Английские письма или история кавалера Грандисона
Шрифт:
Позвольте мн прервать вашу речь, государь мой.… я не могу перенести такого подозрнія. Естьлибъ хитрость имла въ томъ какое участіе; то бы зло сіе не столь было велико. Не можете ли вы считать свою сестру за двицу, произходящую отъ одного илъ двухъ знаменитйшихъ поколній въ Италіи? Не можетели ее представить себ въ томъ состояніи, въ коемъ Гжа. Бемонтъ столь выразительно ее описывала, борющеюся противъ своего сердца и противъ самой себя за долгъ и законъ свой, твердо намрясь лучше умереть,нежели попуститься въ малйшую слабость? Почто вспомнилъ я сей пріятной предметъ? Но виденъ ли былъ когда-либо примръ страсти, столь благородно превозмогаемой? и не могу ли я присовокупить, что никакой человкъ не былъ меня въ такомъ дл безкорыстне, и не находился въ страннйшемъ противъ моего состояніи? Вспомните только о первомъ моемъ отъзд, которой былъ не токмо
По истинн, Кавалеръ, сестрица моя весьма благороднаго духа. Можетъ быть излишне въ поступкахъ своихъ соображались съ произшествіями, не разсматривая причинъ оныхъ.
Но дозволить вамъ столь свободное съ нею обхожденіе? Съ такими качествами, кои въ васъ вс усматриваютъ и по коимъ, какъ я думаю, обстоятельства послужили къ большему изьявленію вашихъ достоинствъ.
Ахъ! Государь мой, прервалъ я его речь, объ етомъ также вы судите по происшествіямъ. Но у васъ есть письмо Гжи. Бемонтъ. Какое благороднйшее свидтельство великодушія найти можно въ женщин! другихъ доказательствъ къ защищенію моихъ поступокъ я приводить не буду.
Ето письмо у меня. Іеронимъ мн его отдалъ при моемъ отъзд, и помню, что тогда онъ мн говорилъ: Кавалеръ Грандиссонъ, (вотъ его слова,) не преминетъ побывать у васъ въ Неапол. Вашъ горячій нравъ меня приводитъ въ страхъ. Его твердость всмъ извстна. Вся моя надежда основывается на его правилахъ. Поступайте съ нимъ благородно. Я полагаюсь на ваше великодушіе, но прочитайте ето письмо прежде его посщенія. Я признаюсь вамъ, продолжалъ Генералъ, что я не имлъ охоты его читать; но я прочту тотчасъ, естьли вы позволите.
Онъ вынулъ изъ кармана письмо, и отошедъ на нсколько шаговъ прочиталъ оное. По томъ возвратясь ко мн взялъ меня дружески за руку, говоря: я самъ себя стыжусь, любезный мой Грандиссонъ: я не оказалъ достодолжнаго великодушія, признаюсь вам. Вс прискорбія нещастной фамиліи мн представлялись живо и я васъ принялъ и поступалъ съ вами,какъ съ виновникомъ того зла, которое ни чему инному приписать не могу какъ злому нашему року. Я искалъ причинъ васъ оскорбятъ. Простите мн. Располагайте всми усерднйшими моими услугами. Я увдомлю моего брата, съ какимъ великодушіемъ вы меня преодолли, прежде нежели имлъ нужду въ его письм, но когда оное прочелъ, то крайне жаллъ, что прежде того не сдлалъ. Я заглаживаю свой проступокъ и поставляю себ въ славу имть такую сестру, какова моя. Однако я изъ сего самаго письма усматриваю, что благодарность моего брата способствовала тому злополучію кое мы оплакиваемъ. Но не станемъ больше говорить о сей нещастной двиц. Для меня чрезмрно прискорбно воспоминать о ея бдствіяхъ.
Вы не позволите, государь мой…
Ахъ! Кавалеръ, пожалуйте сдлайте мн сіе угожденіе. Іеронимъ и Клементина терзаютъ мою душу. Но ихъ здоровье не такъ худо, сколько страшиться о томъ могли. Не похать ли намъ завтра ко двору? Я думаю представить васъ Королю.
Етой чести удостоился я въ первое мое путешествіе въ Италіи. Я обязанъ завтра хать и простился уже съ нкоторыми друзьями живущими въ семъ город.
Однако по крайней мр вы у меня весь етотъ день пробудете?
Ето и есть мое намреніе, государь мой.
Возвратимся къ гостямъ. Я имъ долженъ извиниться. Но я представлю имъ въ мое оправданіе необходимость вашего отьзда. Мы пришли въ гостиную и я усматривалъ въ Генерал одну только открытность и дружелюбіе.
Г. Грандиссонъ похалъ на другой день и даже до самаго отъзда видлъ въ Генерал больше откровенности и ласки.
Пріхавъ въ Флоренцію онъ распорядилъ и привелъ къ концу все что ни касалось до наслдства его друга, съ тою горячностію и умренностію, какія въ немъ купно усматривали во всхъ длахъ, кои онъ предпринималъ. То, чего бы другой и во многія мсяцы не сдлалъ, окончилъ онъ въ нсколько дней. Однако должно ему было преодолть нкія препятствія отъ Оливіи. Онъ увдомился, что до его отъзда въ Неаполь Гжа. Бемонтъ по усильнымъ прозьбамъ Маркизы возвратилась въ Болонію. Не получая никакого извстія отъ своего любезнаго Іеронима онъ ршился отписать къ Гж. Бемонтъ, прося извстить его о состояніи фамиліи, а особливо о здравіи своего друга, коего молчаніе по трехъ письмахъ посыланныхъ къ нему одно за другимъ, приводило его въ чрезмрное опасеніе. Онъ объяснился сей Госпож что естьли не увидитъ никакого средства къ споспшествованію благополучія столь любезной ему фамиліи; то намренъ чрезъ нсколько дней хать въ Парижъ. Гжа. Бемонтъ отписала ему слдующій отвтъ.
Государь мой.
Я ни о чемъ щастливом не могу васъ увдомитъ. Мы вс здсь въ чрезвычайномъ уныніи. Служителямъ приказано давать на всякія освдомленія невразумительные отвты и рачительно утаевать истинну.
Вашъ другъ Іеронимъ претерплъ страшную операцію. О его выздоровленіи ни малой нтъ надежды; но съ того времени какъ онъ получилъ сію жестокую услугу отъ лкарей, естьли лченіе не излишне далеко доведено, ласкаются по крайней мр, что зло, коего страшатся, не столь еще скоро его постигнетъ.
Какъ онъ жалокъ? Однако при конц своихъ страданій опять началъ онъ безпокоиться о своей сестриц и о васъ.
Пріхавъ въ Болонію я нашла Клементину въ плачевномъ состояніи: иногда приходила она въ изступленіе; иногда сидла въ молчаніи связанная, ибо сама подала причину страшиться, что предприметъ какое нибудь пагубное намреніе, такъ что принуждены были связать ей руки. Мн кажется, что очень неосторожно выбрали способъ поступать съ нею.
Они употребляютъ то тихость, то строгость: и не слдуютъ ни какому образцу. Она чрезвычайно просила позволенія видться съ вами до вашего отъзда. Неоднократно просила она на колнахъ предъ ними сей милости, общавая быть спокойне, естьли окажутъ ей сіе угожденіе; но они боялись, чтобъ тмъ не умножить еще ея злополучія. Я ихъ за то осуждала и говорила что лучшее средство поступать съ нею есть тихость. Какъ только вы ухали изъ Болоніи, то увдомили ее о вашемъ отъзд. Камилла привела меня въ ужасъ, когда разсказала, въ какую ярость и отчаяніе пришла Клементина отъ такого объявленія; но по томъ молчаливость и глубочайшая задумчивость послдовали за сими сильными ея страстями.
Они ласкались при моемъ прізд, что мое присудствіе и сотоварищество подадутъ ей нкое облегченіе. Но въ цлые два дни она меня почитай не примчала и не слушала моихъ словъ. На третій день примтя, что она чрезвычайно страдала, что не иметъ свободы, испросила я съ великимъ трудомъ, чтобъ развязали ей руки и позволили ей прогуляться со мною по саду. Они мн дали выразумть, что очень боятся, дабы ихъ дочь не бросилась тамъ въ воду; а какъ съ нами пошла ея горнишная, то я не преминула привесть ее непримтнымъ образомъ въ ту сторону. Она сла на скамью на супротивъ большаго водопада; но не оказала никакою движенія, которое могло бы меня озаботить. Съ того самаго дня почувствовала она ко мн боле любьви и дружбы, нежели прежде. Когда я испросила ей свободу, то первое употребленіе ея рукъ было то, что она меня обняла и сокрыла свое лице въ моей груди. Я легко примтила, что ето было выраженіе ея благодарности, но она казалась мало расположена говорить со мною. Обыкновенное ея состояніе есть глубокая задумчивость сопровождаемая безмолвіемъ. Однако я иногда примчаю, что духъ ея сильно колеблется. Она встаетъ, чтобъ перемнить только мсто, и не долго остается на томъ, которое выберетъ, и такъ проходя отъ одного къ другому обходитъ вокругъ всей горницы. Такое зрлище проницаетъ внутренность моего сердца. Никогда не видала я столь совершенной и любезной двицы, какъ она. Въ непрерывномъ своемъ изступленія она совершенно не умалила своего усердія къ совершенію молитвъ. Она сохраняетъ вс свои добрыя обычаи. Но въ другое время ее и узнать не можно.
Она часто занимается письмами, кои къ вамъ отослать намрена. Не упускаютъ однако ни одного случая тайнымъ образомъ уносить отъ нее то, что пишетъ; но она кажется того не примчаетъ; ибо никогда не спрашиваетъ, куда двалось ея письмо, а беретъ еще бумаги и начинаетъ писать снова. Предмтами къ тому всегда избираетъ она святыхъ или ангеловъ. Она часто внимательно разсматриваетъ ландкарту Великобританіи, и я многажды слышала, что она воздыхала желая быть перенесена въ Англію.
Госпожа де Сфорсъ усильно проситъ позволенія отвесть ее въ Урбинъ или Медіоланъ; но я надюсь что того не получитъ. Сколь нлепое дружество ни оказываетъ ей сія Госпожа, но она уврена, какъ я вижу, что только отъ одной строгости можно получить успхъ; а я на противъ того точно знаю, что ето никогда Клементинp3; не будетъ служить въ пользу.