Американская королева
Шрифт:
Последнее, чего он сегодня хотел — опозориться на вечеринке, где находилось множество его друзей и знакомых, но я пообещала, что буду следить за ней. Я обещала ему, что не буду слишком много пить, болтать и флиртовать, если он возьмет ее с нами. Потому что я знала, что кузина расстроится, если я пойду, а она — нет.
И дедушка Лео, терроризирующий ранее сенаторов и нефтяных магнатов, ежедневно помогающий формировать сильное экологическое законодательство и публично изводивший своих врагов, смягчился от моей просьбы, улыбнулся и позволил Абилин прийти.
Вот почему мы с Абилин провели наш вечер
Когда она закончила, и я встала, чтобы последний раз взглянуть на себя, перед тем как надеть обувь и спуститься.
Абилин вскрикнула у меня за спиной. Взволновавшись, я повернулась к зеркалу.
— Что там? Видно лифчик? — Я попыталась рассмотреть, что же показалось Абилин столь катастрофическим.
— Нет. Все… Все нормально, — у нее перехватило дыхание. — Пошли. Дедушка ждет.
Я пожала плечами и присела, чтобы застегнуть ремешки на туфлях, которые по цвету соответствовали нежно-розовому платью, что купил мне дедушка. Платье из фатина и тюля, облегающий лиф, тонкая талия, и нежная многоярусная юбка, со множеством украшений и завитков. С украшениями в форме цветов в волосах я чувствовала себя принцессой, хотя знала, что не буду похожа на Абилин.
Сегодня вечером она была одета в элегантное синее платье с разрезом в центре лифа, через который проглядывала сливочно-бледная кожа, а ярко-рыжие волосы были распущены. Она выглядела старше своего возраста, зрелой и утонченной, а я решила подавить обычный укол ревности, когда увидела ее наряд.
Я привыкла быть в ее тени. В конце концов, я была для нее словно помощник для доктора, как персонажи телесериала «Звездный путь» Спок и Кирка, и поэтому меня не должен был волновать тот вечер. Даже если это был мой день рождения. Даже если я была в самом красивом за всю жизнь платье. Но взглянув на Абилин, столь утонченную и соблазнительную, невозможно было не посмотреть на собственное отражение и увидеть что-то, кроме ямочки на подбородке, низкой самооценки и невыразительных глаз, которые не смогли подчеркнуть ни тушь, ни подводка.
Окончательно убедившись, что бретельки бюстгальтера спрятаны, розовая помада не размазана, и я не стану очередной крохотной планетой в галактике Абилин, я открыла дверь. Абилин пронеслась мимо меня, не сказав ни слова, и отказывалась говорить со мной по пути в вестибюль.
Зеркальные двери открылись, и она выскочила из лифта, застучав каблуками по мраморному полу.
— Ты сердишься на меня?
Я, ломая голову, пыталась понять, чем ее рассердила. Но ничего не могла придумать. Но для Абилин причина и не нужна. Она могла просто так обнять, следила, чтобы меня обязательно пригласили на вечеринку, защищала от нападок, а потом вдруг погружалась в мрачное угрюмое состояние — бросала на меня злые взгляда и слова, которые обжигали не хуже огня. Я научилась избегать разговоров о ее настроении, не пыталась успокаивать, но, казалось, это происходило все чаще и чаще. Все равно что спорить с тучей — в этом нет никакого смысла; ты просто ждешь, пока она пролетит мимо.
— Я не сержусь на тебя, — ответила она, не замедляя шага.
Я разглядела дедушку Лео в дверях и смогла предугадать его мысли — Абилин была
Она, должно быть, тоже заметила его и замерла, уставившись на двери. Затем повернулась ко мне.
— Просто держись от меня подальше сегодня, — пробормотала она. — Держись подальше.
Удивившись, я смотрела, как она выходит из отеля через открытую швейцаром дверь и с фальшивой улыбкой обнимает дедушку. Мне хотелось наорать на нее и напомнить, что только благодаря мне она едет с нами. Я хотела рвать и метать, потому что это был единственный вечер, всего один, когда речь шла не о ней; когда не она выходила на сцену, чтобы начать драматично играть перед всеми.
И больше всего мне хотелось плакать, потому что Абилин была моей лучшей подругой, возможно, единственной, а когда она вела себя так, весь мой мир готов рухнуть.
Но что я могла сказать? Что сказать, прокричать или спросить, чтобы заставить ее понять?
И я сделала то, что обычно делала Грир Галлоуэй.
Я спокойно пошла следом за ней.
Я вышла за дверь в объятья дедушки и забралась в машину, сев рядом с Абилин. Мы сидели плечом к плечу, моя юбка перетекала на нее, ее мягкие волосы касались моей руки, и мы молчали всю дорогу.
***
Через несколько минут после прибытия Абилин исчезла. Я хотела пойти за ней, но дедушка Лео удержал меня, положив руку на плечо и покачав головой.
— Она вернется через несколько минут, — пообещал он. — Будет лучше, если она остынет. К тому же, я хотел бы представить тебе некоторых моих друзей. — Это означало, что я нужна дедушке в качестве шпиона. Он хотел, чтобы я послушала и понаблюдала за людьми. Я была не против, но понимала, что нужно исправлять оплошности Абилин до того, как она привлечет ненужное внимание.
Я прикусила губу в поиске темно-рыжих волос, но ничего не увидела. Она давно исчезла в толпе смокингов и коктейльных бокалов. Я неохотно позволила дедушке втянуть меня в гущу событий.
Женщины ворковали, мужчины хвалили, их глаза пробегали по моему телу, я не привыкла к такому и понимала, что это происходит просто потому, что Абилин нет рядом. Они не знали, что по сравнению с великолепной рыжей девушкой того же возраста, я казалась скучной и заурядной. Эта мысль должна была обрадовать меня, потому как все комплименты предназначались мне, только Абилин они нравились, мне — нет. Через час я извинилась перед дедушкой и гостями, чтобы отправиться на поиски сестры, и буквально врезалась в Мерлина Риса.
Он ухватил меня за локоть, не позволив упасть. Янтарный напиток в руке даже не расплескался.
— Прошу прощения, — извинился он, хотя мы оба знали, что виновата была я.
— Нет, это моя вина, — сказала я. — Простите.
Он вгляделся в меня, и что-то в его лице изменилось.
— Ты внучка Лео Галлоуэя.
Ни продолжения, ни окончания. Просто факт. Факт, что преследовал меня, куда бы я ни пошла, будто призрак президента Пенли Лютера предстал прямо передо мной.
— Да, — сказала я. — Мы встречались однажды, но тогда я была маленькой девочкой.