Бразильский вояж
Шрифт:
Уже на судне до Севильи Алма молвила с тоской в голосе:
— Никак не ожидала, что будет так тоскливо и убого, Ник! Мне иногда становилось дурно. А ведь ещё десять лет назад отец был уважаемым человеком. Всё куда-то ушло, и он остался один, и скоро отойдёт в мир иной. Грустно.
— Слушай, Алмита, зачем нам в Севилью?
— Это ближе, чем Лиссабон, и по реке часть пути, что спокойнее для меня. А из Севильи уходят в Индию множество судов. Легко найти подходящий корабль. Сейчас ведь нет различия между двумя
— Как хочешь, но нам предстоит долго жить здесь. Тебе ещё надо разродиться, подождать пока ребёнок хоть чуточку подрастёт, и лишь тогда уходить в Индию. И то мне всё это кажется страшным и слишком рискованным. Но мы можем и потом поговорить об этом.
Севилья поразила Ника своей красотой. Старинный город со следами былого владычества мавров сиял, как драгоценность.
— Он, наш домик, вполне пригож, — хвалил Ник жену, осмотрев маленький домик за крузадо в месяц. — Тут тихо и свежо в окружении садика. Как ты себя чувствуешь, дорогая? Я так волнуюсь за тебя!
— Я и то меньше волнуюсь и беспокоюсь, милый мой глупыш! Успокойся и займись лучше каким-нибудь делом, чтобы заработать хоть на домик.
— Я не знаю языка, дорогая. Это будет трудно, уверяю тебя. Но я постараюсь. Я ведь работал в порту в Дамане. Надо пойти по конторам и предложить свои услуги. Ты права, нельзя сидеть, сложа руки. Так никаких денег не хватит. А кстати, мы так и не можем определить свой капитал. Ты займись этим.
— Смотри, Ник, не показывай, что у нас имеются деньги. Жить будем скромно и тихо. Тут люди ушлые и в момент могут ограбить. Пистолет бы купить, а то одной шпаги будет недостаточно.
— Это я сделаю. Ты правильно подметила, дорогая моя малышка.
— Может, лучше бы остаться у отца и там родить? Всё дешевле будет.
— Что ты всё про деньги, Алма! Перестань о них думать. Их вполне достаточно для безбедной жизни на десять лет, а там обязательно что-нибудь да найдём. А знаешь, какая мысль у меня появилась, дорогая Алмита?
Она вопросительно смотрела в его синие глаза и ждала.
— Я тут послушал немного, поспрашивал, правда, с трудом, и понял, что куда проще поехать мне одному в Индию. Зачем рисковать всем? Особенно малому нашему ребёнку?
— Продолжай. Что же ты надумал?
— Ты родишь, а я потом, когда ребёнок немного подрастёт, через месяц-два, смогу отправиться в дорогу. Через год с небольшим я смогу вернуться к тебе. Все далёкие дела закончу, и будем жить здесь. Или где в другом месте.
— А я должна тут одна скучать и выбиваться из сил, нервничать и беспокоиться? Это мне очень не нравится.
— Но мне надо туда поехать, Алмита! Должен признаться, что там у меня с сестрой имеются ценности тысяч на шесть крузадо. Это тоже приличные деньги. Большую часть я мог бы привезти сюда. Представляешь, как бы мы зажили!
— Так вот какая у тебя там тайна! Это немного успокаивает меня. Поскольку времени у нас достаточно, то можно и подумать. Мне страшно, что в пути у тебя могут случиться большие неприятности. Что тогда будет с нами?
— Милая Алмита! С любым из нас могут приключиться не только неприятности, но и куда худшие происшествия. Даже смерть. Времена такие. Так что, сидеть и ждать, неизвестно чего, на месте?
— Ты не представляешь, как мне здесь нравится. Тихо, покойно и соседи у нас хорошие, и мы с тобой постоянно вместе. Это так хорошо, милый!
— Полгода так и будет продолжаться, Алмита. Потом я на год уеду, всего на год, и всё у нас возобновится. Мне тоже не очень охота пускаться, в путь, когда наш ребёнок должен скоро появиться на свет. Это тоже меня тревожит и беспокоит. А время у тебя с ребёнком пролетит быстро. Деньги можно вложить в доходное дело и пусть приносят прибыль. Я уже интересовался такими делами.
— Тебя легко могут обмануть и тогда пропадут наши деньги. Без связей и знакомств трудно рассчитывать на успех в таких делах. Я сейчас всего боюсь!
— Это из-за предстоящих родов, моя крошка. Мы будем больше гулять, знакомиться с городом. Мы ведь его так и не осмотрели, как следует. А он красивый и тут есть на что смотреть.
Через три недели Алма, как и надеялась, легко разрешилась мальчиком. Молодая мать была счастлива и постоянно требовала, чтобы отец наблюдал крошку, что тот с охотой и делал. Помогал пеленать, купать и даже стирать, что старался делать почти тайно, боясь чужого глаза. Могли осудить соседи.
— Как мы его назовём? — допытывалась Алма.
— Ты обещала двумя именами, моя мамочка.
Она подумала и предложила:
— Давай назовём нашего сына Витор Софронио. Мне нравится, как звучит.
Ник призадумался, улыбнулся и согласно кивнул, заметив:
— Хорошо! Я согласен. Пусть будет Витор Софронио. Ты молодец!
— Так и окрестим через недельку или чуть позже. Хорошо?
Но как-то сразу получилось, что стали звать мальчика только Витор, опуская второе, как более длинное и мало употребляемое.
Алма наотрез отказалась от служанки, заметив решительно:
— Никаких служанок, мой дорогой! Что я без рук, двоих любимых мальчиков не смогу обеспечить? К тому мой большой мальчик так много мне помогает!
— Тебе же трудно будет.
— Зато я сильнее буду любить своего малыша. Те, кто сами не ходят за своими детьми, не так любят их. И не уговаривай. Справлюсь.
Ник с умилением наблюдал теперь за новым членом семьи, и в груди всякий раз ощущал волну большого чувства к сыну и благодарности к жене.
Окрестили в ближайшей церкви очень скромно, лишь священнику заплатили три золотых песо. Тот был приятно удивлён и службу провёл отлично.