Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий
Шрифт:
В цитируемой патографической справке, написанной профессором В.П. Эфроимсоном, очень выразительно показана циклическая смена аффективных фаз у Фейербаха. Спорить можно лишь по одному поводу: достигали ли эти состояния психотического уровня (тогда можно было бы говорить о биполярном аффективном психозе) или нет (в этом случае правильнее думать о циклотимии). Связь творческого процесса с течением психического расстройства также показана весьма убедительно.
ФЕЙЕРБАХ (Feuerbach) АНСЕЛЬМ (1829–1880), немецкий живописец, мемуарист.
Наследственность
[Дед по линии отца — см. Ансельм
«Семья уже несколько поколений давала значительных людей; но она обнаруживала также невропатические черты. Отец Фейербаха был нервен, эксцентричен и всю жизнь склонен к меланхолии». (Левенфельд, 1904, с. 50.)
«В психиатрическом отношении надо сказать следующее: брат отца Фейербаха страдал неизлечимым юношеским психозом (вероятно, шизофренией), у отца случались гиперэстетические расстройства настроения. Сам Фейербах был склонен временами к бреду преследования». (Кречмер. 1995, с. 554–555.)
Общая характеристика личности
«На 7-м году жизни перенес тяжелый тиф. После этой болезни он несколько лет подряд страдал кошмарами, повторявшимися почти каждую неделю. У него при этом было такое чувство, будто руки его распухали до огромных размеров (навязчивые ощущения)… В Риме он опять заболел в 1859 г., вследствие продолжительных и тяжелых душевных волнений. У него было, вероятно, нервное истощение, так как… им скоро овладела благодетельная аппатия». (Левен-фельд, 1904, с. 113–114.)
«Оранжерейные условия родительского дома рано развивают его талант, в семь лет он знакомится с “Илиадой” и “Одиссеей”. В основе его характера лежит непостоянство настроения, но все же в этих сменах можно видеть шесть основных гипоманиакальных подъемов со спадами вплоть до легкой меланхолии. Продуктивность его особенно велика в периоды подъемов настроения. [Заболевание сифилисом в 1855 г.]» (Эфроимсон, 1998, с. 244.)
«В Риме произведения Фейербаха не пользовались успехом, его средства к существованию были весьма ограниченными; из-за замкнутого и вспыльчивого характера он почти не имел друзей». (Сарабьянов, 1978, с. 215.)
«Несчастливый психопат из-за патологических колебаний настроения. Суицид». (Heinz, 1928, с. 57.)
«Меланхолический психоз». (Kloos, 1940, с. 269.)
«Представляет собой преимущественно гиперэстетическую аутистическую шизоидную личность с легкими гипоман накальным и колебаниями». (Lange-Eichbaum. Kurth, 1967, с. 360.)
«…У типичных шизотимиков мы обнаруживаем тенденцию к классически красивым формам…» (Креймер, 1995, с. 538.)
«Фейербах видит свои картины готовыми “до последнего мазка” и тогда решается приступить к работе». (Арнау-дов, 1970, с. 497.)
У Фейербаха достаточно четко определяется циклотимия, на которую есть указания в патографии. Если же высшие точки колебания настроения (мания — депрессия) достигали у художника психотического уровня, то корректнее говорить о биполярном аффективном расстройстве. Помимо эмоциональных нарушений у Фейербаха описано расстройство восприятия, которое он перенес в детстве во время заболевания тифом. Психосенсорное расстройство, при котором возникает чувство изменения отдельных частей своего тела, называется парциальной аутометаморфопсией, или «расстройством схемы тела».
ФЕОДОСИЙ ПЕЧЕРСКИЙ (ок. 1030–1074), древнерусский писатель, игумен Киево-Печерского монастыря с 1062 г. Первым ввел на Руси монастырский устав. Влиятельный политический деятель. Автор поучений и посланий.
«Очень жизненно дан портрет матери, с ее страстными переходами от гнева к нежности, с ее внешностью virago178, “…бе бо и телом крепка и сильна, яко и муж: аще кто и не видев ея, ти слышаша ю беседующу, то начняше мнети мужю суща”… Образ мальчика, уклоняющегося от детских игр, слишком вяжется с его тихостью и кротостью, с некоторым юродством его облика, чтобы быть вымышленным… Св. Феодосий с детства возлюбил худость риз и передал эту любовь всему русскому монашеству… В этом социальном уничижении или опрощении, и единственно в нем, проявилась аскетическая изобретательность первого русского подвижника <…> Мы имеем здесь суровое умерщвление плоти…» (Федотов, 1990, с. 57–59.)
«Он сторонился сверстников, носил ветхую одежду, хотя родителям это не нравилось… Блаженному Феодосию было тогда 13 лет. Он стал еще больше трудиться и работал в поле вместе со смердами. Мать запрещала ему это, требуя, чтобы одевался в хорошую одежду, играл с детьми, чтобы не позорил своим видом себя и свою семью. Но он не слушался. И она приходила в ярость и била его… Мать Феодосия, узнав, что он ушел с паломниками, через три дня догнала его. Избив, привела домой связанным и заперла, а через много дней освободила его, умоляя, чтобы не покидал ее… Попросил святой отрок кузнеца сковать ему тяжелую цепь, опоясался ею под рубашкой и так ходил. Однажды мать это увидела и опять побила его… И лишь иногда, когда немощи телесные того требовали, он короткое время спал, всегда сидя». (Бычков, 1991, с. 35, 38.)
«О самом суровом подвиге само-умерщвления повествуется — конечно, не случайно — в летописи первых годов его пещерной жизни. Обнажившись до пояса, ночью святой отдает свое тело на съедение оводам и комарам, в то время как сам прядет волну и поет псалмы <…> Он носит власяницу, прикрытую верхней одеждой, никогда не спит “на ребрах”, но “сед на столе” (на стуле), не “возливает воду на тело”: все это восточные уроки аскезы. Сухой хлеб и без масла вареные овощи составляют его пищу, но за общей трапезой с братией он всегда весел лицом. Для Феодосия характерна именно потаенность его аскезы… Приближающееся к юродству социальное уничижение пли опрощение с детских лет остается самой личной (и в то же время национальной) чертой его святости». (Федотов, 1990, с. 60–62.)
«Также никогда не видели его моющим свое тело для удовольствия, он омывал водой только руки и лицо… Раз после вечернего пения в пещере Феодосий сел, желая немного отдохнуть. Вдруг раздался страшный вопль.'Казалось, в пещере собралось множество бесов: причем одни ездили на колесницах, другие били в тимпаны, третьи играли в свирели. От шума и голосов содрогалась вся пещера. Слыша все это, преподобный не испугался, не ужаснулся, но оградив себя, как оружием, крестным знамением, встал и начал петь стихи из Псалтири. Землетрясение и шум тотчас прекратились. Но когда после молитвы он опять сел отдохнуть, опять послышался прежний шум голосов бесчисленных бесов. Преподобный, став опять, начал петь, и опять шум прекратился. Так много дней и ночей беспокоили его злые духи, не давая ему заснуть хоть немного». («Жития…», кн. 2, с. 53.)