Английские письма или история кавалера Грандисона
Шрифт:
Клементина есть одна изъ великодушнйшихъ особъ; но разсудите, Сударыня, не показываетъ ли предпочтеніе собственной вашей воли хотнію нжнйшихъ родителей нкоего самолюбія, которое худо бы согласовалось съ вашими свойствами? Когда бы вы и нашли въ монастыр все то блаженство, коего тамъ надетесь, но не справедливоли, что тогда отреклись бы вы отъ своей фамиліи, какъ отъ такой части въ свт, которуюбъ вы дали обтъ пренебрегать, и жилибы единственно для самой себя? А думаете ли, чтобъ передъ Богомъ и передъ людьми не велико дло казалось отречься отъ того, что наиболе намъ любезно, исполняя свой долгъ, дабы обязать тхъ отъ коихъ подучили жизнь?
Я хотя Протестантъ, но не имю отвращенія къ духовнымъ установленіям. Напротивъ того я бы желалъ, чтобъ въ моемъ отечеств были монастыри, учрежденныя въ благоразумныхъ и точно исполняемыхъ основаніяхъ. По справедливости я бы не желалъ вчныхъ обязательствъ: мое бы намреніе было, чтобъ дали свободу возобновлять обты чрезъ каждые два или три года съ согласія фамилій.
Изъ всхъ женщинъ, коихъ я зналъ, Клементина делла Порретта должна
Мы знаемъ ихъ побудительныя причины. Завщаніе двухъ ея ддовъ, кои теперь наслаждаются лучшею жизнію, ей противоборствуетъ; и вся ея фамилія, изключая двухъ особъ сочлабы за величайшее нещастіе естьлибъ она оставила свтъ и погреблась въ монастыр. Сердце Клементинино нжно и великодушно: она желаетъ, говорила она нкогда, отмстить своей двоюродной сестр; то пусть же ея двоюродная сестра приметъ монастырскіе обты, причинъ къ разкаянію для Даураны довольно: ея приверженность къ свту, по коей она нарушила вс права сродства и человчества требуетъ обузданія, но естьли такой монастырь кмъ бы вс должности добродтели лучше были сохраняемы, какъ не безподобною Клементиною?
Я бы могъ гораздо боле разспространиться въ такомъ предмет., въ коемъ самомалйшія доводы не могутъ быть безъ силы: но такое дло для меня трудно, столь трудно, что я бы за оное не принялся, естьлибъ не предпочиталъ вашего и всей вашей фамиліи благополучія своему. Да благословитъ Боже, и да одобрятъ вс люди вашъ выборъ, какой бы онъ ни былъ! Никогда не буду я произносишь такой мольбы, въ коей бы вс обты дружества и глубочайшаго уваженія къ моей дражайшей Клементин не занимали перьваго мста… ея другъ, братъ и покорнйшій…
Карлъ Грандиссонъ.
ПИСЬМО ХС.
Тогоже числа.
Я отвтствую, любезной другъ, нашей удивленія достойной Клементин, и для васъ положу въ семъ свертк списокъ моего отвта.
До полученія ея письма, признаюсь, что мн казалось возможно, хотя и мало имоврно, чтобъ ея намренія обратились въ мою пользу. Я предвидлъ, что по утвержденіи всей фамиліи вы вс единодушно будете ее склонять къ замужству; и какъ она увидитъ, что ее съ такою неотступностію къ тому уговаривать станутъ, говорилъ я въ себ; то можетъ статься, что она оставитъ свои сумннія, и предлагая для самой себя договоры, ршится удостоить своей руки того человка, коего явно удостоивала своего почтенія. Болзнь, отъ коей она по щастію избавлена, оставляетъ иногда въ душъ нкую неизвстность. Мое отсудствіе, понуждающее меня устроиться въ своемъ отечеств, и съ тмъ можетъ быть, чтобъ никогда не возвращаться въ Италію, высокія ея мннія о признательности и уваженіе ея къ моимъ чувствованіямъ, вс сіи причины совокупно взятыя, могутъ какъ мн кажется послабить ея намренія: а естьли такая перемна случится, думалъ я; то я немогу сумнваться о благопріятств ко мн всей фамиліи. Мн кажется, дражайшій другъ, что въ сей надежд нтъ ни малой продерзости и неразумія. Я принадлежалъ Клементин до послдней минуты, то есть до полученія письма, которое она мн общала. Но теперь, видя что вы вс одного мннія и что сія любезная двица хотя по принужденію должна избирать другаго, въ состояніи совтоваться со мною, какъ съ четвертымъ своимъ братомъ, которой по точнымъ ея выраженіямъ, не иметъ больше ни какого участія въ семъ происшествіи: я оставляю всю свою надежду. Въ семъ смысл я и писалъ къ вашей сестриц. Никто не ожидалъ того, чтобъ я придалъ вашимъ доводамъ ту силу, которую оныя получить могутъ: однако увренъ будучи, что она по долгу своему обязана согласиться на усильныя прозьбы всей фамиліи, послдовалъ я внушеніямъ чести. Никогда можетъ бытъ не бывало примровъ столь многихъ и трудныхъ положеній, въ какихъ вашъ другъ находится, которой не имя ни малйшей противъ себя укоризны за какое либо безразсудство постепенно приходилъ въ большія замшательства.
Вы желаете, дражайшій Іеронимъ, дабы я былъ въ силахъ подать примръ вашей превосходной сестриц. Я долженъ вамъ открыть свое сердце.
Есть одна молодая особа, Агличанка, прекрасна какъ Ангелъ, но въ коей красота, въ моихъ глазахъ равно какъ и въ ея, составляетъ самомалйшее совершенство. Изъ всхъ женщинъ, коихъ я видлъ, она одна, одна только была бы та, которуюбъ я могъ любить, естьлибъ не любилъ Клементины. Я не отдалъ ей справедливости когда бы не присовокупилъ къ тому что ее люблю; но столь чистою любовію, сколь непорочно сердце Клементины или ее. Состояніе Клементины производило сильное во мн впечатлніе. Я не могъ скрыть отъ себя сему причины. Ея склонность казалась ко мн столь сильна, что какъ съ своея стороны могъ я взирать на нее дйствительно какъ на перьвый предметъ моей любви, то и думалъ не смотря на вс трудности, кои представлялись непреодолимыми, что честь и благодарность должны были приводить меня въ недоумніе, и даже возбранить мн и самомалйшія виды къ какой нибудь другой женщинъ, докол жребій столь любезной особы совершенно опредленъ не будетъ. Я бы показалъ только тщеславіе, и даже предъ любезнымъ Іеронимомъ, естьлибъ началъ говорить о предложеніяхъ, кои мн учинены были отъ сродниковъ многихъ двицъ, знатностію и породою весьма меня превосходящихъ. Честь одна могла меня остановлять въ такихъ случаяхъ, но сердце мое не прежде начало страдать отъ неизвстности, въ коей я о дражайшей вашей сестриц находился, какъ при вид той молодой Агличанки, коей достоинства я выхвалялъ; не отъ того чтобъ я ласкался въ томъ успть, естьлибъ имлъ свободу стараться придти къ ней въ любовь; но когда позволялъ себ о томъ мыслить, по неизвстности моей о вашей сестриц, то не безъ надежды думалъ получить въ ономъ успхъ, по стараніямъ моихъ сестеръ, кои соединены съ нею нжнйшимъ дружествомъ.
Открыть ли мн чистосердечно предъ своимъ другомъ вс свои чувствованія? Когда я вторично перезжалъ чрезъ Алпійскія горы, по приглашенію Епископа де Ноцеры и Генерала, то дв прекраснйшія особы, имли почти равное участіе въ моемъ сердц, и сіе то, въ послднее мое путешествіе, подало мн силу обьявить Маркиз и Генералу, что я почиталъ себя сопряженнымъ съ ихъ фамиліею, но что Клементина и вы во всемъ вольны: по томъ, когда ея здоровье начало поправляться а она по видимому подтверждала ту надежду, какую мн подала, моя же признательность казалась необходимою къ совершенному ея излченію; тогда, дражайшій Іерочимъ, я довольствовался тмъ, что желалъ молодой Агличанк такого супруга, которой бы гораздо боле былъ ея достоинъ, нежелибъ каковымъ я быть могъ, въ трудномъ своемъ положеніи. Наконецъ, когда вся ваша фамилія преклонилась въ мою пользу, то не имлъ я боле ни одного желанія, коего бы предметомъ не была ваша сестрица. Какъ же уничтожены стали вс мои желанія, дражайшій другъ мой, когда я увидлъ, что она упорно меня отвергла? А особливо когда причины ея отрицанія еще боле умножили мое къ ней удивленіе. Теперь, чего вы для меня желаете? чтобъ я подалъ примръ вашей сестриц? Но какъ я ето могу сдлать? Бракъ разв отъ меня зависитъ? Съ того времени, какъ Клементина меня отвергаетъ, есть только одна особа въ свт, которую могъ бы я почесть достойною заступить ея мсто въ моемъ сердц, хотя находится и тысяча такихъ, коихъ я недостоинъ. А сія особа, должна ли принятъ руку такого человка, коего сердце предано другой, которая жива, не замужемъ, и оказываетъ еще къ нему столько благоразположенія, что можетъ привлечь къ себ признательное сердце и учинить раздлъ въ ея любьви? Сама Клементина не столь разборчива, какъ сія прелестная Агличанка. По истинн, дражайшій Іеронимъ, когда я помышлялъ обратить къ ней свои старанія; то не доставало мн бодрости; и я почитаю себя такимъ человкомъ, которой наимене достоимъ одобренія въ такомъ поступк. Присовокупите къ тому, что она иметъ столько обожателей, сколько есть мужчинъ, кои ее видятъ. Сама Оливія не могла не оказать ей своего удивленія. Могу ли я отдать справедливость двумъ особамъ столь рдкихъ достоинствъ, не показываясь раздляемымъ двоякою любовію? Ибо я во всю свою жизнь вмнять буду въ славу т чувствованія, кои имлъ къ Клементин.
Вы видите, дражайшій другъ, новыя трудности моего положенія: мн кажется, что изъ Италіи, а не Англіи долженъ быть поданъ требуемый вами примръ. Не подозрвайте меня въ излишней разборчивости: примръ не отъ меня зависитъ, равно какъ и не отъ вашей Клементины. Безразсудно было бы о немъ предполагать. Клементина не иметъ отвращенія къ браку; она не можетъ имть онаго къ тому человку, коего вы избрали; поелику нтъ уже въ ней предубжденія къ другому. Мн бы не прилично было ршить, чего она можетъ и чего должна желать но она съ природы есть почтительнйшая дочь; она гораздо лучше всякой другой чувствуетъ, чемъ обязана своимъ родителямъ и братьямъ, кои принимали столько участія въ ея злополучіяхъ. Здсь не вмстна разность законовъ, по коей всегда она отвергала мою руку; напротивъ того повиновеніе, какое дти къ родителямъ имть обязаны, есть долгъ предписываемый во всхъ законахъ.
Я писалъ къ Маркиз, Генералу, отцу Марескотти и Г. Ловтеру. Всемогущій Боже да возставитъ совершенно ваше здравіе, и да подкрпитъ несравненную Клементину! Да низпошлетъ всякое благо на ваше добродтельное семейство! Таковы суть, дражайшій Іеронимъ обты врнаго друга, которой ласкается щастіемъ видть васъ въ Англіи, любитъ васъ, какъ себя самаго, уважаетъ все то, что носитъ на себ ваше имя, и никогда не перестанетъ имть къ вамъ сіи чувствованія, пребывая вашъ и проч.
Карлъ Грандиссонъ.
ПИСЬМО XCI.
5 Сентября.
О любезная сестрица! Теперь я уврена, что ты будешь щастливйшая изъ всхъ женщинъ. Кавалеръ Грандиссонъ былъ вчера у насъ. Съ какою радостію мы его приняли! Еще не было перьваго часу, какъ по присланному отъ Милади Ж.… письмецу, мы узнали о его возвращеніи. Онъ намъ сказалъ, что за необходимыми длами долженъ хать въ Виндсгамъ и Тампширъ; но что не могъ въ путь отправиться, не увидвшись съ нами и не спрося насъ о твоемъ здоровь, которое ему представляли сумнительнымъ. Мы ему отвчали, что ты не совершенно здорова, но не видимъ изъ того ничего такого, по чемубъ могли имть о теб какое опасеніе. Онъ говорилъ о теб съ такою почтительностію, съ такою нжностію! О! дражайшая Генриетт! Я уврена, да и Г. Ревсъ не мене увренъ, что онъ тебя страстно любитъ. Однако мы оба очень были изумлены, что онъ не оказалъ ни малйшаго желанія тебя навститъ. Можетъ быть его дла… но естьли онъ тебя любитъ; то можетъ ли имть такія дла, кои бы требовали въ семъ предпочтенія? А я уврена что онъ тебя любитъ. Я бы не знала какъ предъ нимъ скрыть свою радость, естьлибъ онъ себя обьявилъ твоимъ любовникомъ. Ты меня знаешь: ты знаешь что выключая господина Ревса я ни кого въ свт такъ не люблю, какъ тебя.