дома.
— Правда? Спасибо тебе большое! Ты очень помог.
Мальчик покивал и снова оглянулся:
— Он не любит гостей. И мама говорила, что у него нет родственников. Вы дочка?
— Нет. Я… — Соня замешкалась. — Я дальняя родственница. Очень дальняя.
— Понятно. Когда стучать будете, скажите погромче, что это вы. А то он не откроет, — мальчик оглянулся опять и почесал голову. — Он… это…
— Он что?
— Ну, злой типа. Людей не любит.
Соня могла себе это представить. Но ведь Тимур Андреевич сказал ей вчера запоминать адрес. И портфель наверняка заметил. Выходит, должен знать, что она придет.
Нужный дом оказался совсем рядом.
Соня с тревогой посмотрела на крайний подъезд с выкрашенной в зеленый цвет приоткрытой дверью, виднеющиеся за ней половые доски и ступеньки — все казалось уже не таким жутким, как прошлым вечером — сделала глубокий вдох и зашла внутрь.
Вопреки тому, что сказал ей мальчик, открыли ей сразу.
Тимур Андреевич был одет в темно-красный застиранный халат и в руке держал кружку с чем-то очень темным в полумраке коридора. Искренне надеясь, что не с кровью, Соня подавила в себе новый приступ тошноты.
— А ты быстро пришла, — одобрительно покачал головой Тимур Андреевич. — Хорошо, что тянуть не стала.
Он выглядел безобидно, но Соня с опаской следила за каждым его ленивым движением, словно вот-вот ожидала нападения.
Имело ли теперь значение то, что он говорил вчера? Она проигнорировала его сумасшедшую просьбу! Вдруг за ночь он хорошенько подумал и решил, что жизни она не достойна?
Тимур Андреевич зевнул, демонстрируя ровные человеческие зубы, развернулся и пошел в гостиной, на ходу бросая “заходи”.
— Я пришла за портфелем, — взволнованно произнесла Соня.
— Каким портфелем?
— Моим.
— А. Я не видел его.
И впрямь. Портфель лежал ровно там, где Соня его уронила. Как его можно было не заметить? Он же был прямо у порога в гостиную — споткнешься не глядя.